Дневник времён заразы - Яцек Пекара Страница 3

(порой, впрочем, говорили искренне, ибо ложные доносы не всегда ведь проистекали из злой воли, но часто из благочестивого рвения) и, если делали это умело, оставались безнаказанными. Ибо трудно себе представить, чтобы мы сурово и с применением орудий допрашивали тех, кто пришел к нам с информацией. Поступай мы так, вскоре к нам не приходил бы никто, а потому следовало сохранять рассудительность и сдержанность. Посему, если мы кого и наказывали за ложное обвинение, то лживость эта должна была быть абсолютно ясной и очевидной для всех, не подлежащей никакому сомнению, а лучше всего — еще и проистекающей из низменных побуждений, таких как месть или жажда наживы.

— Половина моего состояния — это было бы совсем не так уж мало, — заметил аптекарь и помрачнел.

— Вы расположились в превосходном месте, и это сулит вам в связи с этим отменную клиентуру, — констатировал я, а затем взглянул на канцеляриста. — Ты что-нибудь об этом знал?

— Нет. — Виттлер пожал плечами. — Никогда прежде не видел этого человека и не слышал о нем.

— Наши аптекари, должно быть, не обрадовались, что у них появился столь знатный конкурент, — задумчиво произнес я, а затем на мгновение умолк. — Ну хорошо, господин Баум, я отпущу вас домой, поскольку у меня нет никаких касающихся вас документов. Ни обвинений, ни доносов, ни протокола задержания. Возвращайтесь к своим делам и будьте осторожны.

— Как мне вас благодарить? — Он просиял и сложил руки в молитвенном жесте.

— Если у меня когда-нибудь случится несварение или запор, я к вам непременно обращусь, — пообещал я.

— Мигом поставлю вас на ноги. — Он приложил руку к сердцу.

— Лучше бы вы меня поставили, — прохрипел Зауфер. — Ибо после вчерашних событий, а признаюсь, тогда они казались мне весьма забавными, я чувствую, что умираю от боли и от неутолимой ничем жажды.

Аптекарь взглянул на него, и на губах его расцвела широкая улыбка.

— Отчего же нет. Сейчас я вам помогу, благородный господин. Для начала надобно взять кружку яблочной водки, затем растереть в крем куриные желтки с густым медом и хорошенько одно с другим смешать. После в сей эликсир добавить две ложки лимонного соку, ложку молотого в порошок имбирного корня и несколько свежих листьев кориандра. — Он поднял указательный палец. — Если свежих листьев под рукой нет, то сойдут и сушеные, — добавил он. — Напоследок выпить приготовленный напиток залпом, по усмотрению: горячим или со льдом, как кому нравится…

— Кружку яблочной водки, — с надеждой повторил Зауфер. — Я усматриваю в этом рецепте некий глубинный смысл.

— Разумеется, я также советую молитву, в особенности Святому Мартину, Святому Гоару, Святой Марии Магдалине, Святому Тихону или Святому Викентию, — добавил Баум, на сей раз тоном, полным благоговения. — Но, само собой, не мне поучать или наставлять ваши инквизиторские милости в вопросах молитвенной дисциплины.

— Молитва никогда не повредит, — согласился я с ним.

— Молитва, да, молитва, конечно. — Маркус явно хотел кивнуть, но в последний миг все же удержался.

Затем, оперевшись руками о столешницу, он тяжело поднялся со стула. Отдышался.

— Пойду приготовлю себе лекарство по этому рецепту, — объявил он и бросил суровый взгляд на Баума. — Молись, чтобы помогло, а то, если что, за отравление инквизитора мы тебя живьем сварим в кипящем масле, — предостерег он.

— Поможет, непременно поможет, — заверил аптекарь, ничуть не обеспокоенный этими угрозами.

Зауфер удалился, тяжело шаркал ногами и вздыхая про себя, а когда за ним захлопнулась дверь, я снова обратил свой взор на Баума.

— Ну что ж, одевайтесь, и прогуляемся до этой вашей аптеки, — решил я.

— Сердечно благодарю вас за желание помочь, но я бы не осмелился утруждать вас путешествием на другой конец города, — гладко проговорил он. — Вы и так для меня сделали столько, что и родной брат половины бы не сделал. — Он быстро утер глаза тыльной стороной ладони.

— Прогулка мне не повредит, — отрезал я. — К тому же, я с удовольствием погляжу собственными глазами, как вы устроились в нашем гостеприимном городе.

Он, по-видимому, понял, что я не намерен отступать, и потому лишь лучезарно улыбнулся.

— Что ж, в таком случае я с радостью приглашаю вас, господин инквизитор, произвести осмотр моей аптеки и убедиться, что в ней не только не происходит ничего предосудительного, но что она станет великим подспорьем для достойных жителей этого почтенного города.

— Особенно для тех, у кого тугой кошелек, — пробормотал канцелярист.

— А чего бы вы, собственно, хотели, юноша? — Баум взглянул на него свысока. — Не для того я годами трудился ради диплома мастера аптекарского дела, не для того я пекся о своей репутации и добром имени, чтобы теперь готовить мази для овец или нищих! Здоровье должно стоить денег. — Он поднял указательный палец. — И чем крепче должно быть это здоровье, тем и цена должна быть выше. А я во многих болезнях разбираюсь лучше, чем иной профессиональный медик, и там, где они беспомощно разводят руками, там я тотчас нахожу безотказную панацею!

— Люблю людей, уверенных в собственных знаниях и умениях, — промолвил я. — Разумеется, при условии, что их заявления сходятся с практикой.

— Лекарства должны быть бесплатными, — еще раз буркнул секретарь.

Баум содрогнулся от отвращения.

— Как это — бесплатными? — возмущенно воскликнул он, и щеки его залились румянцем. — Разве еда бесплатна? Разве одежда бесплатна? Разве советы медиков бесплатны? Кроме того, ничего не бывает бесплатно, молодой человек! Ибо «бесплатно» в данном случае означает, что это я должен был бы служить своими знаниями и умениями без всякой для себя выгоды, так что это ваше «бесплатно» происходило бы попросту за мой счет!

— Святая правда, — согласился я с аптекарем. — Откуда тебе вообще в голову приходят такие бессмысленные идеи? — Я тяжелым взглядом посмотрел на канцеляриста и покачал головой. — Скоро ты начнешь говорить, что людям следует бесплатно раздавать дома, еду и выплачивать жалованье…

— Городской совет мог бы платить и докторам, и аптекарям за лечение жителей, — упрямился Виттлер.

— Городской совет, — повторил я. — А откуда у совета деньги, мальчик мой? Своих-то у них нет, это уж точно.

— Ну так ведь они богаты, — буркнул секретарь. — Хотя бы вот сейчас, о… — Он поднял указательный палец. — Строят новое крыло ратуши.

— Может, и богаты, но это деньги с налогов. С ярмарок, с проезда, с торговых лицензий, с пошлин…

— С числа окон и балконов, — вставил Баум.

— С числа окон и балконов? — с недоверием переспросил я и взглянул на него, не шутит ли он часом.

— Честное слово! — Он приложил руку к груди. — Я досконально изучил законы, прежде чем решить, в каком городе открывать дело. Но скажу