Отец на час. Работает спецназ (СИ) - Коваль Лина Страница 20

Отец оборачивается и, взглянув на нас, снова тянется к рычагу. Рубашка облегает рельефные мышцы спины и узкую поясницу.

Будто специально красуется!

Отворачиваюсь.

— Бог мой, вот это экземпляр. Так… ты мне зубы не заговаривай. Ты с ним спишь?.. Признавайся. Он нянчится с твоей девочкой?

— С ума сошла? — Сглатываю горечь и закатываю глаза. — Я, по-твоему, из тех, кто спит со своими сотрудниками?

— Ты, по-моему, из фригидных дурочек, Федерика Росси!.. Какой мужик под боком, а?.. Ты посмотри: ноги, руки, задница. Блин, я завожусь…

— Ты можешь… заглохнуть? — шиплю, неловко улыбаясь.

— У тебя дома тестостероновая фабрика. Влажная женская фантазия. Фумитокс для баб — наповал укладывает их на все поверхности. Он ведь здесь ночует? Поэтому сейчас приехал?..

Я запахиваю рубашку плотнее и недовольно киваю. Интерес Киры к Владу мне не нравится.

— Может, мне сегодня у тебя остаться? И на заседание успею. — Хитро улыбается, игриво поводя плечами.

— Пошла вон, Осипова! — рычу, тяжело дыша.

— Поняла. — Она поднимает руки и хохочет.

Легко спускается по лестнице, придерживая сумку.

Влад, выпустив с заднего сиденья Пушистого, направляется к нам. Поравнявшись с Кирой, вежливо здоровается:

— Добрый вечер.

— Добрый-добрый. — Подруга проходит мимо него и сразу же оборачивается.

Делает вид, что ей не хватает воздуха и обмахивается руками.

Я скриплю зубами и рассматриваю спокойное мужское лицо. Эмоций ноль. Совершенно непонятно, где он был и зачем такой официальный стиль.

— Как у нас дела? — интересуется Влад, приказав Пушистому идти на место.

— Нормально, — беспечно пожимаю плечами. — Леон почти не выходил. Эльза весь вечер играла с котятами, заверяя, что она их старшая сестра. Надеюсь, ей хватит ума не пробовать кошачье молоко. После влажного корма я уже ничему не удивлюсь.

— А Маша?..

— Маша постоянно вас вспоминала…

— А ты? — Влад разглядывает мои шорты и сжатые на груди руки.

— Что… я?

— Вспоминала?

Приподнимает брови и улыбается.

— Я…

— Рика, ты меня проводишь?.. — слышу из-за его спины.

— Ох. Сейчас!

— Всего доброго, Владислав. Оставляю вас.

Я спешу к Кире, проклиная ее, и попутно делаю то, что обещала себе больше никогда не делать: заглядываю на пассажирское сиденье джипа.

Холодильник для косметики исчез!..

Стараюсь держаться, пока Осипова уезжает, но как только ворота закрываются, взлетаю по лестнице.

Он был у нее!

Вчера пристраивался «живым и горячим» ко мне, а сегодня поехал к своей Женечке. Еще и холодильник ей подарил.

— Федерика! — окликает.

— Что? — рычу, не оборачиваясь.

— С тобой все в порядке?

— Со мной все отлично! — Иду к себе в комнату. — Лучше не придумаешь как со мной!

Не верит, идет следом.

Закрыть дверь не успеваю.

— Я вас не приглашала. — Пугаюсь оттого, что он здесь.

Большой, высокий, привлекательный. Особенно в этой рубашке. Уж больно цвет ему к лицу.

— Ничего страшного, я без приглашения, — нагловато улыбается. — Я со вчерашнего вечера ждал.

— А как вы отдохнули, Влад Алексеевич? — едко спрашиваю.

— Устал.

— Ах, устали?! Снова кого-нибудь… мм… грели?..

Он замирает и смотрит на меня внимательно.

Сначала серьезно, а потом с улыбкой.

Даже с восторгом.

Ходок!..

— Если только уши, — смеется.

— Что?

— Уши грел… На дне рождения дочери был. Одни малолетки, такого наслушался.

Врет.

Такой же, как и Коля.

В теле звенит горькое разочарование.

— В общем, давайте расставим все точки над «i», Владислав Алексеевич. Я — ваш начальник, вы — мой подчиненный. Вчера произошло недоразумение…

— Недоразумение? Как скажешь. — Тянется к ремню.

— Да. И тогда… в машине… тоже… оплошность!

