СНТ - Владимир Сергеевич Березин Страница 36

* * *

Когда начало смеркаться, действительно пришёл сосед. Это был невысокий человек – типичный дачник в ковбойке.

«Удивительно, – подумал про себя Раевский. – Откуда они берут эти рубашки? Наверное, у них есть какой-то тайный склад этих ковбоек для учёных, заготовленный ещё в СССР на случай ядерной войны».

Прочие его страхи не оправдались – Раевский ожидал, что разговор обязательно закрутится вокруг памяти воды и этих дурацких трёхлитровых банок, в одну из которых после просмотра телевизионных откровений граждане матерились, а в другую кричали, как заведённые, «люблю-люблю-люблю».

Но ничего этого не было.

Мелиоратор оказался весельчаком и вместо ожидаемых безумств поведал пару забавных историй о повороте северных рек, которому, как оказалось, он по мере сил противодействовал.

Чуть позже на огонёк зашёл сосед с другой стороны – зоолог, работавший в Сухумском заповеднике.

Раевский ожидал очередной бесовщины, например рассказа о скрещивании человека с обезьяной. У него была своя история с Сухумским питомником, которую он не любил вспоминать. Но нет – зоолог рассказал несколько цветистых восточных легенд об обезьянах и одну геологическую – об их королеве, которая живёт в жерле вулкана. Кончалась история фразой, похожей на пророчество Нострадамуса: «Прекрасная огненная обезьяна рождает новые острова – вода и огонь соединяются».

– Без воды – никуда, – поддакнул мелиоратор.

«Милые люди, – подумал Раевский. – Напрасно Гамулин так над ними глумится».

* * *

Утром он проснулся рано и пошёл прогуляться.

Голова звенела от выпитого – не похмелье, а именно лёгкая пустота в голове.

Раевский искупался в озере, боязливо посматривая на оставленную одежду. Был у него как-то неприятный случай – точно так же рано он решил искупаться близ чужой дачи. Разделся догола, а когда вылез из воды, увидел, как собака хозяйки уносится по тропинке, держа в зубах его штаны с трусами. Так он и бежал голым по спящему посёлку.

Но тут собак не было. Раевский высох на утреннем ласковом ветерке и отправился обратно.

На опушке леса, там, где сосны переходили в смешанный сорный лес, он увидел грибника. Тот задумчиво смотрел в пустое небо без единого облачка, и его кривоногая фигура с небольшой корзинкой не двигалась.

Раевский помахал ему рукой, но грибник не ответил.

Что-то странное ощущалось в грибнике, но непонятно что.

Раевский посмотрел на человека с лукошком.

Какие, к чёрту, грибы, не сезон.

Вот кто настоящий сумасшедший – но отчего учёному на пенсии не ходить с лукошком? Да хоть с дамской сумочкой, – может, там, под нечистой тряпицей, у него тетрадка с формулами. Нет, у учёных право на тараканов в голове, это ведь естественно.

Раевский уже прошёл стадию презрения к паранауке. Он давно понял, что даже хорошие учёные, состоявшиеся в своей специальности, вдруг начинают говорить смешные вещи: физик, занявшись политическими построениями; математик, кинувшийся в историю, или географ, превратившийся в философа. Раевский раз и навсегда вывел для себя правило – человек, мудрый в чём-то одном, просто мудр в чём-то одном. Ни на что большее это не распространяется, но и не отменяет гениальности.

Поэтому он теперь не презирал безумные идеи, а относился к старикам, что их проповедуют, как к забавным детям. Чужим детям, разумеется.

* * *

Он послонялся по участку, объел тишком полгрядки земляники и вдруг снова увидел грибника. Тот стоял у забора и смотрел мимо него – на соседский участок.

Там, у невысокого штакетника, торчал зоолог, будто загипнотизированный взглядом пришельца.

В этот момент фигура с лукошком засунула руку под грязную тряпку и вытащила трубочку, похожую на флейту. Раевский увидел, что рука с флейтой как-то удивительно волосата, но грибник уже приложил трубку к губам и дунул.

Сосед-зоолог схватился за горло, взмахнул руками и повис на штакетнике.

Раевский метнулся к нему и увидел на коже зоолога крохотную иголку, похожую на шип какого-то растения.

Грибник пропал, будто его сдуло тем самым ласковым утренним ветерком.

Раевский грохнул кулаками сперва в окно Гамулина, а потом и в дверь мелиоратора.

– Эй, у вас с соседом беда!

Гамулин вскочил на удивление быстро и заорал ещё громче:

– Степанычу плохо!

Все вместе они окружили тело, висящее в нелепой позе на заборе.

– Сейчас я «скорую»… – И Гамулин полез в карман за телефоном. Но тут же сам осёкся: – Да эта «скорая» сюда два часа ехать будет.

Меж тем мелиоратор провёл ладонью по лицу дачника:

– Умер Степаныч. Практически умер, да.

Раевский тупо посмотрел на него:

– И что теперь?

– Оживлять будем. – Мелиоратор сказал это угрюмо, но без печали, как человек, которому вдруг выпало внеурочное дежурство или утомительная уборка за нечистоплотными гостями. – Вода всё смоет.

Раевский сглотнул.

– Только беда в том, что у меня мёртвой воды нет. Живая есть, а мёртвой нет.

– А без мёртвой нельзя?

– Никак нельзя. Тут всё по науке нужно делать. Без мёртвой неизвестно что получится. Он ведь не совсем мёртвый сейчас, оживишь его – и будет тебе такой потусторонний человек, что мало не покажется. Ты, соседушко, возьми гостя своего и езжай на торфяник к стоячей воде, что я тебе показывал, а я тут пока делом займусь.

* * *

Они вернулись через час, и этот час Раевский пребывал в каком-то мороке.

Набирая канистру, он незаметно потрогал землю.

Земля была честной и твёрдой, Раевскому всё это не снилось, и он не парил в выдуманном космосе снов. Но вот вода была страшной и вязкой, как масло.

Мелиоратор принял от него пластиковую ёмкость и, быстро подойдя к зоологу Степанычу, тщательно облил его тело водой.

Раевский почувствовал, что воздух вокруг на секунду загустел.

Дышать стало вмиг тяжело, будто вата забила горло и нос.

Это была мистика, которую Раевский так ненавидел, но он действительно почувствовал, как пришла смерть. Без косы и балахона, незримая, похожая на туман.

– А вот теперь хорошо.

И мелиоратор достал из кармана банку с пульверизатором удивительно прозаического вида.

«Очень похоже на средство для мытья окон», – машинально отметил Раевский.

– Ну да, – заметил мелиоратор, перехватив его взгляд. – У меня другой ёмкости не было. А тут ещё пульверизатор есть – красота. Удобно. – И он начал опрыскивать тело, лежащее перед ним. Сейчас он был похож на хозяйку, что брызгает водой на бельё перед глажкой.

Тело выгнулось, и по нему прошла дрожь.

Зоолог зашевелил губами.

– Ишь, так матерится, а ещё учёный человек, – удивился Гамулин. – Живой был, не позволял себе такого.

* * *

…Они