Миллиарды Арсена Люпена - Морис Леблан Страница 38

ниточки, как марионетку. И это Арсен Люпен? Лавочник, подсчитывающий убытки, – вот он кто! Ни одной светлой мысли! Пока я манипулировал им, пока запугивал его, он нес всякую околесицу. Посмотрите теперь на вашего Люпена, на этого дурака в заячьей шкуре. А когда я легонько пощекотал ему бока, он побледнел так, что было похоже, будто его вот-вот стошнит. А ведь это поражение! Но Люпен, настоящий Люпен, никогда не смирится с поражением. И когда всем кажется, что ему конец, он возрождается снова.

Виктор выпрямился. Он словно бы стал выше ростом.

Александра, дрожа, произнесла:

– Что вы хотите этим сказать? В чем его обвиняете?

– Нет, это вы его обвиняете.

– Я?.. Я?.. Не понимаю…

– Понимаете. Истина начинает доходить до вас… Неужели вы и вправду считаете, что этот человек настолько велик, как он вам внушил? Неужели вы любили его? Или все же вы любили кого-то безмерно более талантливого… Настоящего предводителя, которым никак не может быть этот вульгарный авантюрист? Настоящий предводитель, – добавил он, ударяя себя в грудь, – узнается сразу, его ни с кем нельзя спутать! Вождь всегда, в любой ситуации, остается вождем! Как же вы могли быть так слепы и ничего не заметить?

– Что вы хотите сказать? – повторила она в растерянности. – Если я ошиблась, скажите в чем. Кто он такой?

– Антуан Брессак.

– А кто такой Антуан Брессак?

– Антуан Брессак, и ничего более.

– Нет, вы не правы! В нем живет другой человек! Кто он?

– Вор! – яростно воскликнул Виктор. – Вор, и только вор. Когда у тебя почти нет средств и ты не блещешь умом, что может быть удобнее, чем украсть прославленное имя?! И вот ты уже в одночасье герой! Можно безудержно хвастаться. Можно напустить туману и шепнуть женщине: «Я – Люпен», а если эта женщина сломлена жизнью, если она ищет сильных ощущений, ищет чего-то необычного и недосягаемого, то роль Люпена подходит как нельзя более кстати, даже если ты и справляешься с ней через пень-колоду… Вплоть до того дня, когда события сами разоблачат тебя и швырнут на землю, как манекен.

Красная от стыда, она прошептала:

– О, как такое возможно?!. Вы уверены?

– Посмотрите же на него, как я вас и прошу с самого начала, и вы сами во всем убедитесь…

Она не повернула головы. Противилась реальности. Ее пылающий взгляд устремился на Виктора; казалось, что у нее невольно пробуждаются иные, пока еще смутные мысли.

– Уходите, – сказал он. – Люди Брессака вас знают, они вас выпустят… Впрочем, лестница также в вашем распоряжении…

– Зачем? – вымолвила она. – Я предпочитаю подождать.

– Подождать кого? Полицейских?

– Мне все равно, – удрученно ответила она. – Однако… небольшая просьба.

– Какая?

– Те трое внизу… они просто грубые недоумки… Когда приедет полиция, может начаться схватка… не надо жертв…

Виктор взглянул на Брессака; тот по-прежнему лежал на полу и тяжело дышал, не способный ни на какие действия. Тогда инспектор отпер дверь, прошел в конец коридора и свистнул. Тотчас снизу прибежал один из трех караульных.

– Быстро убирайтесь… сюда едет полиция! Главное, не забудьте оставить открытыми ворота в сад.

И он вернулся в кабинет.

Брессак не шевелился.

Александра, похоже, и не думала подходить к нему.

Они даже не обменялись взглядами. Словно чужие друг другу люди.

Прошло несколько минут. Виктор прислушивался.

С улицы донесся шум мотора. На бульваре перед домом остановился автомобиль, за ним еще один.

Александра вцепилась ногтями в обивку кресла. Она была бледна, однако же владела собой.

На первом этаже зазвучали голоса. Потом наступила тишина.

– Готье и его агенты вошли в дом, – прошептал Виктор. – Они освобождают телохранителей и грека.

В эту минуту Антуан Брессак нашел в себе силы подняться и подойти к Виктору. Лицо его выражало скорее страдание, чем страх. Указывая на Александру, он пробормотал:

– Что будет с ней?

– Не думай об этом, бывший Люпен. Теперь это тебя не касается. Думай лишь о себе. Брессак ведь не твое настоящее имя?

– Нет.

– А настоящее можно узнать?

– Нет.

– Убил кого-нибудь?

– Нет. Разве что ударил ножом Бемиша. Впрочем, это еще надо доказать.

– Ограбления?

– Никаких веских улик.

– Короче говоря, несколько лет тюрьмы.

– Не больше.

– Ты их заслужил. А потом?.. На что будешь жить?

– На облигации Министерства обороны.

– Тайник, куда ты их спрятал, надежен?

Брессак улыбнулся:

– Лучше, чем тайник д’Отрея в такси. Найти невозможно.

Виктор похлопал его по плечу:

– Ладно, думаю, мы все уладим. Я не злопамятен. Ты был мне противен за то, что украл славное имя Люпена, опустил до своего уровня человека такого масштаба. Подобных проделок я не прощаю, поэтому и позволю тебя арестовать. Но если ты не станешь болтать лишнего на следствии, то твой фокус с такси я вменять тебе в вину не буду.

Внизу возле лестницы раздались голоса.

– Это они, – произнес Виктор. – Обыскивают вестибюль и сейчас поднимутся сюда.

Внезапно его охватила неистовая радость, и он с потрясающей легкостью принялся танцевать. Очень забавно было видеть, как этот седовласый господин, посмеиваясь, выкидывает немыслимые антраша:

– Смотри, мой дорогой Антуан, вот что называется шагом Люпена! Ничего общего с твоими недавними прыжками! Ах, для этого надо обладать священным огнем, восторженностью настоящего Люпена, который слышит шаги полиции, кто в одиночку, окруженный врагами, может крикнуть полицейским агентам: «Вот истинный Люпен! Виктора из специальной бригады уголовной полиции не существует. Есть только Люпен. Люпен и Виктор – одно и то же лицо. Если хотите арестовать Люпена, арестуйте Виктора». – Внезапно он остановился перед Брессаком. – Знаешь, я прощаю тебя. За то, что ты доставил мне такую минуту, как эта, я сокращаю твое наказание до двух лет, и из них лишь год в тюрьме. Через год я устрою твой побег. Согласен?

Изумленный Брессак пробормотал:

– Но кто же вы?

– Ты же слышал, приятель…

– Как? Разве вы больше не Виктор?

– Действительно, когда-то жил колониальный чиновник по имени Виктор Отен, кандидат на должность полицейского инспектора в Управлении безопасности. Но он умер, оставив мне свои документы в тот самый момент, когда я решил, что неплохо будет время от времени играть роль полицейского. Только об этом ни слова. Продолжай выдавать себя за Люпена, – так будет лучше. И не болтай о своем доме в Нейи, и, конечно, ни слова об Александре. Понял?

Голоса приближались. Внизу слышался неясный гомон.

Направившись навстречу месье Готье, Виктор, проходя мимо молодой женщины, тихо сказал ей:

– Закройте лицо носовым платком и ничего не бойтесь.

– Я ничего и не боюсь, – ответила она.

В сопровождении Лармона и еще одного агента появился господин Готье. Остановившись на пороге, он удовлетворенно обозрел