Золото Омейядов. Часть первая - Ортензия Страница 26

— Вы меня извините, Дюпре, но вы мне напоминаете капитана лейб-гвардии, которому всучили в жёны куртизанку, выдав за девственницу, а он, найдя дорожку достаточно проторенной, сбежал на следующее утро.

— Не понимаю, о чём вы.

— А то, что три года госпожа Жизель гуляла, и тут внезапно обрюхатилась. Бросилась в ноги его величеству, и король заставил несчастного капитана признать отпрыска.

Послышалось бряцанье железа, а потом строгий окрик барона:

— Ну да, заколите друг друга до начала операции, и мы ваши доли разделим. Действуйте.

— Почему наши доли? — гневно воскликнул Дюпре. — Только долю того, кто останется тут лежать!

— А потому, — голос барона остался невозмутимым, — того, кто останется в живых, я заколю самолично, и оба отправитесь в преисподнюю. Сделаем дело, и тогда вам никто не помешает разобраться друг с другом, а сейчас уберите ваши шпаги, а то ненароком заколите ещё кого-нибудь в темноте. И давайте выпьем во славу Троицы и обсудим наш план.

Горячие финские парни! Пришла в голову мысль: как быстро они хватаются за шпаги! Надо взять на вооружение.

Глава 11

Стало хоть немного понятно: разорившиеся дворянчики, которых барон прихватил для своих личных интересов. Значит, именно ему не стрелять в голову, остальных можно не жалеть.

Послышался дружный хор голосов, которых вполне устроило предложение барона, потом цоканье, и кто-то похвалил напиток.

«Замечательное вино делают эти туземцы, а главное — быстро. Утром вчера налили, а сегодня не хуже нашего бордо. Вы не находите это удивительным?»

То ли монах пересел дальше, то ли что, но слышимость стала хуже, и разобрать, кому принадлежит тот или иной голос, я уже не мог, но вино и в самом деле заинтересовало. Как-то слишком быстро, всего за сутки. Никто из аборигенок ни разу не обмолвился, или женщинам в племени его употреблять не положено? Но может, хоть знают процесс изготовления и, главное, из чего? И Чинг ни разу не предложил, даже в ту ночь, когда провели ритуал над его дочерью. Да он должен был ужраться в зюзю после такого! Или и сам верил, что Уруайя таким варварским методом вышла замуж за небесного Вока? Ну тогда его самого держали за последнего лоха.

«Главное, эту белую принцессу, размалеванную как павиан, чтобы никто случайно не поранил. Туземца сразу убить, а с неё мы запросто всё узнаем. Она тоже должна знать, где каменья лежат. Туземку-принцессу с белой кожей я ещё ни разу не пользовал. Посмотрю, как она в постели».

«В этом случае придётся кинуть жребий, кто первый. Я думаю, любой захочет с ней развлечься. А после отдать зулусам позабавиться. С удовольствием на это погляжу».

— Кто это сказал? — прошептала Элен, приблизившись ко мне вплотную. — Я его сама лично кастрирую.

Я опять шикнул на неё, но девушку было не остановить.

— Ты знаешь, кто это сказал?

— Успокойся, — пришлось прикрикнуть и пообещал, что дам возможность кастрировать всех четверых.

Зря пообещал Элен предоставить возможность провести над их гениталиями медицинскую процедуру, тут уж как карта ляжет. Не буду я за ними бегать по джунглям, если захотят дать стрекоча. В крайнем случае, пусть над трупами поиздевается, потешит своё самолюбие.

Но когда она умолкла, в динамике наступила тишина. На сколько хватило того аккумулятора, что сидел в головке иглы? На пару часов. Хотя что страдать, главное мы уже узнали.

Позади послышалось негромкое сопение, и на выступ вскарабкалась Дженни, которую в темноте и разглядеть было сложно, если бы не её глаза, в которых, словно в двух маленьких осколках стекла, отразились отблески костров.

— Вы ещё здесь? — удивлённо протянула она, придирчиво вглядываясь в нашу одежду, словно ожидая обнаружить два обнажённых тела. Во всяком случае, Элен она явно ожидала увидеть голой. Даже потрогала её куртку.

Блондинка, не догадавшись о мыслях чернокожей милашки, сразу застрекотала про варенье, забыв перейти на французский язык.

— Чего? — не поняла Дженни и повернула голову в мою сторону.

Но Элен уже сообразила, что перепутала языки, и повторила на доступном для внучки президента:

— У них есть абрикосовое варенье!

И это всё, что она услышала из разговора. Согласен, акцент у них жуткий, и не все слова можно разобрать, примерно такой же вариант, как с Нией на английском. Но ведь не беседовали они целый час или больше только о варенье. И концовка мне совершенно не понравилась. Опять кого-то бить, да ещё и убивать. Кем я стану?

— Абрикосовое варенье, — восхитилась Дженни, мгновенно забыв про свои эротические фантазии. — А откуда знаете? Видели? — И она, облокотившись на выступающий камень, стала всматриваться в сторону вырубки, где горело не меньше десятка костров.

— Нет, — с неким ехидством произнесла Элен, — у Алекса есть прослушка, а нам об этом ничего не сказал.

— Прослушка? — переспросила Дженни. — И вы отсюда слышите, о чём они говорят?

— Действительно, а как она попала к ним? — Элен кивнула на костры.

— Монаху в капюшон засунул, — отмахнулся я, — чтобы узнать, для чего сюда явились.

— И узнали? И для чего? — Дженни даже стойку приняла от возбуждения.

— Ага, меня убить, а Элен пытать, пока не расскажет, где закопала каменья драгоценные.

— Не поняла, а вы что, алмазы в землю зарыли? — удивилась девушка. — А мне ничего не сказали.

— Вот ты полная дура, Дженни, ничего мы не закапывали. Они думают, что здесь клад где-то имеется. Типа кто-то спрятал, и у них карта есть. Как в фильме: «Пираты Карибского моря».

— Вот ты очень умная. Зачем пиратам прятать свои сокровища в центре Африки? На чём они сюда доплыли? Поставили корабль на ролики и толкали? Они на островах это делали, на необитаемых. Чем фильм смотрела?

— Брек, — я встал между ними, — опять начинаете? Какая разница, кто и где зарыл клад. Вся неприятность в том, что они составили какой-то план, и теперь придётся их всех отправить на тот свет, чему я изначально сопротивлялся.

— А откуда она знает, где он зарыт? — У меня спросила, словно блондинка рядом не стояла.