Почему психоз не безумие. Рекомендации для специалистов, пациентов и их родных - Стейн Ванхеле Страница 18

Яёи Кусама[18], японская художница-инсталлятор, которая всю жизнь боролась с психозами, пишет следующее: «Адская реальность все же лучше, чем ощущение потери себя, мира и времени»38.

Бредовые идеи и галлюцинации с высокой точностью фокусируют внимание на абсурдном и парадоксальном. Элементы, которые не вписываются в существующие сценарии, попадают в наш мир переживаний в виде отдельных фрагментов, которые проецируются поверх привычной нам реальности. В галлюцинациях эти фрагменты представлены в грубой форме, поэтому в них преобладает абсурд. В случае с бредом фрагменты «редактируются» так, чтобы создать альтернативную реальность, в результате чего возникает ощущение, что какую-то важную правду о мире еще только предстоит осознать.

В самый темный момент психоза Шребер пережил несколько странных галлюцинаций. Например, он был убежден, что его окружают сотни, если не тысячи, крошечных существ ростом всего несколько миллиметров. Они бегали вокруг его головы, время от времени заговаривали с ним или забирали у него еду. Иногда он слышал, как шевелятся нервные окончания – основной предмет, который занимал его мысли, – и умершие люди разговаривали с ним, а он укреплялся в уверенности, что стал телепатическим приёмником для сообщений из загробной жизни. В конце концов с ним заговорил даже Бог. Это происходило с помощью особых лучей, благодаря которым божественные нервы проникли через затылок ему в мозг. Это положило начало целой серии метафизических переживаний, на которые Шребер, как убежденный атеист, реагировал с неизменным удивлением.

Что до бредовых идей, сначала Шребер думал, что лечащий врач хочет его уничтожить, а позже уверовал, что Бог вступил в сговор с медицинскими светилами, чтобы организовать против него заговор. Но постепенно, пока он все еще жил в замкнутом, наполненном прелюбопытнейшими событиями мире, его переживания стали приобретать более позитивный характер. Вместо того чтобы чувствовать себя униженным и терзаться злыми планами окружающих, он приобрел более позитивный опыт. В конце концов Шребер пришел к выводу, что Бог не столь сильно сосредоточен на том, чтобы уничтожить его, сколь хочет превратить его в женщину. Вместе они смогут дать начало новой расе и вновь заселить опустевший мир.

Другими словами, бред Шребера начался с переживаний о Weltuntergang[19], перерос в манию преследования и закончился грандиозным эротоманским сценарием, в котором он оказался по правую руку от высшего существа.

Манифестирующий психоз похож на вторжение извне

При манифестирующем психозе реальность изменчива. Два воображаемых мира сливаются воедино, создавая серию галлюцинаций и диковинных сюжетов. Результат оказывается чрезвычайно причудливым. Более того, этот процесс происходит помимо вашей воли. Фред в «Шоссе в никуда» и Шребер в «Воспоминаниях» пережили нечто подобное. Также и Элин Сакс во время психотических приступов приходилось бороться с вторжением в сознание чего-то чужеродного. Ее сознание заполняли мысли, которые ей «не принадлежали». Они проникли туда из внешнего мира.

Однажды, когда Сакс было около восемнадцати, она спокойно возвращалась домой из школы и вдруг заметила, что дома, мимо которых она проходит, подают ей странные сигналы: «Смотри внимательно. Ты невероятная. Невероятно плохая. Присмотрись, и увидишь. Тебе еще так много всего нужно увидеть. Смотри. Смотри».

К ее изумлению, эти обрывки фраз внезапно оказались у нее в голове. Сообщения были зашифрованы, а отдельные слова слабо, почти незначительно связаны друг с другом в рамках первичного мыслительного процесса. Как объяснила Сакс: «Я не слышала, как дома произносили эти слова, нет, вместо этого они просто приходили мне в голову, словно мысли. Но что-то подсказывало мне, что мысли эти не мои. Они исходят от домов, и дома вложили их мне в голову».

В детстве Яёи Кусама пережила нечто подобное. Однажды она играла в цветочной теплице своих родителей, и вдруг растения заговорили с ней. У фиалок внезапно появились человеческие лица и голоса. Как будто этого было мало: собака тоже стала лаять человеческими словами. Но стоило Кусаме попытаться ей ответить, как вместо своего голоса она услышала голос собаки. Словно та была внутри девочки! Неудивительно, что эти странные и тревожные события неслабо напугали ее и чуть не свели с ума.

Проживая нечто подобное, вы переходите границу дозволенного. Внезапно вы больше не можете вербализировать слова, мысли и фантазии. Вместо этого начинает казаться, что какая-то темная сила взяла под контроль вашу жизнь, и положить этому конец невозможно. Процесс напоминает воздействие вируса на организм. Вы не осознаете, но это нарушает естественную защиту и проникает глубоко внутрь вас.

Де Клерамбо был наделен проницательностью, которая позволяла распознавать подобные разрушительные вторжения. Он пришел к выводу, что психоз обладает «паразитической» природой: нечто цепляется за вас и прокладывает себе путь внутрь. Лакан использовал термин «смешение» для описания случаев, когда внешнее вторгается и захватывает внутренний мир человека.

Можно ли считать это особой формой одержимости? Этимологически слово «одержимость» относят к человеку, в которого вселяется демон. Конечно, это не более чем метафора, но тем не менее она очень убедительна, потому что не только воплощает в себе потерю контроля над умственными способностями из-за постороннего воздействия, но и отражает тревожные ощущения, страх, который неизменно сопровождает этот опыт.

Возможно, я смогу прояснить это через небольшой мысленный эксперимент. Когда у меня возникают проблемы с компьютером, мой друг, IT-специалист, удаленно подключается к нему через специальную программу. Внезапно курсор начинает метаться по всему экрану, а я вижу, как открываются и закрываются окна и как сами собой печатаются слова, тогда как я даже не прикасаюсь к клавиатуре. Через несколько минут все возвращается на круги своя. Друг выходит из системы, и контроль над ситуацией возвращается мне. Это настоящая находка для решения проблемы моей полнейшей безграмотности в области цифровых технологий. Но в то же время есть в этом что-то странное и неестественное. Как «чайник» в IT, я могу только сидеть и наблюдать, как кто-то другой перестраивает мое виртуальное пространство без моего участия и контроля. Конечно, я немного преувеличил степень «отсутствия контроля», потому что этот «другой» просто делает именно то, о чем я его просил. А если проблема решена, то у меня больше нет вопросов.

А теперь представьте, что нечто подобное происходит с вашими мыслями или телом – и, в отличие от меня, вы об этом не просили. Что еще хуже, вы не знаете, почему это происходит и кто за этим стоит. Это своего рода навязчивый опыт, который испытывают люди, страдающие от манифестирующего