Воля Неба и судьба человека. Труды и переводы - Лариса Евгеньевна Померанцева Страница 66

«Мэнизы»

«М энцзы» – памятник, названный именем крупнейшего в древности последователя Конфуция Мэн Кэ, жившего в 372–289 гг. до н. э. Памятник датируется временем не позже III в. до н. э., авторство принадлежит школе Мэнцзы.

В отличие от «Изречений» Конфуция, «Мэнцзы» содержит не только отдельные высказывания, но и диалоги, в которых подробно излагается точка зрения философа. Монолог зачастую значительно превалирует над диалогом, диалогу же в этом случае отведена вспомогательная роль – он движет тему вперед. Партнером Мэнцзы является либо правитель, в царство которого Мэнцзы прибыл с надеждой применить свое учение на практике, либо ученики, либо другие философы. Монолог Мэнцзы часто вводится словами: «Мэнцзы сказал…». В этом памятнике довольно значительное место занимает повествование, исторические аналогии, цитаты, притчи, примеры и пр., с помощью чего Мэнцзы стремится представить свою мысль в доступной форме, поскольку, в отличие от Конфуция, он заботится об убедительности.

«Лянский ван Милостивый»[446]

1.1.[447] Мэнцзы был принят Лянским правителем Милостивым. Ван сказал: «Отец! Вы приехали ко мне, не посчитавшись с расстоянием в тысячу ли, вероятно, чтобы принести пользу моему царству?»

Мэнцзы отвечал: «Ах, ван! Зачем непременно говорить о пользе? Ведь достаточно „жэнь“ и долга! Ван скажет: „Как принести пользу царству?“ Дафу скажет: „Как принести пользу семье?“ Простые люди и ши скажут: „Как извлечь пользу для себя?“ Верхи и низы втянутся во взаимную борьбу за выгоду, и государство окажется в опасности… Если на первом месте будет выгода, а долг – на последнем, то борьба никогда не кончится. Не будь „жэнь“, все оставили бы своих родичей; не будь долга, все забыли бы о своем правителе. Ах, ван! Зачем непременно говорить о выгоде?»

1.2. Мэнцзы был принят Лянским правителем Милостивым. Ван, стоя на берегу озера и наблюдая за дикими гусями и оленями, сказал: «А что достойным людям известно такое удовольствие?» Мэнцзы отвечал: «Надо быть достойным человеком, чтобы испытывать это удовольствие; недостойный же хотя бы и видел это, не испытал бы наслаждения. В Песнях говорится[448]:

Взялся строить Чудесную башню,

Размерил, расчертил.

Всем народом собрались —

И вот уже башня готова.

Взялся когда, „не спеши“, – говорил,

А народ только пуще старался.

Вот ван идет по Чудесному парку —

Оленихи мирно пасутся,

Их шерсть мягким блеском блестит,

Белых птиц оперенье сверкает.

Ван выходит к Чудесному озеру —

В нем во множестве рыбки резвятся.

Царь Просвещенный[449], хотя и использовал народ при постройке башни, при закладке озера, но народ с удовольствием [работал для него], назвал эту башню Чудесной, назвал это озеро Чудесным, радовался рыбкам и черепахам в озере. Древние вместе с народом наслаждались, потому и могли наслаждаться. В „Клятве Тана“[450] говорится: „Когда это солнце закатится[451], мы погибнем с ним!“ Народ хотел вместе с ним погибнуть! Хотя и имеешь башни, пруды и парки с дикими зверями, но разве одному можно наслаждаться?»[452].

1.6. Мэнцзы был принят Лянским ваном Сяном[453]. Выйдя от вана, Мэнцзы сказал: «Посмотришь на него издали, не похож на владыку, подойдешь ближе, не внушает трепета». Вдруг спросил: «Как укрепить Поднебесную?» Я отвечал: «Укрепить можно одним». «Кто может это одно?» – спросил ван. Я отвечал: «Тот, кто не кровожаден, может».– «Кто с ним пойдет?» Я отвечал: «В Поднебесной не будет таких, которые бы не пошли. Ван знает, как растут хлеба? Если в седьмую-восьмую луны не будет дождя, колосья засохнут. Но если небо нальется тучей и хлынет дождь, то колосья пышно зазеленеют. Если будешь таков, то кто сможет тебе противостоять? Ныне же среди человеческих пастырей не найдется ни одного, кто бы не жаждал убивать. Если бы нашелся такой, то люди Поднебесной, вытянув шеи, устремили бы к нему взоры с надеждой. Поистине если бы так было, люди потекли бы к нему, как вода устремляется вниз, кто смог бы противостоять такой силе?»

1.7. Циский ван Сюань[454] спросил у Мэнцзы: «Можно ли услышать от Вас о делах Циского Хуаня и Цзиньского Вэня?[455]» Мэнцзы отвечал: «Ученики Чжунни[456] ничего не передавали о делах Хуаня и Вэня, вот почему и последующие поколения не передают, и мне никогда не приходилось слышать. Если ван не возражает, то, может быть, поговорим о том, каков должен быть ван?»

–Каковы должны быть добродетели, чтобы быть ваном?

– Храни народ и правь, и никто не сможет противостоять тебе.

– Ну, а такой, как я, может хранить народ?

– Может.

– Откуда знаешь, что может?

–Мне пришлось слышать, как Ху Хэ[457] говорил: «Ван сидел на возвышении, а внизу вели быка. Ван увидел и спросил: „Куда ведете быка?“ Ему ответили: „На освящение колокола“. Ван сказал: „Отпустите его! Я не могу вынести его вида – как будто невиновного ведут на казнь“.– „Значит, отменить освящение колокола?“ Ван отвечал: „Как можно отменить? Замените на барана!“» Не знаю, было ли это на самом деле?

– Было.

–С таким сердцем можно быть ваном. Народ посчитал, что ван пожалел [большого] быка, я же знал, что ван не вынес его вида.

– Конечно. Значит были такие в народе… Циское царство хоть и мало, но разве мог я пожалеть быка? Именно, что не вынес его вида – как будто невиновного ведут на казнь, поэтому и заменил на барана.

–Не удивляйтесь, ван, что народ решил, что вы поскупились. Большое заменили на малое, откуда ему знать, почему. Но если вану стало больно, что невиновного ведут на казнь, то как ван выбрал между быком и бараном?

Ван, улыбнувшись, сказал:

– Действительно, что я думал? Но я не из скупости заменил его на барана. Народ же в самом деле должен был посчитать меня скупым.

–Не сокрушайтесь! Это ведь и есть проявление «жэнь»[458] – вы видели быка, а барана не видели. Благородный муж, видя животных живыми, не может видеть их смерти; слыша их крик, не в состоянии есть их мясо. Вот почему благородный муж относит свою кухню подальше от дома.

Ван обрадованно сказал:

–В Песнях говорится: «Ты подумал, я отгадал»[459]. Это о Вас, учитель, сказано. Я все думал, так и этак, не мог себя понять. Ваши, слова, учитель, сразу все прояснили… Так почему же