Записки придворного. Изысканные обычаи, интеллектуальные игры и развлечения итальянского общества эпохи Возрождения - Бальдассаре Кастильоне Страница 29

«Мне вовсе не хотелось, – ответил мессир Федерико, – лишать пожилых людей подобного удовольствия, но я вовсе не желал подтолкнуть вас и всех присутствующих дам посмеяться над подобной прихотью. Если пожилой человек захочет попеть под виолу, пусть он сделает это скрытно и только для того, чтобы извлечь из своего сознания те печальные раздумья и скорбные воспоминания, какими заполнена наша жизнь. Возможно, и получить наслаждение, какое Пифагор и Сократ находили в музыке.

Даже если им не удастся заняться музыкой, представив себе, как они могли бы это сделать, они получат больше удовольствия, чем человек, которому никогда не доводилось слышать об этом искусстве. Ведь точно так же и руки кузнеца, не отличающегося силой в других частях своего тела, становятся сильнее от его занятий, чем у другого человека, более крепкого, но неприспособленного использовать свои руки.

Подобным же образом и уши, натренированные на созвучие, гораздо лучше и с большим удовольствием воспримут музыку, чем не привычные к ней, какими бы прекрасными и чуткими они ни были, как бы они ни были опытны в восприятии разнообразия музыкальных созвучий. Потому что подобные модуляции не проникают в уши, которые не могут их услышать, скользя мимо и не доставляя наслаждения. Хотя и звери иногда получают удовольствие от мелодии.

Таково и удовольствие, которое должны получать пожилые люди от музыки, они должны только слушать. То же самое могу сказать в отношении танцев, по правде говоря, нам следует оставить те упражнения, которые не подобают нашему возрасту, иначе придется это сделать помимо нашей воли».

Тут синьор Морелло немного возбудился: «Может быть, лучше просто исключить всех пожилых людей, считая, что придворными могут быть только молодые?»

Тут мессир Федерико рассмеялся и заявил: «Видите ли, синьор Морелло, любители подобных вещей стремятся выглядеть молодыми, даже если таковыми не являются, красят свои волосы и бреются дважды в неделю, ибо природа тактично напоминает им о том, что подобные вещи подобают только молодым».

Тут все дамы рассмеялись, поняв, что замечание относится и к синьору Морелло, который почувствовал себя несколько задетым.

15. Затем мессир Федерико продолжил: «Ведь существует множество других способов развлечения дам, подобающих пожилым людям».

«И каковы же они? – уточнил Морелло. – Рассказывание историй?»

«Это только один прием, – ответил мессир Федерико. – Как вам известно, вступая в новый возрастной период, мы размышляем об этом. Очевидно, что у каждого возраста есть и свои достоинства, и слабые стороны.

Пожилые люди оказываются более сведущими, чем молодые люди, более сдержанными и рассудительными, но также и более многословными, скупыми, ворчливыми и нерешительными. Они всегда бродят по дому, ворчат, бранят детей и хотят, чтобы все следовали только их советам.

Напротив, молодые люди энергичны, щедры, откровенны, влюбчивы, но непостоянны, запальчивы, однако готовы к любым удовольствиям. Они недружелюбны по отношению к тем, кто пытается дать им хорошие советы.

Лучший из всех возрастов человечества тот период, когда мы достигаем середины, когда остаются позади ошибки молодости, и еще не достигаем старости. Находясь в двух крайних состояниях, юноша и старик должны понять тонкость, с помощью которой исправляют ошибки, которые природа привила им. Так, пожилым людям полагается следить за тем, чтобы не слишком превозносить себя. Используя приобретенные за долгие годы практики знания и опыт, выступать как оракулы, дающие советы всем людям, и рассказывать о том, что они знают.

Им следует всегда сохранять изящество, сглаживая тяжесть своих лет мягким и веселым подтруниванием. Таким образом они и станут хорошими придворными, наслаждающимися общением с мужчинами и дамами. Они будут везде желанными гостями, без которых не смогут обойтись ни во время пения, ни танцев. При необходимости они проявят свои достоинства и покажут свою значительность.

16. Пусть молодые люди точно так же заботятся и высказывают свои суждения, но не подражая привычкам пожилых людей. То, что подходит одному, вовсе не подходит другому. Мы склонны сказать, что излишняя мудрость – плохой знак для молодых, она только позволит исправить их естественные ошибки.

Вот почему мне очень хотелось бы увидеть молодого человека, особенно носящего оружие, серьезного и тактичного, умеющего владеть собой, лишенного несдержанности, какая часто встречается в этом возрасте. Такие молодые люди выделяются среди своих сверстников. Более того, спокойствие в сочетании с быстротой движений несет в себе явную смелость, потому что кажется результатом не раздражения, а здравого смысла, управляемого скорее рассудком, чем страстью. Такое качество практически всегда находим во всех людях, славящихся своей отвагой, а также среди тех хищных животных, которые обладают большим благородством и силой, чем другие, скажем у льва и орла.

Ни в коем случае не следует воспринимать такое поведение как странность из-за импульсивных или неожиданных движений, когда они без слов или других признаков ярости взрываются, со всей силой переходя от спокойного состояния к противоположному, как будто выстрелили из пушки. Их гнев оказывается гораздо яростнее, чем те вспышки, что порождаются и возрастают постепенно.

Следовательно, те, кто много говорят, двигаются и не могут устоять на месте, когда стоят и разговаривают, выпускают свою энергию. Как хорошо сказал наш общий друг Пьетро Монте, «они действуют как идущие по ночам мальчики, начинающие петь от страха в стремлении подбодрить себя».

Замечу, что спокойная и содержательная юность необычайно ценится в молодом человеке. Ибо компенсирует свойственное его возрасту легкомыслие, равно как в пожилом человеке высоко ценят сохранившиеся у него свежесть и живость. Ведь стойкость его сердца еще настолько велика, что способна согреть и подкрепить грядущие слабость и немощь, удержав его в устойчивом состоянии, свойственном ему в лучшие годы.

17. Однако все перечисленные качества нашего придворного не окажутся достаточными, чтобы он завоевал всеобщую благосклонность лордов, кавалеров и дам, ежели он не демонстрирует изящные и привлекательные манеры во время каждодневных бесед.

Я также действительно верю в то, что здесь трудно вывести какое-либо общее правило, прежде всего из-за невероятного разнообразия тех вещей, которые возникают во время беседы. Кроме того, редко можно найти двоих людей с одинаковыми взглядами. Вот почему, готовясь к разговору с множеством собеседников, следует руководствоваться собственными суждениями, принимая в расчет различия между собой и другими. Иногда приходится по нескольку раз в день менять его стиль и манеру говорить, приспосабливаясь к характеру человека, с которым приходится беседовать. Сам же я со своей стороны не могу предложить иные правила, чем те, что уже установлены, и которым мой друг Морелло научился в своей исповедальне во времена его молодости».

Тут синьора Эмилия засмеялась и сказала: «Вы тратите