Врач из будущего - Андрей Корнеев Страница 10

— Так, Лёвка, хватит умничать, — вдруг выпалил Леша, закрывая книгу у Ивана прямо перед носом. — Целый день сидели, шею отсидели. Пойдем, пробежимся, а то закиснешь.

Иван, который в своей прошлой жизни ненавидел любую физическую активность, кроме дороги от машины до дивана, хотел было отказаться. Его тело Льва было молодым и здоровым, но лень была свойственна и ему. Но он посмотрел на ожидающие лица ребят и понял: это часть социализации. Отказ будет странным.

— Ладно, — с неохотой согласился он. — Только недолго.

Было около девяти вечера, уже совсем стемнело. Февральский воздух был холодным, колким, но без пронизывающей влажности, характерной для поздней осени. Они вышли на улицу. Леша, заядлый физкультурник, сразу взял быстрый темп. Иван, к своему удивлению, легко дышал и бежал рядом. Он не чувствовал одышки, не болело колено, не ныла спина. Он чувствовал лишь приятное напряжение в мышцах, мощный, ровный ритм сердца и холодный воздух, обжигающий легкие. Это было потрясающее, забытое ощущение — ощущение здоровья, молодости, физической мощи. Он бежал и не мог сдержать улыбки. В этом теле было свое, особое удовольствие.

Они бежали по темным, плохо освещенным улицам в районе общежитий. Фонари стояли редко, и между ними лежали островки глубокой темноты. Именно из одного такого островка, из-за угла старого, облупленного дома, на них вышли двое. Парни, их ровесники, но с тупыми, озлобленными лицами и с явно не студенческой выправкой. Один был покрупнее, другой — похудее, с хищным выражением лица.

— Стоять, грамотеи! — сиплым голосом бросил тот, что крупнее. — Давайте сюда свои денежки. И ботинки снимай, шпана. Быстро!

Леша замер, его добродушное лицо исказилось страхом. Он был физически крепким парнем, но явно не был готов к уличной драке.

— Ребята… давайте без этого, — залепетал он, суя руку в карман за мелочью. — Вот, держите…

Иван же, напротив, не испугался. Его охватила странная, холодная ярость. Весь день он находился в состоянии стресса, подавлял себя, подбирал слова. И вот — примитивная, понятная угроза. И она вызвала в нем не страх, а гнев. Сорокалетний цинизм слился с адреналином двадцатилетнего тела.

— А пошел ты на хрен, урод, — спокойно, почти буднично сказал Иван. Его голос прозвучал настолько уверенно и презрительно, что гопники на секунду опешили. — Иди работай, а не по помойкам шляйся, дешевка.

— Чего⁈ — не понял главный. Слова «дешевка» в таком контексте в 1932 году, наверное, не существовало.

— Я сказал — вали отсюда, пока не побили моську о гранит науки, — продолжал Иван, делая шаг вперед. Его поза, взгляд, интонация — все выдавало в нем не испуганного студента, а взрослого, уверенного в себе мужчину, который не раз бывал в подобных переделках.

— Ах ты, урод! — взревел крупный гопник и размашисто, по-бычьи, бросился на него, прицеливая кулак в голову.

Иван даже не шелохнулся. Рефлексы, наработанные годами тренировок по ММА в молодости, сработали сами. Он не стал уворачиваться. Он сделал короткий шаг навстречу, поднырнул под удар и, поймав вытянутую руку противника, провернул корпус. Классический бросок через бедро. Гопник с грохотом полетел на замерзшую землю, тяжело ударившись и выдохнув весь воздух из легких.

Второй, тот что похудее, на секунду застыл в шоке, а затем с визгом бросился на Ивана сбоку, пытаясь обхватить его. Иван снова сработал на автомате. Резкое движение локтем назад — в корпус атакующего, и, пока тот сложился от боли, быстрый захват его руки и болевой прием на кисть, заставляющий противника лечь на землю с стоном.

Весь бой занял не больше десяти секунд. Оба гопника лежали: один — оглушенный падением, второй — скрученный и обездвиженный.

— Отпускаю. Если встанете — сломаю руку, — холодно сказал Иван, чуть усиливая давление. — Поняли? Валите отсюда и больше не попадайтесь.

Он отпустил захват. Второй гопник, хватаясь за онемевшую руку, поднялся, помог подняться своему товарищу, и оба, не говоря ни слова, пулей вылетели из темного переулка, растворяясь в ночи.

Иван отряхнул ладони. Адреналин еще пульсировал в крови. Он обернулся к Леше. Тот стоял, как вкопанный, с открытым ртом и глазами, полными такого изумления, будто видел, как Лев ходит по воде.

— Лёв… — голос Леши дрожал. — Что это… что это было? Откуда ты… это умеешь? Это какие-то… японские приемы, что ли?

Иван задумался. Что было в ходу в 1932 году? Дзюдо? Самбо? Сейчас был как раз период, когда Виктор Спиридонов и Василий Ощепков как раз закладывали основы самбо, но оно еще не было массовым. «Самбо» как термин появится только в 1938-м.

— Это… просто кое-что из рукопашного боя, — уклончиво ответил он. — Навык такой. Случайно получилось, испугался, наверное.

— СЛУЧАЙНО⁈ — взвизгнул Леша. — Ты их, как щенков, разложил! Ни один тебя даже не задел! Ты же их… скрутил! Я такого никогда не видел! Ты где научился? Отец научил?

— Нет… так, по мелочи, — Иван почувствовал, что завяз. — Да брось, Леш, просто повезло. Они же клоуны, а не бандиты.

— Не везет так, Лёвка, — Леша смотрел на него с совершенно новым, уважительным взглядом. — Ты… ты крутой, оказывается. И умный, и драться умеешь… Кто ты такой, черт возьми?

Этот вопрос, заданный с полным серьезом, повис в холодном ночном воздухе. Иван не знал, что ответить.

— Я тот, кто не любит, когда отнимают его ботинки, — пошутил он, чтобы снять напряжение. — Пошли уже, холодно.

Они молча пошли обратно к общежитию. Леша всю дорогу бросал на него украдкой взгляды, полные любопытства и почти благоговения. Иван же чувствовал странное удовлетворение. Он не только выжил в стычке, но и защитил того, кто стал его первым другом в этом времени. И его тело, тело Льва, отлично справилось с задачей. Оно было не просто молодым, оно было сильным и хорошо координированным. Возможно, старый Лев тоже чем-то занимался? Или это была чистовая подготовка Ивана, наложившаяся на здоровую базовую форму?

Вернувшись в комнату, они никому не рассказали о происшествии. Леша, видимо, решил хранить секрет своего неожиданно грозного соседа. Они быстро умылись ледяной водой и легли спать. Иван лежал в темноте и слушал, как посапывают его соседи. Сегодняшний день был полон событий: научный диспут, погружение в книги, простая дружба, уличная драка. Он чувствовал, как