Влюбленная, обреченная, заговоренная - И. Б. Циммерманн Страница 33

– А это, наверное, неудобно? В-в штанах? Когда сидишь?

– Ты опять пялишься на мою задницу?

– Мне… просто любопытно.

Оглянувшись через плечо, Бальтазар бросил на Мону неопределенный взгляд. Довольная ухмылка у него на губах вогнала ее в краску.

– В обтягивающих джинсах мне некомфортно, если ты это хотела знать. Но могу надеть их ради тебя, если тебе так нравится.

В ответ на его хрипловатый смех она закатила глаза. Как и всегда, его обаяние оказывало на нее успокаивающий эффект. Перепалки, шутки, взгляды, сексуальное напряжение – все это взвинчивало ее эмоции, словно штопор, и она не знала, что и думать. До сих пор Мона пребывала в стрессе и отчаянии, составляла список «больше-против-чем-за» насчет свободных отношений, но сейчас, сидя у себя на кухне и наблюдая, как он режет овощи, была готова наплевать на все «против». А так как довольный демон стоял у кухонной стойки и насвистывал, казалось, что ему тоже все нравилось.

Бальтазар выгреб остатки еды из ее холодильника, большая часть все равно испортилась бы уже через пару дней. Мона не имела ничего против жареного риса с баклажанами, даже после того, как он, провокационно подмигнув, сунул темно-фиолетовые овощи ей под нос. Усталая Мона сидела, облокотившись на кухонный стол и сдавшись потребности пялиться на его зад, и, к собственному огорчению, получала удовольствие от этой нелепой ситуации. Бальтазар тихо напевал какую-то мелодию из старого бродвейского мюзикла и, похоже, погрузился в свою стихию. В отличие от нее он не устроил настоящий хаос, пока подготавливал ингредиенты.

– Ты любишь готовить, да? – пробормотала она, потягивая из стакана чай со льдом.

– Да. Развитие кулинарии, столько разных стран и их блюда… это всегда занимало второе место в списке вещей, которые пробуждают у меня аппетит.

Она чуть не спросила про первое, но потом отчетливо себе его представила.

Сковородка затрещала, когда Бальтазар засыпал овощи, и по кухне медленно поплыл запах множества трав. Мона унюхала душицу и куркуму. На самом деле, ей тоже нравилось готовить, потому что единственными неприятностями из-за неуклюжести с плитой и духовкой становились ожоги, а подобные вещи огненной ведьме не страшны. Ножи были ее злейшими врагами, однако благодаря магии и капельке колдовства овощи нарезались сами собой. В приготовлении пищи не существовало коротких путей, на процессы нагревания и доведения до готовности не могла повлиять никакая магия в мире. Всему требовалось время.

Послышалось негромкое шипение, когда демон вылил кокосовое молоко к рису и баклажанам, затем переключил плиту на самую низкую мощность, накрыл сковородку крышкой и сел за стол напротив Моны.

– Милая, – с вопросительной интонацией протянул он, и это, как обычно, прозвучало совершенно естественно.

– Да?

– Вытатуированные чакры у тебя на животе, эти печати… я подумал, нам нужно о них поговорить. Я еще никогда не видел такое количество…

Вероятно, Бальтазар не ожидал увидеть у нее на лице легкий испуг, поэтому в недоумении моргнул. Мона быстро опустила глаза и уставилась на стол, схватила старую салфетку, смяла ее и пожала плечами.

– Я огненная ведьма, ты же знаешь.

– Значит, это было не добровольно? – В его голосе послышался ужас, но Мона энергично помотала головой.

– Я сама так захотела. Мои силы раньше вызывали слишком много хаоса. Особенно в комбинации с христианскими символами и местами… мне исполнилось четыре, а я уже случайно сожгла две церкви.

Для признания дрожащим голосом Бальтазар, по ее мнению, чересчур грязно захохотал, и она сморщила нос.

– Сразу две?

– Это не смешно!

– Кто-нибудь пострадал?

– Н-нет.

– Тогда это смешно!

– Пустозвон. – И тем не менее даже у Моны на мгновение приподнялись уголки рта.

– Кто наносил татуировки? Такое же сегодня уже никто не делает. Разве это даже не запрещено?

– В Ватикане принято… ведьм с нестабильными силами очищают, так что перед учебой я искала везде. Мне хотелось и дальше колдовать, хотя теперь я из-за этого ограничена. Тогда я нашла на одном форуме друида, который держал тату-салон в Бад-Хомбурге.

Архидемон поморщился и укоризненно посмотрел на нее. Мона и сама знала, насколько рискованно это было, так что вновь пожала плечами и прочистила горло.

– Бальтазар?

– Да, сокровище мое?

– П-печати сломаются, если ты и я… если мы…

– Я понимаю. А еще понимаю, что тебя это пугает.

– И вообще все это не так просто. Я-я даже с печатями вспыхиваю во время… во время секса, – призналась она и осторожно покосилась на него, напряженно ожидая, как он на это отреагирует.

– Горячо, – прошипел демон и расплылся в улыбке.

– Буквально.

– Для меня это не имеет значения, мое рабочее место находится в центре вулкана.

Мона на секунду раскрыла рот, потом закрыла и ненадолго представила, как Бальтазар сидит за письменным столом среди магмы и перебирает документы демонов.

– Так что можешь спокойно меня поджигать.

– М-да, с тобой это правда не вызовет проблем, но…

– Да? – в его тоне сквозило все больше нетерпения, и Мона не могла его за это винить: сегодня ему действительно приходилось вытягивать из нее все клещами.

– Людям такие вещи не очень нравятся, поэтому… знаешь, я никогда не заходила особенно далеко в том, что касается секса, ну, ты понимаешь, – поторопилась признаться она, пока не растеряла всю свою смелость.

– О.

– Мхм, вот как обстоят дела, – пробормотала Мона.

– Как жаль.

– Эм?

– Ну, в первую очередь для тебя.

– Жаль, – тихо повторила она.

Это, наверное, самое подходящее определение и аспект, о котором она еще никогда не задумывалась с такой точки зрения. Мона стыдилась своей неспособности контролировать силу, чувствовала себя виноватой за то, что не могла сделать то, чего хотел ее бывший парень, а ведь прежде всего речь шла о ней самой.

– Ведьмы живут долго, у тебя еще будет куча времени, чтобы сделать все, чего тебе захочется, Мона. – Бальтазар подмигнул, и она робко улыбнулась.

Вопреки всем ожиданиям, он не соотносил ее предполагаемую девственность с самим собой, а разделил ее сожаления насчет этого. Разумеется, прежде всего, ее воспламеняли собственные комплексы, однако это не отменяло ее желания близости и тем более периодических вспышек сексуального влечения. И ей действительно не помогало то, что бывший давил на нее из-за неспособности расслабиться и получать физическое удовольствие, причем так сильно, что она начала бояться. И, вероятно, будет бояться и с Бальтазаром, но он поймет… а главное, не загорится.

– Если ты ищешь кого-нибудь, с кем можно наверстать упущенное… – начал он и поиграл бровями.

– Какая благородная жертва!

– Просто говорю. Кроме того, я