Личная война Патрика Финнегана - Крис Райт Страница 28

— Мы с тобой еще встретимся, Финнеган, помяни мое слово, — пообещал он, натягивая штаны. Я рассмеялся, забираясь на своего чубарого.

— Может быть, Сэм, может быть. Но носки ты все же поменяй.

Я пришпорил чубарого и потрусил по дороге в сторону, противоположную Солти-Спрингсу. Вслед мне неслись замысловатые проклятия кучера и охранника дилижанса. Отъехав ярдов на полтораста, я обернулся. Сэм остервенело рубил сучья упавшей ивы, видимо, представляя на их месте меня. Гарри, забравшись в кусты, возился там в поисках своего оружия. Ухмыльнувшись, я тронул шпорами бока чубарого, и он перешел на легкий галоп.

1 Виджиланты — (англ. vigilantes, букв. «бдительные», также «вигиланты») исторически — самоорганизующиеся отряды охраны правопорядка, вооруженные дружинники, самостоятельно расправляющиеся с преступниками.

Глава 6 (ч.2)

Всю следующую неделю округа гудела, словно растревоженный улей, и конные патрули прочесывали долину и ее окрестности вдоль и поперек. Избегать их навязчивого внимания становилось все трудней: мало того, что у меня была крайне неподходящая для подобных приключений лошадь, так еще и мои познания относительно местности устарели на десяток лет. К счастью, не так уж много изменилось за это время, и узкие извилистые каньоны в горных пустошах по-прежнему представляли собой отличное убежище для того, кто не боится устраивать лагерь в паре дневных переходов от ближайшего источника воды. Именно эти ущелья-лабиринты я выбрал для того, чтобы переждать суматоху: правда, в моем распоряжении было с полдюжины куда более удобных мест для потайной стоянки, расположенных к тому же куда ближе к городу, но все или почти все они были отлично известны и Майку Брэди. В бедленд же он никогда не совался дальше, чем на милю-другую, так что на этот счет я мог не переживать. Если бы только жеребенок Сэнди был немного постарше! Я вернул бы ее себе, и тогда моим дорогим друзьям из Солти-Спрингса пришлось бы туго: быстрая как ветер, чуткая умница Сэнди отрывалась от любой погони с такой же легкостью, с которой человек уходит пешком от улитки. Но, судя по всему, ожеребилась она в конце весны, и ее вороной малыш был совсем еще младенцем, которого нельзя разлучать с матерью. Я вздохнул. Чубарый служил мне верой и правдой, слушался меня беспрекословно, не капризничал и не лодырничал, но с той же самой добросовестностью он служил бы любому другому хозяину. Сэнди, моя единственная настоящая любовь, мой верный друг, не раз спасавший мне жизнь, была предана только мне. Я очень скучал по ней, мне остро не хватало ее компании на привале, и я вспоминал, как мы с ней дурачились и дразнили друг друга, и как она выклянчивала у меня лакомства и подлизывалась, тыкаясь носом в шею, и как я с деланной строгостью отчитывал ее, но все же отдавал половину своего ужина, и как она по-собачьи ложилась рядом со мной, а я обнимал ее за шею и болтал с ней, и она слушала и время от времени кивала своей изящной головкой, как будто действительно понимала мои слова.

— Ты хороший парень, — печально сказал я чубарому, который щипал скудную в этих местах суховатую траву, пучками торчавшую между камней. — Но уж больно ты скучный. И кто когда слышал о бандитском коне чубарой масти? Лошадь в горошек, подумать только! Не представляю, сколько народу мне придется перестрелять, чтобы над тобой перестали смеяться.

Чубарый, не переставая щипать траву, слегка дернул ухом, и мне стало стыдно.

— Ладно, дружище, я понимаю, что это не твоя вина. Ты-то не выбирал, с какой шерстью родиться. Это мне следовало осмотрительней подыскивать себе лошадь. Но откуда мне было знать? Я ведь был уверен, что с прежней жизнью покончено. Уж конечно, если бы я думал, что мне снова придется идти в бандиты, я бы подготовился как следует. Кстати, тебе не кажется, что откуда-то тянет дымком?

Чубарый не ответил, а я начал принюхиваться и озираться по сторонам. Горные пустоши не зря получили название «бедленд» — «плохая земля». Бедные засоленные почвы, сухой климат, отсутствие источников влаги — здесь не росло ничего, кроме колючей, щетинистой травы, от которой отказался бы даже армейский мул, и редких уродливых кустарников, высотой едва достигавших колена. Топливо, как и воду, в это царство камня, песка и солончаков надо было везти с собой. Кому могло понадобиться разводить тут костер?

Я поднялся, заседлал чубарого и накинул на его спину сумки. Ведя его за собой в поводу, я время от времени останавливался и прислушивался. Вскоре мне показалось, что я услышал что-то, похожее на человеческую речь. Осторожно обогнув очередную скалу, я замер. На небольшом, футов в сто в поперечнике, почти ровном пятачке в окружении камней и скал стояли расседланные лошади. В одной из скальных стен напротив зиял чернотой квадратный ход заброшенной штольни — по всей видимости, здесь когда-то была серебряная шахта. Рядом с этим входом валялись обломки старой вагонетки, которую разделывал на дрова незнакомый мне парень лет восемнадцати — светловолосый, стройный, с ловкой пружинистой фигурой. Лошадей (они спокойно уплетали овес из привязанных на шею торб) было пять или шесть голов. Но ни людей, ни седел, ни прочего снаряжения я не заметил, а значит, лагерь был разбит внутри, в самой шахте. Я хмыкнул, выронил повод чубарого и, стараясь ступать беззвучно, вышел из-за скалы.

Парень, занятый дровами, не замечал моего появления, пока я не негромко не произнес: «Бу!». Тогда он подскочил, выронив топор, и неверяще уставился на меня. У него было очень красивое лицо с правильными и тонкими, почти девичьими чертами, но его искажала злая гримаса, а в глазах горели волчьи огоньки — смазливый мальчишка был опытным и опасным хищником.

Его правая рука медленно поползла к кобуре. Я отрицательно мотнул головой — мой собственный кольт смотрел ему в лицо. Рука парня упала вдоль бока, он выпрямился и презрительно сощурился.

— Ты еще кто такой?

Мне стоило большого труда скрыть удивление. Парень не притворялся — он действительно понятия не имел, кто перед ним стоит, и не придавал этому большого значения.

— Просто прохожий, — миролюбивым тоном отозвался я, не опуская револьвера. — Гуляю, дышу свежим воздухом. А ты кто такой и что здесь делаешь, мальчик? Маму потерял?

Его глаза опасно сузились, щеки