Кража Казанской - Евгений Евгеньевич Сухов Страница 19

Фания уже спала. Стараясь не разбудить жену, Камиль прилег рядом. Некоторое время он просто смотрел в потолок, представляя, как может пройти аудиенция, а потом неожиданно уснул.

ОСТАВАЛОСЬ НЕМНОГО ВРЕМЕНИ, ЧТОБЫ ПОБРОДИТЬ ПО РИМУ.

Утром гулко зазвонили колокола. Исхаков подошел к окну и раздвинул плотные темно-синие занавески. Напротив гостиницы стоял величественный собор с колокольней, расширяющейся складками книзу, отчего храм напоминал монаха, которого одели в каменную рясу. На твердом подоле, словно опасаясь, что собор сумеет ракетой взмыть к небесам, стояла большая группа туристов и смотрела на огромные колокола, заливавшиеся перезвоном.

Город восхищал. Красиво. Празднично. Но в нем, несмотря на впечатляющие размеры и оживленность, оставалось немало уютных сквериков, где можно отдохнуть от городской суеты и побыть наедине с собственными мыслями.

Пара медленно шла вдоль Тибра[30], наслаждаясь обществом друг друга. Впереди показалось прекрасное трехэтажное деревянное строение, которое будто сошло со страниц альбомов о деревянном зодчестве и не затерялось среди тысячелетних каменных построек. Постояли подле него, обменялись мнениями и неспешно отправились дальше. Их окружала добродушная тишина, иной раз прерываемая звуками автомобильных клаксонов, которые долетали откуда-то издалека. Смотрели на неторопливо скользящий поток воды, каждый думал о своем. Молчание не тяготило. На душе было легко. Пройдя с километр, решили присесть на лавочку в тенистом сквере возле застывшей в граните нимфы. Это была даже не скульптура, а памятник счастливому настроению.

– Надо бы нам тоже побольше памятников в Казани установить, – сказал Камиль Шамильевич, посмотрев на жену. – Это будет двойная польза. Во-первых, останется память о выдающихся людях города, казанцы еще будут больше знать о своей истории, а во-вторых, памятник украсит улицу или сквер. Вот сколько лет всем этим скульптурам? Несколько сотен лет, а то и под тысячу!!! И никому они не мешают. Фания, знаешь, что в последний раз мне больше всего понравилось в Питере?

– И что же?

– Памятник! И знаешь кому? Птичке! Чижику-Пыжику, который на «Фонтанке водку пил». Помнишь такую песенку?

«Чижик-пыжик, где ты был?

На Фонтанке водку пил.

Выпил рюмку, выпил две –

Зашумело в голове».

– Как интересно! Но ведь у нас такую же песню поют про Казанку.

– Верно… Памятник Чижику-Пыжику небольшой такой, сантиметров десять, его установили на специальном постаменте, на набережной у Михайловского замка.

– А где именно?

– Рядом с Первым Инженерным мостом, мы с тобой там сто раз проходили! Причем Чижика-Пыжика никак не достать, постамент закреплен прямо на отвесной стене, над самой водой. А знаешь, почему его так назвали?

– Расскажи, – Фания внимательно посмотрела на мужа.

– До революции там размещалось Императорское училище правоведения, а студенты носили мундиры зеленого цвета, при этом у них были желтые отвороты на рукавах и воротнике. Эта расцветка очень напоминала чижа, а еще они носили пыжиковые шапки. А так как они были студентами и любили крепко выпить, про них и сочинили эту песенку. Вроде бы памятник не старый, но уже образовались свои традиции.

– И какие же?

– Например, нужно загадать желание и попасть монеткой в постамент – и тогда желание непременно сбудется, вот только монетка обязательно должна остаться на камне. И еще одна интересная традиция образовалась, – широко заулыбался Камиль Шамильевич. – Но это уже для молодоженов. Жених должен на веревке спустить к Чижику-Пыжику рюмку, заполненную водкой, и чокнуться с клювом птички. И тогда в семье всегда будет счастье. Вот только разбить он эту рюмку не должен. Я бы тоже хотел для казанцев придумать какой-нибудь необычный памятник, чтобы потом родилась какая-нибудь добрая традиция.

– И какой бы ты хотел памятник поставить?

– Вот это как раз самый трудный вопрос… Например, можно поставить памятник «казанскому сироте». Ведь это выражение всем известно. Мне, думается, что этот памятник не должен быть грустным, наоборот, он должен поднимать горожанам настроение, быть веселым, с эдаким хитроватым прищуром, чтобы у каждого прохожего вызывал улыбку.

– И какая тут может появиться традиция? – с любопытством спросила Фания.

– Скажем, кто его погладит по голове, тот будет богатым, удачливым, успешным. Желающих нашлось бы предостаточно. Через месяц у «сироты» голова засверкала бы, как у золотого! А вообще, такие путешествия как-то расширяют кругозор.

– Камиль, ты все время в работе. Даже сейчас думаешь о городе.

– Что поделать, меня уже не переделаешь… А знаешь, откуда у меня взялась идея поставить часы у нас на «Кольце»[31]?

– Откуда?

– От часов Гринвича! – весело объявил жене Камиль Исхаков. – Когда я первый раз приехал в Лондон, нам устроили экскурсию по городу и показали эти часы. Они находятся на воротах Королевской обсерватории в Гринвиче. Это ведь самые главные часы в мире! От них отсчитывается время для всего человечества! – восторженно продолжал Камиль Шамильевич. – И я подумал: а почему бы и нам не смастерить подобные часы? Вот так похожие часы и появились на «Кольце»… Теперь время дня казанцев начинается с них, – широко улыбнулся мэр. – В командировках я много зданий для города подсмотрел: у голландцев, немцев, французов… И потом все это построил в Казани. Да что там здания, меня впечатляли целые улицы! Несколько лет назад был в Германии, и проездом мы заехали в милый уютный городок под названием Гейдельберг. Так вот, мне там понравилась пешеходная улица, Хаупт-штрассе. Довольно длинная, и потребуется целый день, чтобы пройти ее из одного конца в другой, если по дороге заглядывать в многочисленные магазинчики и распивать в них кофе. Считается, что она еще и самая старая пешеходная улица в мире… И я тогда подумал, а почему бы нам в Казани не сделать такую же? По обе стороны дороги будут магазинчики и кафешки, будет играть живая музыка, артисты будут веселить прохожих. Но, видно, москвичи тоже посещали город Гейдельберг, так что здесь они меня опередили.

– Камиль, ты опять шутишь!

Посмотрев на часы, Камиль Шамильевич произнес:

– Не до шуток. Нам нужно уже поторапливаться. Скоро аудиенция.

На солнце накатила серая тучка, и неожиданно закрапал жалостливый дождь.

В ВАТИКАН ПРИБЫЛИ ТОЧНО К НАЗНАЧЕННОМУ ВРЕМЕНИ. Получили личные пригласительные билеты в специальном окошке и прошли в Апостольский дворец, где размещалась официальная резиденция Папы Римского. Казанскую делегацию с любезной улыбкой уже встречал худощавый учтивый кардинал, он что-то произнес, обращаясь к гостям негромким низким голосом, а молодой полноватый священник рядом с ним на хорошем русском языке представился и повторил сказанное кардиналом:

– Я ваш переводчик, Франческо Бигацци. Кардинал уточняет: вы делегация из Казани, приехали на личную аудиенцию к понтифику?

– Именно так, – подтвердил Камиль Исхаков. – У меня личная