100 великих приключений на море и на суше - Валерий Борисович Гусев Страница 38

Нам интересна более всего экспедиционная деятельность Шмидта в Советской Арктике.

1929 год – руководитель экспедиции на ледокольном пароходе «Г. Седов», организовавшей на Земле Франца-Иосифа научно-исследовательскую станцию. Можно сказать, это был один из первых шагов к поступательному изучению и освоению Арктики.

1930 год – снова на «Г. Седове», снова Земля Франца-Иосифа, а затем обследование западного берега Северной Земли.

О.Ю. Шмидт – начальник Главсевморпути. 1936 г.

1932 год – руководство экспедицией на ледокольном пароходе «Сибиряков» – впервые прошли за одну навигацию из Архангельска в Тихий океан.

Как и на палубе «Челюскина», Шмидт держал в своих руках общее, научное и, так сказать, политическое руководство, сознавал свою ответственность за исход экспедиции, за жизнь и здоровье доверенных ему людей.

В номере первом стенгазеты «Лагеря Шмидта» (орган ячейки ВКП(б), судкома и ВЛКСМ) помещен рисунок Ф. Решетникова, где запечатлен стихийный митинг первого дня на льдине. В морозной дымке – наспех поставленные палатки, груды еще не разобранного имущества, спасенного с «Челюскина», и люди, над которыми возвышается монолитная фигура Шмидта: он говорит краткую энергичную речь. Рядом с рисунком разместилась ее запись:

«Мы на льду. Но и здесь мы – граждане великого Советского Союза. Мы и здесь будем высоко держать знамя Республики Советов. А наше государство о нас позаботится. Мы можем быть уверены, что наше спасение будет организовано с большевистской энергией и быстро и успешно завершено.

Весь коллектив челюскинцев показал во время катастрофы исключительную выдержку, дисциплину и организованность. Так же мы будем жить, и работать и дальше. Весь мир следит за нами. Покажем же как, даже в такой исключительной обстановке, работают советские граждане под руководством своего правительства и коммунистической партии».

В те, уже далекие, времена слово партии, гордость гражданина СССР многое значили. Но не менее весом был и пример большевика и руководителя. Шмидт в любом деле всегда был первым. Всегда ровен и спокоен, выдержан и решителен в критические минуты.

А жизнь на льдине налаживалась упорно и находчиво. И вскоре пошла как на палубе корабля. Были назначены постоянные вахты. Дневные – у места гибели «Челюскина». В первые дни здесь постоянно всплывал палубный груз. Бревна, доски, шлюпки, мешки, ящики, чемоданы, фанера, войлок, палатки. Бочки с керосином, бензином, нефтью. Теплая одежда, продукты. Все это было ценно и бесценно.

Как только в мутной воде среди обломков льдин появлялось что-нибудь ценное и бесценное, вахтенный объявлял аврал, и зимовщики вылавливали из моря добычу, порой радостно приветствуя: «Бочка сливочного масла! Ящик свечей! Медный котел!»

Ночную вахту нес «человек с ружьем». Это на случай незваного гостя – умки или появления «незваной» трещины, чтобы своевременно поднять тревогу и обезопасить спящих людей.

В спешке последних часов «Челюскина» выбрасывалось на лед и оставалось в беспорядочных грудах множество самых разных вещей. Воронин распорядился наводить среди них порядок. Здесь – склад топлива, вот тут – стройматериал, там – продовольствие, одежда и много всего, что вмещали в себя трюм и каюты «Челюскина».

Особо требователен был Воронин к строительству жилого барака, упрямо называя его кубриком.

– Палубу утеплить фанерой и войлоком. Засыпку снегом снаружи увеличить. Хлебопекарню из палатки – вот в этот угол: всю Арктику не обогреть. Над фонарями приладить полочки, рукавицы сушить.

Барак освещался самодельными бензиновыми горелками, керосиновыми фонарями, свечами и плошками.

– Это все хорошо, – недовольно сказал Воронин, – но жечь топливо для освещения круглыми сутками… надолго ли его хватит? И вообще, друзья, это не подлодка, где экипаж постоянно обходится без дневного света. Нужны иллюминаторы.

– Так стекол же нет, Владимир Иванович, – возразил фотограф.

– Это у вас-то нет? А два ящика фотопластинок разве не стекла?

Вопрос решился. С фотопластинок смыли эмульсию да еще на «складе» нашлись пятилитровые бутыли. Для них связали рамы, в каждую из них вставили по четыре бутылки, зазоры запаклевали и промазали глиной. Когда вставили «иллюминаторы», в бараке стало веселей.

Штурманским инвентарем льдина была вооружена, как любое судно дальнего плавания. Воронин систематически определял ее координаты и наносил на карту прихотливый дрейф ледяного корабля под именем «Лагеря Шмидта» И ежедневно передавал радисту метеосводки для Большой земли и самолетов. Сообщения о состоянии льда, видимости, прогнозов.

Капитан вникал даже в такие дела, которыми занимались повара, контролировал их работу и снимал пробу с каждого «блюда». Постоянно напоминал:

– Ребята, лед для приготовления пищи берите только старый. Молодой лед, годичный, он соленый.

О.Ю. Шмидт вспоминал: дисциплина в лагере была очень крепкая, без нарушений. Челюскинцев сплачивали дружба, общее дело, уверенность в победе. Какие бы задачи ни приходилось решать на льдине, не было случаев недовольства или разногласия.

Первая радиограмма, отправленная Шмидтом сразу же после гибели «Челюскина»: «Аварийная, правительственная. Москва, Совнарком – Куйбышеву. 13 февраля в 13 часов 30 минут “Челюскин” затонул, раздавленный сжатием льдов…» И далее – лаконично, в спокойном деловом тоне о принятых мерах и положении.

Радиограмма № 2: «Мы живем хорошо и будет терпеливо ждать…»

В.В. Куйбышев, председатель правительственной комиссии по спасению экспедиции, сделал сообщение:

«Экспедиция во главе с т. О.Ю. Шмидтом проявила исключительную организованность и мужество во время гибели судна. Все необходимые меры предосторожности были приняты, не было растерянности и паники. Экспедиция в полном порядке сошла на лед, обеспечив себя необходимыми запасами меховой одежды, спальных мешков, палатками, запасами продовольствия…»

Добавим для полноты биографии: в 1937 году Шмидт руководит экспедицией по организации дрейфующей станции «Северный полюс». Великое событие в масштабах не только СССР, но и всего мира – открылась постоянно (до наших дней) действующая система изучения Северного Ледовитого океана, получения постоянной информации о его состоянии, изменениях, перспективах.

Пароход «Челюскин», зажатый льдами. 1933 г.

В 1938 году Шмидт проводит не менее значительную операцию по снятию персонала станции со льдины.

Золотая Звезда Героя СССР, три ордена Ленина и других орденов и медалей «без числа», по творческим заслугам. Величественный человек, назвал его кто-то из современников.

Правительственной комиссии предстояло решить множество сложных задач по спасению челюскинцев.

Доверия особого к авиации еще не было, особенно в северных условиях. Нужно создать базовые аэродромы; запуск и эксплуатация моторов шли с большими трудностями. Погодные условия постоянно менялись. На аэродроме ясно, над лагерем – низкая облачность. И, наоборот: на льдине солнечный день, аэродром накрыл густой туман.

Вначале в планах комиссии было отправить с материка собачьи упряжки.