Станция Вечность - Мер Лафферти Страница 83

«Финеас?»

Они лезли в рот, нос и уши. Ксан забарахтался, пытаясь подняться, но пучина затягивала, как зыбучий песок. Камни забили ноздри, но он понимал, что умрет, если откроет рот.

Все больше и больше булыжников прижимало его к земле.

«Вот так Каллиопа и умерла». В водовороте паникующих инопланетян; в ситуации, которую никто бы не смог предсказать.

«Для этого и нужен четырехбазисный бой». Самая сложная его разновидность, ведь он ничего не видел, не слышал и не чувствовал – ни запаха, ни даже вкуса, потому что не мог открыть рот.

«Вот бы Кэл была здесь».

Но ее не было, а они так и не отработали бой с опорой на одно только осязание. Каллиопа умерла, а теперь пришел и его черед.

«Ну, зато Фин получит наследство и успокоится. Это он бросил руку? Он вообще где? Смотрит, как гнейсы выполняют за него грязную работу?»

Он попытался сосредоточиться на своем теле, на весе и грубой текстуре разумных камней, но ощутил только удушье. Задергавшись, едва-едва приоткрыл рот, надеясь вдохнуть, но в горло тут же полезла инопланетная пыль.

Вдруг чья-то рука ухватила его за ворот плаща и вытащила из каменной трясины. Поднявшись на ноги, Ксан стряхнул с себя остатки щебня, который еще пытался удержаться, но в итоге поддался гравитации. Отплевываясь, он поскреб лицо и уши, избавляясь от самых наглых песчинок, а потом посмотрел на Финеаса.

– Зачем ты мне помог? – прохрипел он, задыхаясь.

Финеас изумленно моргнул.

– Ты мой брат, идиот.

– Я думал, ты будешь рад от меня избавиться. Наследство себе заберешь.

Финеас медленно покачал головой:

– Ты что, совсем ничего не понимаешь? У меня же ничего не осталось! Родители погибли при землетрясении, брата забрали инопланетяне, бабушка практически выгнала из семьи. Отобрала у меня наследство, а потом лестница отобрала ее. Все, что у меня есть, – это ожоги от сигарет и брат с такой будущей эпитафией, что глаза на лоб лезут.

Ксан закашлялся, морщась. Нет уж, он не собирается глотать проклятых гнейсов, какими бы маленькими они ни были.

– Фин, – сказал он, поднимая на брата взгляд. – Забирай дом. И землю забирай. Я их все равно ненавижу. И у тебя есть я. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь вернуться домой, но ты навсегда останешься моим братом.

Он коротко обнял Финеаса, но посмотрел под ноги. Камни начали собираться в водоворот – не настолько серьезный, чтобы из него нельзя было выбраться, но определенно мешающий свободно передвигаться. Одного раза Ксану хватило – больше он падать не хотел.

Вдруг грохот камней прорезал резкий звук. Содрогнувшись, Ксан с Финеасом заметили Лавли – она держала в руках скрипку и тянула одну-единственную высокую ноту.

Ксан зажал уши.

– Что она делает?! – крикнул он.

– Когда мы только зашли, она сказала, что камни вибрируют на уровне низкой «соль». Еще пожалела, что у нее нет с собой скрипки. Но раз ты ее вернул, она решила попробовать под них подстроиться. На низких октавах вибрации только усилились, но на высоких…

Одновременно морщась и ухмыляясь, он обвел усыпальницу рукой. Гнейсы притихли. Даже камни перестали подпрыгивать, а шаттл остановился и просто завис в воздухе.

– Так кто меня спас, она или ты? – кашляя, спросил Ксан.

– Оба, – ответил Финеас.

Камни, конечно, успокоились, но и Фердинанд тоже застыл на месте, а кокон, скрывавший Стефанию, остался лежать у его ног.

– Твою мать, – сказал Ксан и подбежал к Лавли. – Стой, хватит играть! Ты мешаешь Стефании и Фердинанду!

Лавли скривилась. Над ее губой выступили капельки пота, и она то и дело морщилась от боли в левой руке, которую пришлось вытянуть до предела.

