Второй шанс или повар-попаданка - Ли Ан Страница 20

— Сколько?

— Столько же, сколько платит граф, плюс премия за результат.

— А что я должен буду делать?

— Предупреждать нас о готовящихся против нас действиях. Давать советы по безопасности. И при необходимости — защищать заведение от... нежелательных посетителей.

Он задумывается, явно взвешивая варианты.

— Это опасно, — говорит наконец. — Граф де Ларошфор не из тех, кто прощает предательство.

— А жизнь вообще штука опасная. Вопрос в том, на чьей стороне вы хотите эту опасность встречать.

— Убедительно. — Он подходит ближе, протягивает руку. — Идёт. Я с вами.

Пожимаю его руку. Крепкое рукопожатие человека, который держит слово.

— Добро пожаловать в команду, месье Дюран. Или как вас зовут на самом деле?

— Этьен. Этьен Моро. А Дюран — это рабочий псевдоним.

— Приятно познакомиться, Этьен. Что можете рассказать о планах графа?

— Пока немного. Он осторожен, действует через подставных лиц. Но я знаю, что следующий удар готовится.

— Какой?

— Попытка скомпрометировать ваше заведение. Подослать провокаторов, устроить скандал, добиться закрытия.

— Когда?

— На этой неделе. Точную дату не знаю, но скоро.

— Понятно. А что ещё?

— Граф старается настроить против вас местную знать. Распространяет слухи, что вы компрометируете дворянское сословие.

— Это мне известно. Мадам де Брессе уже приезжала с воспитательной беседой.

— Она только первая. Будут и другие.

— Ну что ж, встретим как положено. — Возвращаюсь за стол, достаю чистый лист бумаги. — Этьен, нужно составить план защиты.

— Согласен. — Он садится напротив. — С чего начнём?

— С персонала. Нужно предупредить всех о возможной опасности. Но осторожно, чтобы не напугать.

— Разумно. А что с гостями?

— Будем внимательнее отбирать. Подозрительных — вежливо, но твёрдо отказывать.

— А если они станут настаивать?

— У нас теперь есть охранник. — Улыбаюсь ему. — Разберётесь?

— Разберусь. — Он улыбается в ответ. — А что с братом? Он в курсе ситуации?

— Частично. Анри знает о долгах и давлении, но не знает подробностей интриг.

— Может, стоит его предупредить?

— Стоит. Завтра поговорю.

Мы ещё час обсуждаем детали, составляем планы на разные случаи. Этьен оказывается толковым советчиком — опыт службы даёт о себе знать. Он понимает, как работают интриги, знает слабые места любой обороны.

— Мадемуазель де Монклер, — говорит он, когда мы заканчиваем планирование, — можно личный вопрос?

— Конечно.

— Вы не боитесь?

— Чего именно?

— Всего этого. Противостояния, интриг, опасности. Обычно дворянки...

— Обычно дворянки падают в обморок от вида мышки, — перебиваю его с усмешкой. — Но я не обычная дворянка.

— Это точно. — Он встаёт. — Ну что ж, спасибо за доверие. Постараюсь его оправдать.

— Уверена, что оправдаете.

После его ухода я ещё долго сижу в библиотеке, обдумывая произошедшее. Странный поворот — враг прислал шпиона, а шпион стал союзником. В моей прошлой жизни я читала о таком в книгах, но чтобы самой пережить...

Впрочем, ничего удивительного. Этьен — не злодей, а просто человек, пытающийся выжить. А когда такие люди видят, что можно выжить честно, они обычно выбирают честность.

Главное теперь — не подвести его доверие. И подготовиться к грядущим испытаниям.

Потому что если граф де Ларошфор действительно готовит наступление, то спокойная жизнь заканчивается. Начинается война.

А войну, как известно, выигрывает не тот, кто сильнее, а тот, кто лучше подготовлен.

И у нас теперь есть преимущество — мы знаем, что нас ждёт.

Глава 7: "Знакомство с врагом"

Удар пришёл оттуда, откуда его не ждали.

Прошло всего три дня с момента нашего разговора с Этьеном, и я уже успела привыкнуть к мысли, что у нас есть союзник в стане врага. Он аккуратно расспрашивал персонал о безопасности, незаметно изучал подходы к дому, составлял планы на случай нападения. Профессионал, одним словом.

А я занималась обычными делами — контролировала кухню, встречала гостей, подсчитывала доходы. За эту неделю мы заработали восемьсот ливров. Неплохо, но до требуемых десяти тысяч в месяц ещё далеко. При нынешних темпах мы едва наберём три с половиной тысячи. Нужно срочно думать, как увеличить обороты.

Утром четверга я как обычно проверяла готовность комнат для новых гостей. Сегодня ожидалось пятеро путешественников — купец из Тулузы с женой, священник, направлявшийся в соседнюю епархию, и двое мелких дворян, ехавших по семейным делам.

Мадам Бертран колдовала на кухне над новым рецептом — пирогом с грушами и орехами, который должен был стать нашим новым коронным десертом. Горничные наводили последний лоск в спальнях. Жак чистил конюшни и готовил свежее сено. Всё шло своим чередом.

И тут во двор въехала самая роскошная карета, какую я когда-либо видела.

Лакированная до зеркального блеска, с позолоченными деталями и фамильным гербом на дверцах. Герб я разглядела сразу — золотой лев на лазоревом поле. Де Ларошфоры. Четверка великолепных вороных лошадей, породистых, ухоженных, каждая стоит больше нашего годового дохода до открытия заведения. Кучер и лакей в дорогих ливреях — темно-синих с золотыми галунами.

Экипаж стоил больше, чем наше поместье до ремонта. Демонстрация силы в чистом виде.

Из кареты вышел молодой человек, и я узнала его сразу — Доминик де Ларошфор собственной персоной. Тот самый, что месяц назад предлагал купить наше поместье и ушёл ни с чем.

Высокий, стройный, безукоризненно одетый. Тёмно-синий сюртук отличного покроя, сшитый, без сомнения, лучшим портным Парижа. Белоснежная рубашка с кружевными манжетами — кружева настоящие, брюссельские, стоят как хорошая лошадь. Серебряная трость с резной рукояткой, явно не для опоры, а как аксессуар. Волосы уложены по последней моде, ни один локон не смеет выбиться из причёски.

И лицо... Ну что сказать, красивое лицо. Очень красивое. Правильные аристократические черты, выразительные серые глаза, чувственные губы, лёгкий загар, говорящий о том, что он не сидит дома, а ведёт активную жизнь. Настоящий красавец из романа.

Жаль только, что роман у нас не любовный.

Но больше всего меня поразило выражение его лица. В прошлый раз, месяц назад, он смотрел на меня холодно и снисходительно, как на досадную помеху. А сейчас... сейчас в его глазах было что-то похожее на любопытство. И даже, осмелюсь сказать, уважение. Взгляд человека, который переоценивает ситуацию.

— Мадемуазель де Монклер, — он снимает шляпу и делает изящный поклон. Движения отточенные, манеры безупречные. Версальская школа этикета. — Надеюсь, вы не возражаете против