Китайская мифология: обитатели небес, духи местности и демоны - Аглая Борисовна Старостина Страница 32

Существовали разные способы помешать Цзао-вану рассказать о дурных поступках или вовсе заставить его молчать. Например, в эпоху Тан в очаг брызгали вином, чтобы дух опьянел. Позже «задабривание» осуществляли с помощью изображения Цзао-вана – когда он стал популярным персонажем лубочных картинок и чжима, то есть гравюр, сжигаемых в ритуальных целях. Портрет Цзао-вана обыкновенно висел в киоте за очагом или на любой кухонной стене.

В день, когда бог очага должен был лететь на небо с докладом, перед ним ставили жертвенное угощение, а губы ему предварительно мазали чем-нибудь сладким (например, медом или патокой), чтобы при удаче он вовсе не смог открыть рта, а уж если открыл бы, то рассказывал только о хорошем. Затем его изображение сжигали под звук хлопушек.

Цзао-ван находился в непосредственном подчинении у небесного Управляющего судьбами – Сымина (см. с. 31). Позже и самого духа очага стали причислять к классу божеств-сыминов, называя «Сымином Восточной кухни» (Дун чу сымин); к нему могут почтительно обращаться «Бодхисаттва, Управляющий судьбами» (Сымин пуса). Стоит заметить, что бог очага в качестве сымина может охранять не только собственно дом, где расположен очаг, но и все окружающие его постройки. В рассказе из «Ицзянь чжи» (XII в.) цзао-шэнь защитил от тигра человека, уснувшего на сеновале, а затем даже сделал выговор духу местности (см. Туди) за то, что тот не усмотрел за тигром и пустил его на двор семье, которая регулярно приносила ему (туди) жертвы[42].

Считалось, что если в течение трех лет в докладах Цзао-вана по поводу семьи, в которой он живет, будут преобладать хорошие дела, то этот дом ожидает большая удача; а если три года подряд перевешивать будут проступки, то следует ждать беды.

Функции духа очага

В некоторых баоцзюанях («драгоценных свитках»), народных религиозных текстах, Цзао-ван – это бессмертный, которого послал на землю Нефритовый император. Он разделился на тысячи духов, которые и стали докладывать небу о происходящем в разных семьях. Другое назначение Цзао-вана в народной религии – нравственное исправление жителей дома, где он пребывает. Кроме того, по некоторым версиям, не дух земли (см. Туди-шэнь), а домашние духи – дух очага и мэнь-шэни (см. с. 171) – оказываются первой инстанцией, которая отправляет душу человека в посмертное странствие.

Еще одна важнейшая обязанность духа очага – обеспечение людям сытой и безопасной жизни. С этим связано предание о том, как Цзао-ван подарил людям коров. Некогда землю обрабатывали вручную, а коровы жили не на земле, а на небе. Цзао-ван заманил небесных коров в мир людей, пообещав им, что они непременно вернутся на небо, а если нет – он готов питаться их навозом. Коровы поверили ему и спустились на землю, где и остались, потому что очаг стали топить кизяком, – таким образом, Цзао-ван не нарушил своего обещания.

Иконография Цзао-вана и предание о возникновении его культа

Во многих случаях вместо картинки с изображением Цзао-вана довольствуются листком красной бумаги или красной дощечкой с надписью «Место духа, Управляющего судьбами» (Сымин шэнь вэй). По бокам «места духа» наклеивают парные надписи примерно следующего содержания: «Поднимаясь на небо, говорит о добрых делах; спускаясь на землю, приносит удачу».

Что касается собственно лубков, то изображения Цзао-вана, которые вешают дома, бывают парными (где его сопровождает супруга), а предназначенные для всеобщего обозрения – одиночными. И. Г. Баранов, изучавший культ Цзао-вана в Пекине и окрестностях в 1920–1930-х гг., замечает: «Но некоторые и семейные дома предпочитают вывешивать изображения одного бога, потому что есть поверье: если вывесить двух, супруга и супругу, то в доме будет несогласие: ссоры и даже драки».

Когда речь идет о семейной паре духов очага, предполагается, что вести реестр грехов и заслуг семейства – обязанность жены. В преданиях, распространенных в провинциях Хэнань, Шаньдун и Цзянсу, упоминаются фамилии обоих духов очага: господин Чжан (как у Дуань Чэнши) и госпожа Гэ. Бедняк Чжан женился на нищенке Гэ, которая неожиданно быстро помогла ему разбогатеть: взяла его единственный котел и стала варить в нем кашу на продажу. Узнав достаток, он вскоре взял вторую жену и выгнал госпожу Гэ из дома. Но через несколько лет молодая жена довела Чжана до разорения и ушла от него. Он отправился нищенствовать и добрался до дома, где жила госпожа Гэ: ей снова удалось разбогатеть. Госпожа Гэ подала ему милостыню, и когда Чжан узнал ее, то в стыде и отчаянии бросился в очаг, где и погиб. Небеса пожалели его и возвели в ранг духа очага, а когда умерла госпожа Гэ, она присоединилась к нему[43].

Иногда Цзао-вана с женой (на некоторых шаньдунских лубках рядом с ним рисуют обеих его жен) окружают маленькие дети. Кроме того, в качестве спутников супругов рисуют домашних животных: кошку, собаку и петуха. Распространенный атрибут Цзао-вана – лошадь, на которой он взлетает на небо. Ее изображают на лубках в самом низу.

Бытовые табу и поклонение духу очага

У Цзао-вана были и собственные домашние животные: так, запечного сверчка называли «петухом сымина», а таракана – «уткой» или «конем» сымина. Существовало и поверье о том, что таракан может быть воплощением Цзао-вана: «таракан» (чжанлан) созвучно словам «господин Чжан». Его прямым следствием было то, что убивать тараканов считалось плохой приметой. Другое бытовое табу, связанное с духом очага, – запрет сушить на очаге грязное белье или сжигать в нем одежду и другие вещи с бытовыми загрязнениями.

Считается, что Цзао-ван покровительствует поварам, кондитерам, изготовителям чая, а также официантам. В прошлом его изображение вывешивали на кухнях.

Существовали и отдельные кумирни Цзао-вана. Самый большой из сохранившихся в Китае храмов, посвященных богу очага, Цзао-цзюнь мяо, находится в Пекине, в районе Дунчэн на улице Дунхуаши дацзе.

В этом храме традиционно молились Цзао-вану повара и их подмастерья. По местному преданию, Цзао-вану понравился оживленный район Цветочного рынка, он испросил у Нефритового императора разрешения построить себе храм на этом месте, а затем принялся сниться местным жителям и уговаривать собрать средства на новый храм. Когда храм построили, проходивший мимо бог строителей Лу Бань (см. с. 119) подарил Цзао-вану двух железных львов, которые украшают его вход по сей день.

Литература

Гэ Хун. Баопу-цзы. Перевод Е. А. Торчинова. СПб.: Петербургское востоковедение, 1999. С. 103.

Баранов И. Г. Верования и обычаи китайцев. М.: Муравей-Гайд, 1999. С. 48–51, 247.

Малявин В. В. Китайцы // Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Новый год. М.: Восточная литература, 1985. С. 22–23.

Рифтин Б. Л. Цзао-ван // Духовная культура Китая: Энциклопедия в 5 т. Т. 2: Мифология. Религия. М.: Восточная литература, 2007.