— Оплошность. — Начинает расстегивать рубашку и выправляет ее из-под брюк. — Всякое бывает, начальница.

Я заикаясь продолжаю:

— Да. Поэтому хорошо, что мы все сейчас решили. Чтобы не было больше недоразумений и оплошностей…

— Ага. Больше точно не будет.

— Что вы делаете?

— Так, ну все, допрыгалась. — Он снимает часы и убирает их на тумбочку.

— Вла-а-ад…

«Вла-а-ад»?.. Серьезно, Федерика?

Отхожу назад, пока не задеваю лопатками дверь. Это что еще такое? Что за новости? Я серьезная женщина, а не его эта… «Женечка».

— Минус десять тысяч, — злюсь, но спецназовец делает три шага вперед и поворачивает ключ в замочной скважине.

— Без проблем, — сосредоточенно отвечает. — Как хочешь.

Снова на «ты» переходит.

В край охамел.

— Минус двадцать… — шиплю.

— По хрену.

Вжимаюсь в дверное полотно и не дышу. Зато он дышит. Как взрывной волной лицо обдает.

— ТРИДЦАТЬ!

— Ага, — склоняется.

— Со-ра-а-ак…

Субординация. Вертел он ее… Как и штрафы.

— Пятьдесят, — шепчу уже в черствые на вид губы.

Пф-ф… Целует.

Мои воспоминания о той ночи в его автомобиле и вчерашнем вечере становятся реальными. Реальнее некуда. Словно хочу до них дотронуться, а попадаю ладонями на плечи.

— Предупреждаю сразу. Я планирую гульнуть на сотню, — гремит Влад, подхватывая меня на руки.

Сотню?..

— Потому что потом я планирую покурить.

Глава 23. Федерика

«Господи, что же он творит?» — вихрем проносится в голове.

«Исполняет твои самые грязные фантазии, милочка», — шепчет тоненький внутренний голос.

Но… у меня нет никаких грязных фантазий.

Я порядочная женщина, мать и акционер!..

«Есть, Федерика, не ври! Я сам слышал…» — снова прикрикивает голос.

Да?

Разве что… самую малость.

Немного мутные фантазии…

Но точно не грязные и не пошлые.

«Ой, да потрахайся ты с ним. Чего тебе стоит? Чай не девочка уже, после трех родов-то!» — проклятое развратное альтер эго не унимается.

— А ну, брысь! — рычу сквозь зубы.

— Чего-чего? — Влад ошалело усмехается и бодает мою щеку лбом.

Мол, захлопнись, Федерика. Его хамоватая мужественность цепляет.

Мысли хаотично носятся по черепной коробке. Дурман дурманит — думать только так могу. Примитивно.

И вообще, что меня смущает? То, что это постель, на которой когда-то спал Коля?..

Злюсь сама на себя. Да пошел он!.. Выкуси, гад! Я бы прямо на нем потрахалась и кончила, чтобы доказать ему: дело не во мне.

— Я… буду кричать! — взвизгиваю, когда Влад скидывает меня на кровать, сдергивает мою рубашку и тут же наваливается сверху.

— Всенепременно!

— Громко!!!

— Уж постарайся, Теодоровна, — ворчит, давя бедрами так, что мне приходится гостеприимно развести ноги. Забрасывает мои руки к себе на плечи. — Можешь даже сквернословить. На сдачу. Я сегодня банкую.

— М-м-м, — сладко стону, прикрывая глаза.

Черт-черт-черт.

Как себя должна вести порядочная женщина в такой ситуации?.. Явно не отвечать на поцелуи и не загораться, как вспыхнувшая спичка?

У порядочных женщин вообще мозг не плавится. Он твердый и холодный. Как одиночество.

— Влад, — чехарда в голове снова выдает это имя без отчества.

— Расслабься уже, начальница! — басит.

Будто в свою воронку затягивает. Порочную и грязную.

Влад активно мучит мои губы, а его влажный язык штурмом берет рот. Будто он тоже спецназовец. Мужские загребущие руки везде-е-е…

Кружат, дурманят, стискивают.

Между ног становится предательски влажно, вес сильного тела — чем дальше, тем больше — кажется приятным.

Все приятно — кроме чувства стыда.

Когда Влад отлипает от моего рта, чтобы оставить влажную дорожку на шее и опуститься к чувствительной груди, я ощущаю нарастающую внутри панику.

Слабое место как-никак. Моя личная игла Кощея.

— Без света! — мычу нечленораздельно.

— Ага. Обойдешься…

— Влад! — привстаю, нервно сжимая его голову.