Книга 1. «Мы наш, мы новый мир построим…», 1917–1938 - Андрей Константинович Сорокин Страница 121

помощи колхозам». Вопреки ожиданиям, было решено запретить «впредь обращаться в ЦК и СНК с какими-либо ходатайствами по вопросу об отпуске семенной, продовольственной и фуражной помощи колхозам»[1129]. Деревня, как могла, сопротивлялась государственному давлению. Да и ресурсы ее оказались не безграничными. По справке Управления налогов и сборов Наркомата финансов СССР от 9 августа 1938 г. недоимки по сельским налоговым платежам на 1 января 1938 г. составили гигантскую сумму в 340,8 млн руб. [1130]

* * *

Давление со стороны государства на крестьянство привело к решению поставленных задач. В 1935 г. был достигнут 80-процентный уровень коллективизации, что позволило заявить о ее «завершении в основном». На этом советское руководство не остановилось, и к 1937 г. ее уровень поднялся до 93 %[1131].

Индустриализация и коллективизация привели к социальным изменениям: росту городского населения и численности рабочих и служащих с 9 млн чел. в 1928 до 23 млн в 1940 г. При этом темпы жилищного строительства не обеспечивали и не могли обеспечить жильем новых горожан. Типичным жильем в 1930-е гг. были бараки, землянки, в «идеальном случае» — коммунальные квартиры[1132]. Некоторые исследователи считают, что коллективизация, высвободившая миллионы рабочих рук для промышленности, дала импульс к ускорению индустриального роста, именно потому что спровоцировала социальную катастрофу в аграрном секторе[1133].

Говоря в общем, следует признать, что советская деревня стала ресурсом финансовых средств, продовольствия и рабочей силы для индустриализации в соответствии с концепцией «первоначального социалистического накопления», выдвинутой в 1925–1926 гг. сторонником Л.Д. Троцкого Е.А. Преображенским. Не случайно во внутрипартийных дискуссиях накануне и в ходе реализации первого этапа коллективизации большевистское руководство тему трансформации аграрного сектора обсуждало, в том числе с участием Сталина, используя понятия «дань» и «военно-феодальная эксплуатация крестьянства». В июле 1928 г., выступая на июльском пленуме ЦК, Сталин представил свое видение вопроса «о главных источниках развития нашей промышленности». Он отверг возможность грабежа колоний и вообще чужих стран и заявил, что «наша страна не имеет также займов извне» и в этом случае нам «остается одно: развивать промышленность, индустриализировать страну за счет внутреннего накопления… Но где главные источники этого накопления? Их, этих источников… два: во-первых, рабочий класс, создающий ценности и двигающий вперед промышленность; во-вторых — крестьянство… С крестьянством у нас обстоит [дело] в данном случае таким образом: оно платит государству не только обычные налоги, прямые и косвенные, но оно еще переплачивает на сравнительно высоких ценах на товары от промышленности — это во-первых, и недополучает на ценах на сельскохозяйственные продукты — это во-вторых. Это есть добавочный налог на крестьянство в интересах подъема индустрии… Это есть нечто вроде «дани», нечто вроде сверхналога, который мы вынуждены брать временно для того, чтобы сохранить и развить дальше нынешний темп развития индустрии… Дело это, что и говорить, неприятное. Но… без этого добавочного налога на крестьянство, к сожалению, наша промышленность и наша страна пока что обойтись не могут» [1134].

Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) о налогах и других обязательствах в отношении единоличных хозяйств

19 апреля 1938

Подписи — автографы И.В. Сталина, Л.М. Кагановича, А.А. Жданова, Н.И. Ежова, В.М. Молотова, В.Я. Чубаря, К.Е. Ворошилова

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1191. Л. 21–22]

Сталинское «пока что» растянулось на долгие десятилетия, что и стало главным фактором деградации аграрной сферы советской экономики.

«Наши успехи велики и необычайны». Первые итоги социалистической реконструкции

На январском 1933 г. пленуме ЦК партии Сталин заявил о том, что первая пятилетка выполнена за 4 года и 3 месяца. В действительности же ее плановые задания по основным показателям промышленности группы «А» будут достигнуты в 1933–1935 гг., а повышенные показатели по чугуну, тракторам и автомобилям — в 1950, 1956 и 1957 гг. соответственно. Неисполнение многих плановых показателей в годы первых пятилеток не дает, однако, оснований подвергать сомнению сам факт беспрецедентного индустриального роста в СССР в эти годы[1135]. В годы первых пятилеток были произведены масштабные инвестиции в экономику и ее структурные изменения, введены в строй огромные производственные мощности, начало меняться их географическое размещение.

При этом Сталину в ходе индустриализации удалось в конечном итоге обеспечить не только общий экономический рост, но и относительный рост потребления населения, что обеспечивало ему определенную социальную поддержку[1136]. В значительной степени это было достигнуто в результате государственной политики в сфере оплаты труда. Рост заработной платы в 1930-е гг. отмечается для всех категорий наемных работников[1137]. В годы первых пятилеток в СССР была создана государственная бесплатная система здравоохранения. В октябре 1934 г. в связи с накоплением хлебных запасов Сталин поставил задачу «уничтожить карточную систему…»[1138] В сентябре 1935 г. было намечено снижение цен на хлеб и муку[1139]. В октябре в СССР были отменены карточки на продовольственные товары, чуть позднее на промышленные [1140].

17 ноября 1935 г. в выступлении на Первом всесоюзном совещании рабочих и работниц — стахановцев Сталин представил собственное видение изменений, происходящих в повседневной жизни граждан Советского Союза: «Жить стало лучше, жить стало веселей». Однако не следует переоценивать социальные достижения этого времени: жизненный уровень 1913 г. будет достигнут только в 1950-е гг.[1141]

Успехи социально-экономического развития страны должна была продемонстрировать Всесоюзная перепись населения 1937 г., которую проводили согласно постановлению ЦК ВКП(б) и СНК СССР. Оно было подготовлено с непосредственным участием Сталина и принято 31 декабря 1936 г.[1142] Результаты переписи, зафиксировавшие уменьшение (вместо объявленного заранее роста) численности населения СССР в результате голода начала 1930-х гг., будут засекречены, а ее организаторы расстреляны[1143]. Состоится новая перепись, давшая советскому руководству нужные результаты.

К концу 1930-х гг. директивный характер управления экономикой распространился и на сферу трудовых отношений в индустриальной сфере. В декабре 1938 г. Совнарком принял постановление «О введении трудовых книжек», в соответствии с которым устанавливался пятилетний срок контракта рабочих с предприятием, фиксировались все вознаграждения, выговоры, причины увольнения. В 1939–1940 гг. были приняты законы, вводившие уголовную ответственность за опоздание на работу, за выпуск некачественной продукции и проч., рабочие были переведены с пятидневной рабочей недели на семидневную и на восьмичасовой рабочий день вместо семичасового, они лишались права увольняться по собственному желанию. Сужение сферы экономического стимулирования трудовой активности в промышленности, имевшее место в начале 1930-х гг., привело к демотивации рабочих, как несколько раньше это произошло в аграрной сфере с сельскохозяйственным производителем. Необходимость заставить население исполнять решения директивных органов приведет к широкому использованию мер