Книга 1. «Мы наш, мы новый мир построим…», 1917–1938 - Андрей Константинович Сорокин Страница 111

прямой продуктообмен»[1005]. На ноябрьском 1934 г. пленуме ЦК ВКП(б) Сталин сделал важнейшее заявление, которое поставило точку в дебатах на тему о товарно-денежных отношениях в СССР. При обсуждении вопроса об отмене карточной системы он задал собравшимся вопрос: «В чем смысл политики отмены карточной системы?» И сам же ответил: «Прежде всего в том, что мы хотим укрепить денежное хозяйство… Денежное хозяйство — это один из тех немногих буржуазных аппаратов экономики, который мы, социалисты, должны использовать до дна… Развернуть товарооборот, развернуть советскую торговлю, укрепить денежное хозяйство — вот основной смысл предпринимаемой нами реформы… Деньги пойдут в ход, пойдет мода на деньги, чего не было у нас давно, и денежное хозяйство укрепится. Курс рубля станет более прочный, бесспорно, а укрепить рубль — значит укрепить все наше планирование и хозрасчет»[1006].

Отступать от декларируемого курса на борьбу с уравниловкой советскому руководству придется не раз. В 1930-е г. дважды — в мае 1934 и ноябре 1937 г. ЦК и Совнарком приняли постановления с небольшими различиями в названиях о повышении заработной платы низкооплачиваемым рабочим и служащим, тем самым признавая фактически нарастание инфляционных процессов в экономике. Первое из названных постановлений прямо признавало это обстоятельство, объясняя необходимость повышения месячной зарплаты целями «возмещения убытков… в связи с повышением цены на пайковый хлеб». ЦК партии направил предписание (за подписями своего секретаря И.В. Сталина и зампреда Совнаркома В.В. Куйбышева) «каждому наркому в отдельности и ВЦСПС на основе настоящего постановления… в двухдневный срок разослать распределение полученной прибавки зарплаты по разрядам и профессиям» [1007].

Ноябрьское постановление 1937 г. будет прямо апеллировать к утвердившемуся курсу, рекомендуя руководителям при введении соответствующих надбавок руководствоваться целями «устранения возможной уравниловки в заработной плате». Этим же постановлением устанавливался и минимальный уровень заработной платы «в месяц до 100 рублей», получателей которой и планировалось «осчастливить» предписанным повышением[1008].

Постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О повышении заработной платы низкооплачиваемым рабочим и служащим»

27 мая 1934

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1025. Л. 44–56]

В августе 1939 г. СНК СССР принял постановление «О порядке контроля за расходованием средств заработной платы по промышленным предприятиям», которое жестко увязывало размер фонда зарплаты с выполнением производственных заданий, вводило финансовые санкции в случае перерасхода фондов или невыполнения планов. При этом методика определения зарплаты не успевала за структурными изменениями в промышленности, номенклатуре специальностей и характере труда. Проблема соответствия результатов труда и его оценки становится перманентной, однако, как подчеркивается в современной литературе, в целом тогда удалось увязать зарплату и производительность труда[1009].

В начале 1930-х гг. советское руководство взяло курс на учет трудовых ресурсов в количественном и качественном измерениях. Была введена паспортная система, проведена перепись населения, состоялись проверка и обмен партийных документов и др. В этом контексте необходимо упомянуть и решение, оформленное постановлением СНК СССР от 20 декабря 1932 г. «О введении трудовых книжек». Трудовая книжка должна была давать представление о профессиональном уровне, стаже работы и рабочем облике трудящегося [1010].

Одним из главных «достижений» реформ в сфере оплаты труда являлась полная реабилитация в глазах населения материальных стимулов к труду, которые вскоре станут едва ли не главным движителем социального поведения советских граждан и будут способствовать эрозии «социалистической идеологии», навязываемой сверху. Причем советская власть была вынуждена признать легальной именно денежную форму этих материальных стимулов к труду. Более не будет возникать вопрос об отказе от денег как инструменте обмена и меры измерения количества и качества труда. Так произойдет окончательное расставание с иллюзиями большевизма о возможностях иных — нематериальных — причин трудовой мотивации и условий, которыми может быть обеспечено экономическое поведение хозяйствующих субъектов. Мера эта была вынужденной, а Сталин так и не стал апологетом товарно-денежных отношений, вернувшись, как мы увидим, на закате жизни к своим и Ленина ранним представлениям о социализме.

«Советская торговля есть торговля без капиталистов». К вопросу о частном предпринимательстве в СССР

К числу распространенных заблуждений принадлежит и представление о полном огосударствлении при Сталине советской экономики. Между тем, уйдя из жизни, он оставил после себя значительный негосударственный сектор. В 1954 г. в СССР насчитывалось 114 тыс. мастерских и других промышленных предприятий промысловой кооперации, 28 тыс. промышленных предприятий потребительской кооперации, 400 тыс. кузниц, мельниц и других мелких промышленных предприятий колхозов. Общий удельный вес этих предприятий в валовой продукции всей промышленности составлял 8,2 %[1011]. При этом члены промысловых артелей и кустарей (вместе с крестьянами-единоличниками) составляли лишь 2,2 % населения, занятого в народном хозяйстве[1012]. В розничном товарообороте доля негосударственного сектора составляла 37,1 % (кооперативная торговля занимала 28 %, колхозные рынки — 9,1 % общего объема розничного товарооборота в СССР) [1013].

Товарооборот торгующих организаций системы Центрального союза потребительских обществ в 1940 г. составлял 24,1 % всего товарооборота всех торгующих организаций СССР. При этом число предприятий кооперативной торговли (магазины и палатки) превышало число государственных предприятий (136,7 тыс. против 90,5 тыс.)[1014].

Взяв курс на индустриализацию, советское руководство тогда же постарается синхронизировать и развитие «частного сектора», встроив его в общую экономическую политику. 11 мая 1927 г. совместным постановлением ЦИК и СНК СССР было принято «Положение о промысловой кооперации»[1015]. Согласно ему артель представляла собой производственный кооператив в форме социалистического коллективного хозяйства, созданный на добровольной основе с обязательным трудовым участием членов и коллективной ответственностью участников. В первые два года артель освобождалась от налогов. Руководитель артели избирался участниками, которые еще и утверждали план ее работы. Количество наемных работников, не являвшихся членами артели, не могло превышать 20 %. Прибыль распределялась согласно уставу, 20 % ее в обязательном порядке отчислялось на формирование «запасного капитала», часть прибыли могла распределяться между членами артели.

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «Об улучшении работы кооперации и дела рабочего снабжения» с приложением проекта постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О перестройке потребкооперации и развертывании советской торговли»

10 августа 1931

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 896. Л. 14–28]

10 августа 1931 г. Политбюро в отсутствие Сталина заслушало вопрос «Об улучшении работы кооперации и дела рабочего снабжения» и поручило специальной комиссии под председательством Кагановича доработать проект постановления о перестройке потребкооперации и развертывании советской торговли[1016].

Дело затянулось, но в конце концов система промысловой кооперации получила в дальнейшем развитие благодаря постановлению ЦИК и Совнаркома СССР от 23 июля 1932 г. «О перестройке работы и организации форм