Забудь меня. Китайская версия «Списка Шиндлера» - Сю Фэнг Страница 45

Начальство согласилось. Позднее Цянь Сюлин узнала, что благодаря вмешательству Цянь Чжолуня посольство Тайваня в Бельгии обратилось к бельгийскому правительству с просьбой хорошо обращаться с этим заключенным. Однако на тот момент тюрьма еще не получила соответствующих указаний.

Сюлин заранее знала, что Фалькенхаузен будет не в лучшей форме, но когда она увидела его, то была потрясена его ужасающим видом. Конечно, нельзя ожидать от заключенного, сидящего в тюрьме уже долгое время, бодрого настроения. Однако он был похож на ходячего мертвеца, скорчившегося в углу мрачной камеры. Фалькенхаузен поглядел на нее запавшими, безжизненными глазами, похожими на черные дыры. Когда-то этот человек казался таким крепким! Что же произошло с ним теперь?

Цянь Сюлин схватилась за голову. Она едва могла дышать.

Фалькенхаузен больше походил на живой труп.

Кто же эта молодая женщина, сидящая напротив него? Она принесла с собой какой-то свет, озаривший каждый сантиметр его камеры. Его душу словно омыли чистой водой. Мрачный затхлый воздух рассеялся. Онемевшая душа генерала начала пробуждаться. Наконец он осознал, что женщина напротив – мадам Цянь!

Он попытался встать с истлевшей циновки.

– Почему вы здесь, мадам Цянь? – изумленный, спросил он.

– Генерал, я пришла повидаться с вами.

Она наклонилась, помогая ему подняться. Его рука, холодная как лед, была похожа на мертвую кость. Суставы выпирали, словно рога, из-под тонкой кожи, покрытой коричневыми пятнами.

Слезы потекли у Сюлин по щекам.

Она помогла генералу сесть на стул, который тюремный охранник поставил для нее. А сама встала напротив. «Генерал, сколько же вы перестрадали!»

После этого простого приветствия в голове у нее вдруг наступила пустота. Она напрочь забыла все слова, заготовленные заранее. Душа ее была полна грусти. Никогда раньше она не оказывалась в подобной ситуации.

Она открыла пакет с фруктами и закусками, которые ей разрешили принести. Аппетитные ароматы заполнили воздух. Фалькенхаузен несколько раз втянул их носом.

– Генерал, прошу, поверьте моим словам – усилия, приложенные вами для спасения бельгийских заложников, не забыты. Пусть эта мысль поддерживает вас. Я буду часто приходить вас навещать.

Фалькенхаузен не верил собственным ушам:

– Мадам Цянь, благодарю вас! Я ведь умирал уже тысячу раз – для меня все кончено. Я знаю, как работает тюремная система. Благодарю вас, но вам не стоит возвращаться.

Голос у него был слабый. Однако после слов Цянь Сюлин глаза генерала постепенно начали оживляться.

– Нет, генерал! Вы должны жить. У вас есть полное право продолжать жизнь. В свое время вы поддерживали меня, и сейчас просто обязаны оставаться в живых. Все эти люди, которых вы спасли, – они живы и здоровы. Они хотят видеть вас. Они хотят, чтобы и вы спаслись, как они, и снова обрели свободу. Вы способствовали тому, чтобы на земле воцарился мир.

Из темных провалов его глазниц покатились слезы. Он всхлипнул, отвернувшись от нее.

Цянь Сюлин передала Фалькенхаузену привет от Чжолуня и сказала, что его старый друг, Чан Кайши, некогда правивший Китаем, а теперь удалившийся на остров Тайвань, тоже думает о нем. Она подняла вопрос о ста тысячах американских долларов, которые тот отправил генералу. Фалькенхаузен недоуменно уставился на нее. Потом дыхание его участилось; впалая грудь заходила ходуном, словно лодка на волнах.

Время, отпущенное на свидание, истекло. Словно от укола морфина, настроение у Фалькенхаузена повышалось на глазах. Он встал и проводил Сюлин до двери.

Пока они прощались, к нему явно вернулось прежнее достоинство, сгорбленная спина распрямилась. Зрелище глубоко тронуло Цянь Сюлин. Вернувшись домой, она рассказала Грегори обо всем, что видела в тюрьме. Грегори в ответ лишь пробормотал: «Чудо, что ты еще вернулась. Но это у нас в порядке вещей».

Как его следовало понимать? Цянь Сюлин расстроилась. Неужели муж считает, что такой прекрасный человек, как Фалькенхаузен, недостоин справедливости и правосудия?

Доктор Грегори скрестил на груди руки, сохраняя многозначительное молчание. Возможно, в душе он и его азиатская красавица не так уж различались. Он знал, что Фалькенхаузен – хороший человек. Но, как мужчина, он предпочел бы, чтобы его жена не тратила столько сил на другого мужчину, даже если тот годится ей в отцы. Вряд ли кто-нибудь еще в стране готов был встать на сторону врага № 1 – риск был слишком велик. И общественное мнение обратилось против него.

В глазах доктора Грегори надежды, которые питала его азиатская красавица, были не просто неоправданными, но и опасными. Его не удивила неудача жены в университете Лёвена, ведь он и сам неосознанно чувствовал, что потолок научной карьеры для женщины ниже, чем для мужчины. Раз перспективы для повышения нет, лучше уж ей взять на себя традиционную роль домохозяйки – возможно, родить еще одного ребенка. В конце концов, они хотели иметь пятерых детей.

В семейных отношениях Цянь Сюлин обычно полагалась на мужа. Однако в принципиальных вопросах проявляла большую, чем он, смелость и решительность. Когда наступал подобный момент, Перлинги предпочитал отступить в сторону, пойти на компромисс – и не потому, что хотел отсидеться, а потому что нуждался в спокойствии, чтобы обрести понимание.

Цянь Сюлин составила для себя план: провести пресс-конференцию, где она расскажет журналистам, как Фалькенхаузен участвовал в освобождении заложников; поехать в Экоссинн и Эрбемон, разыскать заложников, спасенных Фалькенхаузеном, и попросить их подписать петицию; написать статью, где будут перечислены ее аргументы в поддержку Фалькенхаузена, и опубликовать ее в самой влиятельной в Бельгии газете. А также нанять адвоката, который будет защищать Фалькенхаузена на процессе.

Для всего этого ей требовалась не только энергия, но и деньги.

Сбережений у супругов было немного. В основном они тратили средства на детей. Каждый месяц Грегори отправлял значительную сумму своим стареющим родителям. Цянь Сюлин предлагала обратиться к родне в Китае, но всякий раз, когда они с Грегори обсуждали финансовый вопрос, он отвечал лишь: «Нет-нет. Об этом ты не беспокойся».

Он подшучивал над ней: «Твоя фамилия значит «деньги». Так что ж нам тревожиться, что их не хватит?»

Цянь Сюлин снова поехала в тюрьму Сент-Алена, чтобы посетить генерала Фалькенхаузена. Она выслушала его рассказ об участии в тайной антигитлеровской организации в Германии. Они неоднократно планировали покушение на фюрера. Он сказал ей, что противостоял Гитлеру с 1933 года. В то время организации в прямом смысле еще не существовало. Однако несколько высокопоставленных военных собирались в