Влюбленная, обреченная, заговоренная - И. Б. Циммерманн Страница 34

– Ч-что? – Озадаченная, Мона резко отодвинулась от стола.

Бальтазар секунду растерянно смотрел на нее, а потом провел ладонью по лицу.

– Об этом мы еще не говорили, верно.

– Я приняла твое что?

После того как Бальтазар рассказал ей о своей прогулке в музей и открытии относительно чуда, Моне понадобилась пара минут тишины. Так вот, значит, почему Бербель так скрытничала, когда речь заходила об их встрече и ее результатах. Он хотел сам сообщить об этом Моне, но ему помешал суд.

Игрушка богов. Божественное чудо. Чудесные силы. Не веря в происходящее, Мона сверлила взглядом стол и заламывала большие пальцы. Ее архидемон снова встал к плите и занялся сковородкой с овощами. Она рассказала ему, как золотой шар ударил ее статическим электричеством, и это доказывало теорию Бальтазара – Мона получила искру его сил. Так что никакое это не чудо, что она сумела его призвать. Нет. Стоп. То, что ей это удалось, и есть чудо.

Вся эта тема резко испортила ее только что улучшившееся настроение. Она наконец смирилась со своим даром, а на нее тут же повесили божественные силы. Мона только в последние месяцы научилась лучше контролировать свои способности. Да, ей стали даже нравиться эти способности, потому что благодаря им она познакомилась с необычными, уникальными людьми. Борис, Бен, Бербель, Бенико – друзья, о которых Мона всегда мечтала. Неужели она не могла хоть неделю пожить нормально, ну, или месяц? Просто дышать и жить. Ну почему ей так страшно не везло?

Осторожно подняв голову, она стала наблюдать за своим демоническим супругом, который радостно что-то напевал себе под нос. Они находились в очень неловкой стадии влюбленности. Прямо сейчас ей хотелось уверенности и поддержки любой ценой. Жизнь снова разваливалась, и она совсем не была готова к свободным отношениям. И никакие списки «за» и «против» тут не помогут. Сейчас ей даже хотелось быть его женой, по-настоящему, без каких-либо пунктов в договоре. Потому что это значило бы, что он выбрал ее как равную. Человека.

Она тут же опустила глаза на свои судорожно сжавшиеся пальцы. Салфетка у нее в руках оказалась совершенно измятой и с подпалинами.

– Печати не продержатся вечно. Твои колдовские силы рано или поздно прорвутся, а ты не умеешь их контролировать… А крупица моей магии может ускорить этот процесс, – продолжил Бальтазар. Очевидно, какое-то время он обдумывал эту тему.

– Возможно…

– Ты чего такая?

– Какая?

– Ну, ворчливая?

– Занимайся лучше дальше своей едой…

Но он ее не послушался и вместо этого сел напротив нее, взял Мону за руки и погладил ее трясущиеся пальцы. А когда после этого она, поджав губы, посмотрела на него снизу вверх, обвел рукой линию ее подбородка. Ну и как ей в него не влюбляться, если он так себя ведет?

– Мы найдем выход.

Понимая, что демон имел в виду печати, в действительности Мона мечтала найти решение для всего остального, так что кивок получился нерешительным. Бальтазар снова встал и вернулся к плите. На самом деле он прав. Для начала ей следовало разобраться со своими опасными магическими способностями, вместо того чтобы ныть из-за несчастной любви.

Колдовской дар Моны всегда был для нее щекотливой темой. Последствия отсутствия контроля оставили множество мелких травм. Например, история со спортзалом, строгим учителем, одноклассниками, которые над ней смеялись. Как тогда никто не пострадал, до сих пор оставалось загадкой. Мона так разозлилась, что на волю вырвалось не только пламя, а весь ее гнев из-за урока физкультуры. Огненный шар прожег потолок спортзала и взорвался над крышей. Но какой наивный человек сочтет хорошей идею заставлять детей бросаться друг в друга твердыми пластиковыми мячами, пока не останется только один игрок? После взрывной реакции Моны смысл игры в брендбол заиграл новыми красками. Это стало началом конца. Без Амелии Моне, вероятно, пришлось бы переживать школьные времена в полном одиночестве и изоляции. Хотя ей все равно не хотелось играть с детьми на школьной площадке. Ты поджигаешь школьное здание, из-за стресса воспламеняешь собственную одежду, а они все равно гоняются за ней и орут: «Сжечь ведьму». Некоторые дети просто непостижимо жестоки.

– Я не буду делать слишком остро, да? Вижу, ты редко используешь чили, – прокомментировал Бальтазар слой пыли на перечнице.

Она действительно в последний раз брала ее в их вечер «макарон-с-соусом».

– Это… мило с твоей стороны…

– Я же всегда мило себя веду по отношению к тебе, – наигранно промурлыкал он и подкрепил свои слова грязной улыбочкой, на которую Мона смело ответила.

Демон рассмеялся и возмутительно ловким движением помешал овощи. Аромат приправ и кокосового молока пробудил в ней аппетит.

– Накроешь на стол?

Она кивнула, встала и направилась к кухонному шкафчику.

– Знаешь, Мона, такой мощный колдовской дар, ты ведь наверняка его унаследовала?

– Моя бабушка вроде бы была ясновидящей, – откликнулась она, пожав плечами, и поставила на стол две темно-серые тарелки.

– А никто больше не управляет огнем?

– Не-а, не думаю. Хотя… со своим настоящим отцом я не знакома, у них с мамой получились очень непродолжительные отношения, он оказался слегка параноиком и ненадежным человеком. После того как забеременела, она от него ушла. Наверное, от него я и унаследовала силы вместе с рыжими волосами, веснушками и парочкой аллергий…

Мона тихо рыкнула при мысли о весеннем цветении и пыльце. Бальтазар уставился на нее в крайнем замешательстве.

– Ч-что?

– Ты рыжая?

– Да, на самом деле…

– И у тебя веснушки?

– Я убираю их магией.

– Зачем?

– Я и так была ведьмой в маленькой деревушке…

– Уверен, они тебе очень идут.

Мона расплылась в улыбке. От любого комплимента она улетала на седьмое небо… и эта мысль сразу напомнила о ее бедственном положении, чего оказалось достаточно, чтобы она опять упала на землю. Чертовщина какая-то. Она со вздохом подала Бальтазару большую миску из стеллажа, не обращая внимания на его растерянный взгляд.

Когда он переложил жареные овощи и рис в керамический горшочек, оттуда вместе с горячим паром по кухне поплыл запах сытной пищи. Насыщенный аромат трав буквально чувствовался на языке.

– Значит, классический семейный хаос, это мне знакомо, – заявил Бальтазар, поставил еду на стол и сел.

– Я-я читала, что ты сын бога Эля, это правда? – Мона прибегла к немногим имеющимся у нее знаниям о демоне, который в этот момент