– И что будем делать? Все же просто проснутся.

«Я могла бы помочь. Стоит просто попросить», – раздался в голове спокойный голос «Бесконечности», будто ее совершенно не волновало, что скрипка – единственное, что спасает Ксана от кучи разумных камней.

– И как ты собираешься мне помогать? – вслух поинтересовался он.

«Все в порядке. Пусть женщина продолжает играть. Идите ко мне. И приведите гнейску. Она мне нравится».

– Что ты задумала?

«Когда-нибудь ты начнешь мне доверять».

– Сможешь предупредить Фердинанда?

«Уже. Он ждет, когда стихнет музыка».

– Продолжай играть и идите за мной! – крикнул он Лавли с Финеасом и обернулся к «Бесконечности», виднеющейся по ту сторону открытой шлюзовой камеры.

Его внимание привлекло движение в противоположном конце зала. В дверях показался массивный розовый силуэт Тины, и Ксан пораженно застыл, заметив у нее на спине Мэллори, выглядывающую из-за каменного плеча.

«Представляю вам будущую королеву планеты Безоар. Ее восхождение завершено», – провозгласила у него в голове «Бесконечность».

Ксан покачал головой.

«Капец их планете».

31. Два симбионта людей

Пытаясь уследить сразу за всем, Мэллори разрывалась между усыпальницей, телом Каллиопы и своей мрачной тетей.

Хотя Тина приняла предложение Каллиопы, она слабо представляла, как именно гнейсы поглощают разумных существ.

– Я не в курсе, как это работает, – жизнерадостно сообщила она, сбрасывая с себя тонкие слои камня. – Ну, посмотрим!

Мэллори чувствовала, что разгадка близко, но никак не могла ее ухватить. Ей просто нужно было сосредоточиться и подумать. Что за блестящее вещество она заметила вокруг раны Каллиопы? Откуда оно взялось?

Порог усыпальницы переполз синий разведчик Сонма. Он двигался вяло – может, замерз? Его серебряные собратья на потолке практически двоились в глазах от частоты, с которой вибрировали их крылья. Пытались согреться?

Отвернувшись от Тины, тетя Кэти перевела взгляд на Мэллори и заметила ос Сонма.

– Фу, какая гадость! Тут еще и насекомые есть?

– Они тоже разумные члены общества, проявите уважение, – сказала Мэллори, но словам не хватило силы.

Она потерла лицо. Тетя Кэти подошла и присела рядом. Сжала потную руку Мэллори в прохладной ладони, и кожи запястья коснулись металлические подвески.

– Милая, тебе не место во всем этом хаосе. Это же противоестественно, все эти… пришельцы, – сказала она.

«Ты же говорила, что это я притягиваю хаос».

– Где вы нашли браслет? Это что, новая подвеска? – спросила Мэллори, глядя на ее запястье.

– Он был в кармане! – радостно ответила тетя Кэти. – Видимо, врачи положили, когда нашли. А это мой аллигатор, такой миленький, согласись? Я его обожаю, – сказала тетя Кэти, отпуская Мэллори и касаясь подвесок. Начала с первой, пера, и закончила аллигатором. Маленькая подвижная пасть щелкнула.

– Никогда бы не подумала, что вы любите рептилий, – сказала Мэллори и подвинулась, чтобы было удобнее наблюдать за усыпальницей.

– Ты должна понимать, что людям здесь делать нечего. Особенно таким, как ты. Убийства, от которых ты пыталась сбежать, нашли тебя даже здесь. Так что давай вернемся домой. Деза больше нет, – ее голос коротко дрогнул, – мой чудесный мальчик в тюрьме, а больше у меня никого не осталось. Я так по тебе соскучилась.

Мэллори уклончиво замычала и попыталась отстраниться от тети, которая снова вцепилась в ее ладонь. Она знала, чем все закончится: слезами и причитаниями о том, какая она бедная и несчастная, а неблагодарные дети совершенно ее не ценят.

– Я была рядом, когда умерла твоя мать. Это я утешала тебя после смерти учительницы. А твоя методистка? Помнишь ее?