Душа и архетипы в славянском язычестве. Как найти свою спицу в Колесе Сварога - Юлия Дмитриевна Верклова Страница 17

Например, в России в начале ХХ века чрезвычайно расплодились Пахари. Это было логично и закономерно: третье поколение после отмены крепостного права. Оно было природой задумано для работы на земле, развития сельского хозяйства и капитализма. А тут на тебе! Первая мировая. Пахарей стали выхватывать из деревень и отправлять на фронт. То есть их вынудили примерить на себя архетип Воина, но в душе-то они оставались Пахарями. И их основной целью было скорейшее возвращение к земле и к семье. Ничего путного, как известно, из этого не получилось – и элиты спешно начали культивировать Воинов с помощью пропаганды.

Образ воина – решительного, агрессивного, склонного к риску – подавался как лучший и единственно приемлемый. Люди, не обладающие этими качествами, считались пошлыми мещанами, гнилыми интеллигентами и просто трусами, так что каждый старался притвориться воином, даже если по природе был Пахарем, а то и вовсе Любовницей… Эти архетипически поломанные люди и устроили революцию в 1917 году. Под руководством немногочисленных, но настоящих природных Воинов, конечно, и под началом Князей, превративших тему делегирования в массовую идеологию.

В эпоху коллективизации и индустриализации возникла высокая потребность в Пахарях. Но, как водится, во время войны рождались сплошные Воины – и пахать стало некому. Поэтому в массовое сознание новая власть стала срочно внедрять установку, что если много и тяжело трудиться, то все у тебя будет. Анекдоты про лошадь, которая так и не стала председателем, появились, когда система уже разваливалась.

При этом настоящих архетипических Воинов, как мы помним из истории, Сталин в 1937–1938 годах целенаправленно уничтожал: для его текущих задач они были не просто не нужны, но и опасны, ибо, как мы с вами уже говорили, всякий Воин, если он не на службе у Князя, – это Разбойник. В результате к началу Второй мировой войны в СССР опять обнаружился недостаток Воинов. Воины, рожденные после Гражданской, дозрели позже. А до 1943 года пришлось делать ставку на жертвенность.

Жертвы (Девы), готовые жизнь отдать за общее благо, ничего не желая лично для себя, привели страну к победе. Но ценой невероятных жертв в буквальном смысле. Ни один другой народ не мог себе позволить такой растраты человеческих ресурсов. Данко стал нашим героем. Из реальных – Александр Матросов, Николай Гастелло и Зоя Космодемьянская – те, кто погибли на первом же задании. Не Михаил Сурков (самый результативный снайпер Второй мировой), не Иван Кожедуб (самый удачливый мастер воздушного боя), не самые успешные партизаны-диверсанты братья Игнатовы… Советская пропаганда предпочитала раскручивать и популяризировать именно образ Жертвы, а не Воина. Во-первых, так было технически проще. Во-вторых, имена настоящих Воинов следовало до поры до времени держать в тайне. А в-третьих, людей с жертвенной душой к тому времени действительно было в достатке, и надо было вовлекать их в процессы, важные для государства.

Нынешняя тактика включения народа в спецоперацию выглядела необычно, по сравнению со всеми предыдущими эпохами. Кажется, правители учли и ошибки своих предшественников, и естественные волны этногенеза. Ставка делается как раз на Пахарей! Боевые действия в медиапространстве озвучиваются как «работа». Такая мужская работа лучше, чем твоя нынешняя: полезнее, интереснее, престижнее и оплачивается по более привлекательным тарифам…

Причем так было не с самого начала. На первом этапе, в начале 2022 года, преобладала апелляция и к воинским архетипам, и к жертвенным. Доминировали две идеи:

1. Настоящий мужчина – это воин.

2. Жизнь свою – за други своя (за детей, за родину).

Стратегия выглядела логичной и соответствующей моменту. Но людей с душой Воина выразительно не хватало. Да и «жертвенный» генофонд, по всей видимости, за века исчерпался, поскольку истребление шло быстрее, чем воспроизводство (люди с душой Жертвы часто вообще не создают семьи, они более нацелены на общее благо).

Очевидно, Пахарям (которых среди русских обычно большинство) было в буквальном смысле НЕ ПО ДУШЕ исполнение обязанностей, которые на них возложили. Поэтому все мы могли наблюдать, как к концу 2022 года изменились и тактика, и риторика вовлечения.

Разбойникам (мы уже говорили, что в душе это те же Воины, но архетипически, ситуационно, они не на службе государства), сидящим в тюрьмах, вернули статус Воинов, легализовали их агрессию. А агитационный поток направили на прирожденных Пахарей – людей, которые любят работу («дело») и кормят семью. Участие в боевых операциях стали позиционировать как мужскую работу (интересно посмотреть, как менялись агитационные плакаты в этот период).

Вторая целевая аудитория – это, как ни странно, Любовницы – те, у кого в душе живет Лада. Они ищут, во-первых, свою стаю, во-вторых – романтику. На них работают лозунги формата: «Своих не бросаем», «Найди своих» – и красивые ролики с красивыми атаками.

Это, в общем, ответ на сакраментальный вопрос, почему один и тот же контент кого-то в буквальном смысле «за душу берет», а у кого-то вызывает недоумение, возмущение или даже отвращение. Души-то разные!

Или давайте посмотрим на ситуацию не через общественно политические сюжеты, а через бытовые – так, наверное, многим будет ближе.

Вот, допустим, учится в школе ребенок. Старательный. Все уроки делает, дополнительные задания выполняет, к контрольным готовится, во внеклассных мероприятиях участвует. Естественно, его за это любят учителя. И учится он в основном на пятерки-четверки. И аттестат в итоге красивый – можно поступить в приличный вуз.

А есть другой. Вообще ничего не учит, уроки не делает, контрольные списывает. Но он чемпион юношеской сборной по борьбе. И к директору раз в полгода приходит дяденька из Госкомспорта и говорит: «Не загубите парня, поставьте 4, ему ж страну представлять». И у него тоже аттестат в итоге ничего себе. И в вуз его засовывают для корочки: все равно уже чемпион.

И есть третий. Тот вообще не от мира сего, и учителя сомневаются в его психическом здоровье. Но вроде считает быстро – поэтому его однажды отправляют на олимпиаду по математике вместо внезапно заболевшего отличника. Он там всех побеждает на всех уровнях, и его без учета аттестата зачисляют в Бауманку, например, или там в ВШЭ.

Итог у всех примерно одинаков. Хотя первому может быть обидно: он столько старается, а в итоге достиг меньше, чем второй, который напрягался всего два раза в год, и чем третий, которому вообще просто один раз повезло и все на халяву досталось.

А второму может казаться, что первый только штаны просиживает, пока он здоровьем рискует. А третьего он считает блаженным, которому помогли из жалости.

Третий, кстати, тоже может считать, что усердная учеба первого – лишь имитация бурной