Миллиарды Арсена Люпена - Морис Леблан Страница 39

– Ну как, Виктор, все в порядке? – весело воскликнул он.

– Да, шеф.

– А этот тип и есть Люпен?

– Собственной персоной, под именем Антуана Брессака.

Готье взглянул на пленника, любезно ему улыбнулся и велел агенту надеть на него наручники.

– Приятно, однако, черт возьми! – проговорил он. – Арестовать самого Арсена Люпена! Знаменитый, неуловимый, непобедимый Арсен Люпен попал в ловушку, схвачен! Полиция торжествует! Не каждый день нам попадается такая крупная рыба… Наконец-то Арсен Люпен арестован, арестован Виктором из специальной бригады уголовной полиции. Да, эту дату следует запомнить! Скажите, Виктор, месье хорошо себя вел?

– Как агнец, шеф.

– Что-то у него несколько помятый вид.

– Мы немножко поборолись. Но это ничего.

Господин Готье повернулся к Александре, которая, склонив голову, прижимала к глазам платочек.

– А это что за женщина, Виктор?

– Любовница и сообщница Люпена.

– Дама из кинотеатра? Женщина из дома Леско и с улицы Вожирар?

– Да, шеф.

– Мои поздравления, Виктор. Какой улов! Скоро вы все мне расскажете, со всеми подробностями. А что касается облигаций Министерства обороны, то, полагаю, они исчезли? Люпен спрятал их в надежном месте?

– Они у меня в кармане, – заявил Виктор, вытаскивая конверт с девятью облигациями Министерства обороны.

Потрясенный Брессак так и подскочил на месте.

– Мерзавец! – бросил он Виктору.

– Вот и отлично! – отозвался тот. – Наконец-то ты ожил. Говоришь, тайник найти невозможно? Старая канализация в твоем доме… И ты считал, что никто не сумеет догадаться? Дитя! Я обнаружил его в первую же ночь, когда оказался у тебя в гостях.

Он шагнул к Антуану Брессаку и тихо, так, чтобы мог услышать только лже-Люпен, произнес:

– Молчи… я все тебе возмещу… семь или восемь месяцев тюрьмы, не больше… а потом отличная пенсия, как у ветеранов войны, и табачная лавочка в придачу. Идет?

Тем временем подошли остальные полицейские. Они освободили грека, и теперь тот, поддерживаемый с двух сторон своими телохранителями, отчаянно бранился и размахивал руками.

Заметив Брессака, он немедленно закричал:

– Я его узнаю! Это он ударил меня и заткнул мне рот! Я его узнал!

Но вдруг он замер, словно объятый внезапным ужасом, и едва не упал. Протянув руку к этажерке с сувенирами, он пробормотал:

– Они украли у меня десять миллионов! Альбом с марками! Бесценную коллекцию! Я мог продать ее за десять миллионов. Мне двадцать раз это предлагали… И это он, он! Пусть его обыщут!.. Негодяй!.. Десять миллионов!

3

Брессака обыскали; в полной растерянности, тот даже не сопротивлялся. Виктор ощутил на себе тяжесть двух настойчивых взглядов: Александры, которая, отняв от глаз платок, подняла голову, и Брессака, смотревшего на него с изумлением. Десять миллионов исчезли… Но в таком случае… Голова Брессака заработала, и он что-то невнятно прошептал, словно намереваясь обличить истинного похитителя, чтобы защитить себя и Александру.

Однако взгляд Виктора, направленный на Брессака, был настолько властным, оказывал такое сильное влияние на этого человека, что он промолчал. Прежде чем обвинять, следовало поразмыслить, разобраться. Он не понимал, каким образом могли исчезнуть десять миллионов, если безуспешными поисками занимался он один, а Виктор даже не трогался с места.

Вскинув голову, Виктор заявил:

– Утверждения господина Серифоса меня удивляют. Будучи приятелем Антуана Брессака, я сопровождал его сюда и наблюдал за ним во время его поисков. Он ничего не нашел.

– Но…

– Но у Брессака было трое сообщников, все трое сбежали; впрочем, я могу их описать. Без сомнения, это они стащили деньги, точнее, альбом, о котором говорит месье Серифос.

Брессак пожал плечами. Он прекрасно знал, что никто из его сообщников не входил в комнату. Однако он ничего не сказал. Делать было нечего. С одной стороны – правосудие и вся его мощь… с другой – Виктор. Он выбрал Виктора.

Итак, в половине четвертого утра все было кончено. Допросы отложили на потом. Господин Готье решил увезти Антуана Брессака и его любовницу в отделение уголовной полиции, чтобы допрашивать их там.

Позвонили в комиссариат в Нейи. Кабинет грека опечатали, в доме, помимо обоих телохранителей и Серифоса, остались еще два агента.

Господин Готье и два инспектора усадили Брессака в автомобиль префектуры. Виктор вместе с Лармоном и еще одним агентом взялись сопровождать молодую женщину.

Занималась заря, когда они выехали на бульвар Майо. Холодный воздух покалывал кожу.

Проехав через Булонский лес, они по авеню Анри Мартена добрались до набережных. Первый автомобиль предпочел другой маршрут.

Забившись в угол, Александра по-прежнему прятала лицо под платком. Сидя возле открытого окна, она дрожала от холода. Виктор поднял стекло, а когда они подъезжали к префектуре, попросил шофера остановиться и обратился к Лармону:

– Прохладно… Надо бы согреться. Как ты считаешь?

– Согласен.

– Тогда пойди и принеси нам пару кружек кофе. А я побуду в авто.

Машины торговцев зеленью, направлявшихся на Центральный рынок, выстроились перед дверями винной лавочки, дверь которой была приоткрыта. Выскочив из машины, Лармон забежал в магазинчик. Следом за ним Виктор отправил и инспектора:

– Забыл попросить Лармона захватить еще и круассанов. Сбегай к нему да возвращайтесь оба побыстрее!

Он опустил стекло, отделявшее его от шофера, и, когда тот обернулся, нанес ему мощный удар в челюсть. Затем выскочил из автомобиля, распахнул переднюю дверцу, схватил потерявшего сознание шофера, выволок его из машины и уложил на мостовой, а сам занял его место за рулем.

Набережная была пустынна, никто ничего не видел.

Он набрал скорость и помчался вперед.

Автомобиль пролетел по улице Риволи и авеню Елисейских Полей, выехал на дорогу в Нейи и остановился на улице дю Руль, где располагался небольшой домик Брессака.

– У вас есть ключ?

– Да, – ответила Александра, казавшаяся на удивление спокойной.

– Вы можете пробыть здесь два дня без всякого риска. Но потом уезжайте, укройтесь у кого-нибудь из подруг. Позднее вы сможете перебраться за границу. Прощайте.

И он умчался в машине префектуры.

К этому времени начальника уголовной полиции уже предупредили о непостижимом поведении Виктора и о его бегстве в обществе пленницы.

Отправились к нему домой. Оказалось, что утром, загрузив в багажник несколько чемоданов, он вместе со старым слугой уехал в неизвестном направлении в автомобиле префектуры.

Автомобиль вскоре обнаружили посреди Венсеннского леса.

Что все это значило?

Вечерние газеты расписали приключение во всех подробностях, однако никто не высказал ни одной правдоподобной гипотезы.

Разгадка появилась только на следующий день, когда телеграфное агентство «Гавас» опубликовало послание Арсена Люпена, вызвавшее взрыв как радости, так и негодования.

Вот его точный текст:

КРАТКИЙ ОТЧЕТ

Я обязан предупредить публику, что инспектор Виктор из специальной бригады уголовной полиции исполнил свою роль до конца.