Продавщица 4: А с платформы говорят… - Анна Наумова Страница 10

Ученые-экологи, наверное, в восторге от такого подхода, но я бы лучше предпочла хранить и утилизировать мусор в плотно завязанном пакете, чтобы не радовать окружающих амбре и не сообщать им таким образом, из чего сегодня готовился обед.

Едва я нашарила ключ и собралась вставить его в замочную скважину, как дверь сама распахнулась, и на пороге появилась улыбчивая незнакомая женщина, по виду — моя ровесница. В руке у нее была пустая сетчатая авоська — с такой я когда-то в детстве бегала в магазин за кефиром. В ней же я потом носила сдавать стеклотару. Это дело я очень любила. Нет, о вкладе в экологическое состояние планеты я в восемь лет, конечно же, не думала — просто на деньги, полученные от сдачи бутылок, мне дозволялось покупать себе вкусняшки.

— Добрый вечер! — низким, грудным, хорошо поставленным голосом поздоровалась она со мной. — Вы к кому?

— Я… к себе, — не найдя, что сказать лучше, ответила я. Голос женщины показался мне знакомым.

— Ну к себе так к себе, — усмехнулась женщина. — Проходи… Хотела сказать: «Гостем будешь», но, наверное, правильнее будет сказать: «Добро пожаловать!». Заходи, Даша!

Я подняла голову и увидела улыбающееся лицо моей обычно такой серьезной подружки по общежитию Веры Злотниковой.

— Ты? — с облегчением выдохнула я. — Вот уж сюрприз так сюрприз!

— А я и думаю: кого в комнату Агафьи Кирилловны поселят? Оказалось, вот кого!

— Значит, тебе звонить «два длинных, один короткий?» — сообразила я.

— Ну да! — весело откликнулась Вера. — Прочитала уже? Это еще старушка наша, Агафья Кирилловна, придумала. Да заходи ты уже, что, как не родная, на пороге стоишь?

Вера радушно помогла мне занести сумку в квартиру и заперла дверь.

— А… как ты тут? Откуда? — ничего не понимая, засыпала я подругу вопросами.

— Да все расскажу! Ты погоди чуток, я в булочную спущусь, ладно? Проходи пока на кухню.

Кивнув, я размяла наконец руку, уставшую от постоянного ношения дорожной сумки, скинула с себя верхнюю одежду и огляделась.

* * *

Квартира, в которой мне предстояло жить, мало чем отличалась от другой питерской (точнее — ленинградской коммуналки), из которой я не далее как сегодня вышла. Да и моя московская квартира, признаться, внешне тоже мало чем от этих двух квартир отличалась. Длинный коридор, стены которого были оклеены старенькими обоями, в прихожей — нагруженная верхней одеждой вешалка, рядом — обувь, выстроенная в рядок.

Однако все же пришлось признать, что и квартира Макса, и мое новое жилище существенно отличались от московских квартир. Думаю, не ошибусь, если скажу, что ленинградские коммуналки имели какой-то свой, особый, неподражаемый шарм. Это я почувствовала еще прошлой зимой, когда проводила новогодние праздники у гостеприимного хиппи. В таких местах очень хорошо собираться большими компаниями, петь песни, обсуждать жизненно важные темы, устраивать квартирники, читать стихи Бродского…

Не прошло и пяти минут, как в замке снова зашевелился ключ. Это вернулась Вера. В сумке у нее, кроме батона белого хлеба, виднелась еще коробочка с тортом «Киевский».

— Отметим новоселье! — бодро отрапортовала подруга, чем-то вдруг напомнив мне вечно веселую и никогда не унывающую Лиду. — Айда на кухню, чай пить!

Глава 5

Спустя пару часов задушевной беседы на большой кухне колоритной ленинградской коммуналки семидесятых я отогрелась, отдохнула после целого дня гуляний по Ленинграду с дорожной сумкой, стала начала хотя бы немножко ориентироваться в окружающей меня действительности и мало-помалу успокоилась. А моя давнишняя подружка и — по совместительству — соседка по общежитию Вера Злотникова тем временем рассказывала мне, что произошло с ней с того памятного новогоднего вечера, когда мы веселой компанией, в которой были, между прочим, и легенды советского футбола — Игорь Нетто и Эдуард Стрельцов — отмечали наступление 1957 года в общежитии на окраине Москвы.

Как давно это было… Это в моем мире прошел всего год или два. Только-только я, привыкнув к жизни в общежитии или коммунальной квартире, освоюсь на новом месте, как бац — и кто-то снова возвращает меня обратно в двадцать первый век. Поэтому мне, конечно же, трудно было понять, что в СССР, пока меня там не было, жизнь шла своим чередом — размеренно и спокойно. Люди вырастали, взрослелили, женились, рожали детей, старели… Так постепенно минула целая эпоха. Вон и Лиде с Верой, и настоящей Даше уже под сорок…

Казалось бы, только вчера мы с Лидой укладывали друг дружке прическу «венчик мира» и лихо отплясывали в «Шестиграннике», убегали от «Бригадмила», предусмотрительно скинув туфли на каблуке, чтобы не подвернуть ногу, стояли в очереди в общий душ в огромном общежитии и торопились выполнить план у станка на заводе… Помню, как подшучивали над привычкой Веры постоянно читать на ходу свои конспекты, и как оторопела Лида, когда увидела в дверях нашей комнаты нашу тихую и незаметную подружку в сопровождении члена сборной СССР… А Вера, весело подмигнув подруге, сказала: «Ну не все же вам с Дашей свои секретики иметь…».

А теперь — бац! — и на дворе уже семидесятые, стиляги с их коками и ботинками на «манной каше» канули в лету, вовсю «лабают» на гитарах длинноволосые хиппи, а в «Сайгоне» можно встретить и Сергея Курехина, и Бориса Гребенщикова, и многих других легендарных людей…

— Мы с Игорем потом еще немножко повстречались, а потом он на сборы уехал, — бойко расссказывала Вера, нарезая очередной кусок торта и уже во второй раз ставя на плиту большой эмалированный чайник. За приятной беседой время летела незаметно и я сама не заметила, как, оголодав и замерзнув на холодной улице, выпила то ли три, то ли четыре кружки чая. — Ну ты помнишь, наверное. А когда вернулся, то не звонил больше.

— Не жалеешь, что рассталась с ним? — полюбопытствовала я. На кухне было так хорошо, тепло и уютно… Как все-таки здорово, что у меня есть дом. А еще нежданно-негаданно вышло так, что в этом доме живет хорошо знакомый и близкий человек… Значит, все не так уж и страшно!

— Чего жалеть? — хмыкнула Вера. — Ежу понятно было с самого начала, что я ему не пара. Помнишь нашу вахтершу, Зинаиду Петровну? Так вот, права она была: надо брать с той полки, до которой дотягиваешься. Так, погуляли мы с Игорем