Мифы майя. От жертвоприношений и священного какао до книги «Пополь-Вух» и подземного царства Шибальбы - Галина Гавриловна Ершова Страница 9

регионе в древности считалась глубоко табуированным тотемным животным, поедать которое можно было по исключительным праздникам. Евреи, а именно еврейские рабы, пустившиеся в странствия, от соседей по региону вынесли отрывочные знания о мироздании, положив их в основу иудаизма. А по сути, уже в 7-м тыс. до н. э. в ближневосточном регионе, включая Месопотамию и Египет, свинья-вепрь в качестве символа фертильности ассоциировалась с Богиней-матерью – ей и приносились в жертву свиньи по исключительным праздникам. Евреи-рабы, которых египтяне на праздники не допускали, переняли во многом им непонятные традиции – от них остался лишь запрет на поедание свинины. Так же поступили и последователи ислама, переняв запрет у иудеев. А вот христиане в том же регионе, по всей видимости, прекрасно понимали истоки традиции и не стали ей следовать. Зато теперь отказ от свинины, как и архаическое региональное подношение крови – обрезание, превратился в главный признак идентичности евреев и арабов.

Как бы то ни было, нарушение традиционных для общества табу, существующих пусть даже в форме никому не понятного обычая в культуре, неизбежно приводит к размыванию идентичности и даже разрушению самого этноса. Как ни странно, табу отражают ценности, консолидирующие конкретное общество, и, кроме того, формируют специфическое этнокультурное пространство.

Фетиши помогают в общении миров, что обязательно находит отражение в мифах. Подобное подспорье совершенно необходимо, когда знаний и объективной информации не хватает, а принимать решение нужно. Сведения, «являемые» духами или богами человеку, доходят до него в виде разного типа «знаков». Они могут проявиться во снах, неожиданных событиях, возникающих в природе образах, необычном поведении животных. Все эти знаки, так или иначе, являются. У каждого шамана обязательно существует собственная система, как их интерпретировать, – чаще всего она индивидуальна и никому не передается, поскольку представляет собой прямой договор конкретного человека с его духами-помощниками. Многие мифологические исторические тексты майя даже в колониальном периоде прямо указывают на «ожидание знака», без чего невозможно строить планы на будущее:

«Мы придаем значение тому, что нынче видим, тому, что нам известно, – ведь каждый день мы видим посредине неба знак указанья свыше. Все потому, что наши предки, что раньше жили здесь, нам сообщают твердость духа, чтоб можно было прочитать все то, что открывает бездна неба, когда наступит ночь от края своего до края»[14].

Помощь в контактах с представителями потустороннего мира оказывают магические предметы, обладающие собственной душой и нравом. У каждого народа есть свои названия для подобных объектов, при этом даже дифференцируются две основные функции: защитника и помощника. Речь идет о разнотипных оберегах. Фетишизм также появляется на заре цивилизации и означает поклонение определенным предметам – контактерам.

Для современных индейцев майя понятие оберега заключено в испанских словах – «узелок», «сокровище» или «секрет». В древние времена, согласно традиции, восходящей к глубокой архаике, племя хранило сакральные предметы в завязанном узелке, скрывая от посторонних. Однако на языке майя на Юкатане это звучит как к’ааба, то есть «имя». Имя, которое произносят «в молчании». Само звучание выступает живым существом и считается табуированным[15]. Вот почему майя в колониальные времена стали называть этот предмет по-испански «узелком» (исп. bulto). В мифах, где фигурирует оберег, а также в разговорах между своими его еще называют «секретом». Если между собеседниками есть доверие, не исключено, что они продемонстрируют друг другу то, что завернуто в мешочке или завязанной узелком салфеточке. А возможно, они даже обменяются отдельными предметами из «секрета».

Латинским термином фетиш португальцы обозначали католические святыни, реликвии, которым следовало поклоняться. Средневековый католицизм доходил в этом до абсурда. Так, например, у почитаемого при жизни священника или монаха после смерти, еще до похорон, пытались успеть не только порвать на фетиши всю одежду, но и срезать пальцы, волосы и прочие доступные части тела. В Мексике сохранилась история о францисканском монахе, умершем в XVII веке, на чьих похоронах особо рьяные верующие прихожане попытались отрезать у него палец в качестве фетиша. От боли монах вышел из летаргии и сел в гробу – что сразу было объявлено, естественно, чудом[16]. Собственно, в христианстве, да и во многих других конфессиях, фетишизм давно превратился в массовый и весьма доходный промысел – повсюду продаются частицы мощей святых, их гробов, крестов и предметов туалета. Спрос на них не уменьшается, что свидетельствует о живучести этой древней традиции.

Целитель майя ах-мен за работой. Главным до сих пор продолжают оставаться молитвы, обращенные к тринадцати владыкам преисподней – ошлаху.

Фото из личной коллекции автора

Как свидетельствуют мифы, поклонение вызвано тем, что человек верит в магическую силу предмета, в то, что он может защитить его от напастей и даже при необходимости чудесным образом ему помочь. Так и получается, что фетиш, будучи связником с потусторонними силами, переходит в категорию священного объекта.

Фетишем могут объявить что угодно: камень, фрагмент тела (человека или животного), странное растение, украшение или даже рабочий инструмент. Самое сложное – правильно определить знак, подтверждающий, что рассматриваемый предмет действительно является оберегом. Этим знаком могут стать, например, необычные обстоятельства, при которых предмет появился. Кроме того, должно быть убедительное подтверждение, что предмет приносит удачу или же несчастье. Так, на полуострове Юкатан, в селении Шкан, у одного из местных «священников майя», как теперь себя именуют традиционные целители ах-мены, фетишем была медаль за победу в беге в начальной школе, которая помогала ему лечить людей и которую он показывал с большой осторожностью. По всей видимости, любой предмет может превратиться в к’ааба – молчаливое имя связника.

На самом деле ритуальные действия, связанные со страхами перед вредным влияниям из параллельного мира, могут выглядеть по-разному: обязательно коснуться оберега, просить разрешения у духов или святых, двигаться по определенной траектории, избегать каких-либо действий и т. д. Но если открыть учебник психиатрии, мы увидим, что все они сходны с навязчивыми действиями людей с неврозоподобными расстройствами в начальной стадии шизофрении. Это может стать ритуалом, носящим нелепый характер, – как, например, безобидное, но обязательное потирание носа у бронзовой скульптуры собаки на станции метро «Площадь Революции» в Москве. У майя, скажем, следует обходить дом колдуна по особому маршруту – и не приведи бог наступить на порог!

РЕПРОДУКТИВНЫЕ КУЛЬТЫ

Мифы о половых отношениях и рождении детей занимают отдельное место у майя. Причиной тому отчасти стало то, что в древности мощны были их верования о реинкарнации. Но и сама тема воспроизводства потомства никогда не утрачивала актуальности. Ей даже посвящались отдельные специальные мифы, как, например, повествование индейцев майя-канхобаль о тильтиках – злодеях, которые пожирали родившихся детей и которых жестоко уничтожил герой Пелиш при помощи отвара из сосны. Считается, что это дерево связано с потусторонним