Тепло человеческое - Серж Жонкур Страница 23

не заразить персонал, – потому что масок у персонала не было тоже. Ситуация приобретала совершенно кафкианский характер. Такие дурацкие перспективы доводили Каролину до трясучки, и она быстро поняла, что не в силах оставаться здесь, в квартире, тем более что, если она, на свое несчастье, вдруг заболеет, совершенно непонятно, что делать, чтобы ее спасли. Полностью уверена она была только в одном: в городе рано или поздно заразу подхватят абсолютно все, потому что здесь никто не готов прекратить жить и выходить на улицу, а если верить премьер-министру, в ближайшее время выходить запретят напрочь – кроме как завтра, чтобы проголосовать. Но что будет послезавтра?

Александр остался на ферме – ждал звонка от Дебокера. На ужин поджарил хлеба, съел копченого мяса и сыра. Он недавно пригнал трактор – дилер выдал его на то время, пока будет менять сцепление в старом – у того хоть и не было проблем с электроникой, но находить к нему запчасти становилось все сложнее. Восьмичасовой вечерний выпуск новостей он смотрел с середины: покупатели ломанулись в супермаркеты, потребителей просили приготовиться к автономному существованию на протяжении двух-трех месяцев, сильнее всего люди явно боялись остаться без паштетов, растительного масла и особенно – туалетной бумаги. В репортаже рулоны выгружали из всех тележек.

Александр опустил ладонь на карман джинсов – ему показалось, что завибрировал телефон, но нет. В любом случае, щенкам, очевидно, лучше – в противном случае Дебокер бы с ним уже связался. Может, еще позвонит и разрешит завтра за ними приехать. Он сам себе не мог объяснить, почему так без них скучает; на самом же деле он просто полюбил эту мелюзгу. В Испании туристы штурмовали аэропорты, чтобы улететь из страны, президент Трамп только что сдал тест. Александр прекратил жевать, когда Делаус запустил репортаж про вакцину – в США клинические испытания начнутся через неделю, журналист объяснил, что Институт Пастера – с его-то трехсотлетним опытом – наверняка бы справился гораздо лучше, однако, если следовать принятой там процедуре, придется ждать два-три года, чтобы должным образом пройти все этапы, а вот президент «Эпивакса» заверила, что высокотехнологичная вакцина будет протестирована уже к лету. А еще эта американка объявила, что на самом деле речь идет о «защите от вируса: вы, может, и заболеете, но заболевание будет протекать в очень легкой форме».

Александр вспомнил о своем разговоре с дилером «Джона Дира» – речь шла о новых технологиях: тракторы нового поколения стоили безбожных денег, зато полностью меняли жизнь своего владельца. Потом глава «Эпивакса» напомнила, что у всей этой истории есть еще и денежная составляющая, можно получить огромные барыши, если только не найдут способ сдержать или остановить эпидемию с помощью барьеров и изоляции, как оно было с вирусом ТОРС и со свиным гриппом. Те вирусы исчезли слишком быстро, исключив вероятность любой рентабельности. Тогда миллионы долларов, вложенные в исследования, попросту улетели в трубу. Откровения этой дамы сильно смутили Александра. Он о таких вещах вообще не думал.

Просто для очистки совести Александр вытащил из заднего кармана телефон – проверить, не пытался ли ветеринар до него дозвониться, – но оказалось, что его старенький «Самсунг» не подает признаков жизни, аккумулятор полностью разрядился.

Воскресенье, 15 марта 2020 года

В конце каждой зимы настает день, когда все перестают бежать и начинают фланировать. Ванесса, будучи парижанкой, всегда это замечала. День этот чаще всего выпадает на воскресенье, можно подумать, что весна специально подгадывает все так, чтобы именно в этот день летние площадки перед кафе заполнились снова. Это первое воскресенье уже почти весны решило последовать заведенному порядку – солнце не подвело, воздух прогрелся. На улицах полно народу, вот толькони стульев, ни столиков: все заведения стояли закрытыми.

Ванессе с самого утра начали звонить самые близкие друзья – Элена, потом Коринна и Магали, и даже Винсент, все хотели знать, чем другие занимаются, в попытках как-то утвердиться в новой реальности, в которой, начиная с сегодняшнего дня, нет больше ни бранчей, ни бистро, ни ресторанчиков с музыкой, ни чайных – ничего. Элена сообщила, что на Елисейских Полях вообще ни души. На рассвете, когда она отправилась на пробежку, улица пустовала, туристы будто бы испарились, а вот зато Магали никогда не видела такой толпы на рынке Алигр и в «Монопри».

Они вновь созвонились ближе к полудню и, за неимением ничего лучшего, решили встретиться на набережной Сены. Винсент тоже пообещал прийти, и, чтобы пропустить стаканчик, они сговорились отыскать какой-нибудь потайной бар или, может, баржу, лавчонку со спиртным, а в крайнем случае принести выпивку с собой – Элена обещала взять все на себя.

Это великое замешательство стало следствием того, что накануне объявили-таки о вступлении в эту пресловутую третью стадию, на сей раз всерьез. Чтобы еще сильнее затруднить контакты, предполагалось ограничить посещения друзей, а в булочную входить не больше чем по пять человек. Накануне, на вернисаже, все это было лишь темой для светской беседы, тем более что набившимся в галерею посетителям социальная дистанция казалась чем-то совершенно абстрактным – многие курили на тротуаре, да, снаружи, но всем скопом, собирались кучками и судачили с бокалом в руке, не обращая никакого внимания на фотографии, ради которых собрались.

К одиннадцати вечера Ванесса вернулась к себе, на другой конец Парижа. На всем пути она видела оживленные тротуары и набитые кафе – обычный субботний вечер, радостная весенняя суета. Она открыла окно, чтобы ничего не пропустить, а главное – чтобы внутрь хлынул свежий воздух, и в тысячный раз дала себе слово никогда больше не брать в рот шампанского – от пузырьков по телу разливалась вялость и кружилась голова, – а потом она легла в постель, предварительно приняв долипран[19].

Сон не шел, и Ванесса все пыталась представить себе, каким станет Париж без уличных кафе, очередей перед театрами и кинотеатрами, без толп на тротуарах – все это казалось настолько нереальным, что и не поверишь.

На следующее утро она попыталась взбодриться, твердя самой себе, что по воскресеньям улочки вокруг Пале-Рояль часто пустуют – большая часть заведений и магазинчиков закрывается на выходные. Пройдя мимо Комеди-Франсез, а потом по авеню Опера, она поняла: что-то изменилось. Пересекла Риволи, вступила во двор Лувра. Увидела сотни людей, направлявшихся к Сене, – другие же весело наслаждались пикниками на газонах. Ее окатила волна облегчения – по крайней мере, Париж не опустел, жизнь продолжается и на третьей стадии. Она вышла на набережную, тут зазвонил телефон. Никогда еще Каролина не рвалась общаться с сестрой в середине дня, всегда