Катастрофа 1933 года. Немецкая история и приход нацистов к власти - Олег Юрьевич Пленков

Олег Пленков

Катастрофа 1933 года. Немецкая история и приход нацистов к власти

© Пленков О. Ю., 2024

© ООО «Издательство „Вече“», 2024

Введение

В процессе анализа европейской и немецкой политики постоянно возникает фундаментальная проблема живучести и устойчивости демократических институтов в одних условиях и их крайней уязвимости в других. Эта сама по себе очень живая и всегда актуальная тема, применительно к проблемам немецкой истории имеет дополнительную остроту, особенно – к вопросам предыстории и истории нацизма. Эта острота обусловлена тем, что Германия – это безусловная часть Европы, и немцы в целом имели, хотя и не развитые, но устойчивые демократические институты перед 1933 г. К тому же до сих пор не удается дать убедительные и однозначные ответы на ряд вопросов истории нацизма, к примеру таких – следует ли считать нацизм немецким или антинемецким явлением, был ли он реакционным или модернистским, революционным или контрреволюционным, подавлял ли он инстинкты или развязывал их, был ли нацизм похож на коммунизм или был проявлением капитализма, были у него заказчики или нет, была ли его массовой базой мелкая буржуазия или также в значительной части рабочий класс, находился он в русле всемирно-исторических тенденций или же был восстанием против хода истории[1].

Споры о предыстории и истории нацизма носят до сих пор довольно резкий характер, поскольку эта тематика является по-прежнему необычайно острой идеологически, провоцирующей. Этот провокационный «потенциал» истории и предыстории нацизма вызывает потребность ясного представления об убеждениях автора, потому я сразу хочу определить собственную позицию подобно тому, как это сделал Шарль Сеньобос в предисловии к своему первому большому учебнику истории. Он писал, что чувствовал необходимость предупредить читателя о своих «личных симпатиях к либеральному, светскому, демократическому и западному строю»[2]. Хоть и данная книга не может идти ни в какое сравнение с трудами знаменитого французского историка-позитивиста, тем не менее я хотел бы присоединиться к его симпатиям к модернизированному государству и соответствующих подходах к историческому анализу. Эти объявленные предпочтения не заслоняют для автора сознание того, что демократия, парламентаризм, ценности, связанные с достоинством и правами человека, – были и остаются чрезвычайно уязвимыми во всех отношениях, особенно перед постоянно бросающими ей вызов движениями, которым удается мобилизовать коллективные страсти во имя интегристских – нетерпимости, ксенофобии, лжепатриотизма, расизма.

Опыт показывает, что наиболее удачным тоном при обсуждении подобных вопросов является не обличительный и морализаторский тон, а максимальная терпимость и желание проникнуть во внутреннюю логику событий, максимальное внимание к особенностям национальной политической культуры, традиций и побудительным мотивам поступков людей; эти мотивы, как правило, носят отнюдь не злокозненный, а вполне поддающийся анализу нормальный человеческий характер; истинно: «благими намерениями вымощена дорога в ад». Отказ от обличительного и морализаторского тона, естественного и обычного в книгах на подобные темы, первоначально может шокировать, но зато, как показал опыт, он значительно стимулирует познавательный интерес, провоцирует дискуссию и приучает к объективности. В принципе задача истории как науки и состоит в том, чтобы реконструировать прошлое по алгоритмам именно прошлого, а не того времени, в котором живет историк. Современность и ее проблемы все равно так или иначе дадут о себе знать. Как отмечал американский философ и эссеист Ральф Эмерсон (1803–1881), «нет человека, который мог бы полностью эмансипироваться от своего века и своей страны или создать произведение, где никак не сказались бы особенности культуры, религии, политики, нравов, искусства его эпохи. Пусть он будет самым оригинальным и своенравным из художников, пусть он будет обладать самой богатой фантазией, ему все равно не удастся вытравить из своего произведения отпечаток тех идей, в атмосфере которых оно было создано»[3].

В самом деле, некую необходимую дистанцию к предмету анализа бывает довольно трудно набрать, ибо как на Западе, так и у нас в стране, долгое время были распространены суждения, представляющие немецких нацистов чудовищными садистами, морально неполноценными людьми (особенно люди старших поколений, по понятной причине, подвержены подобным мнениям); нацистская система террора, массовые уничтожения людей, концентрационные лагеря в самом деле не вмещаются ни в какие человеческие рамки, они заслоняют собой все и побуждают исследователей искать всякие неисторические объяснения и мотивации столь чудовищным преступлениям. Между тем Фриц Хайек в своей известной книге «Дорога к рабству» справедливо указывает, что немцы по своей природе не хуже и не лучше других наций, и вопрос заключается в том, чтобы выяснить, какие особенности эволюции Германии за 60–70 лет до нацизма способствовали ее «отклонившемуся» развитию. Этой непростой задаче и посвящена настоящая книга.

Французский историк Антуан Про писал, что «историческое исследование начинается не с собирания или созерцания сырых, еще не обработанных фактов, а с постановки вопроса, относящегося к фактам, которые могли бы позволить ответить на него. Именно таким образом всякое историческое исследование сфокусировано на каком-либо конкретном вопросе или проблеме, определяющих его тему. Вопрос же должен задаваться лишь при наличии каких-либо оснований думать, что мы в состоянии дать на него ответ, причем такой ответ, который был бы подлинно историческим рассуждением. Иначе этот вопрос ни к чему не ведет: он будет в лучшем случае праздным любопытством, но никак не центральным моментом, ни даже одним из элементов работы историка»[4]. Вопрос же о существе исходных позиций формирования нацизма представляется достаточно разработанным со всех сторон – нужна только необходимая работа по обобщению накопленного материала и отысканию собственных обоснованных позиций в этой весьма сложной и запутанной проблеме.

Спорные и очень важные вопросы предыстории национал-социализма, его идеологической и культурной обусловленности актуальны и в наши дни, ибо проблема живучести и устойчивости демократических институтов приобрела сейчас универсальный характер и почти столь же настоятельно стоит, как некогда перед Германией и перед странами Восточной Европы, прежде всего перед Россией и другими республиками бывшего СССР. Кроме политической значимости эта проблема имеет большое историческое и воспитательное значение, поскольку демократические принципы могут быть усвоены только одним-единственным путем – путем постепенного и терпеливого внедрения в сознание людей на протяжении многих поколений. И даже если исходные позиции на этом пути очень слабы, не следует предаваться отчаянию и уповать на какие-либо волшебные рецепты, обещающие моментальные решения, – это всегда обман, ибо самая радикальная революция меняет общество лишь внешне, а то, что, собственно, составляет объект революции, остается внутренне неизменным. Подтверждением этих слов может служить опыт Германии после 1945 г., когда немцы, как ни одна нация в мире,