Золотой век русской поэзии - Вильгельм Карлович Кюхельбекер Страница 6

   Незвучные мне струны?

Доселе тихим лишь полям

   Моя играла лира…

Вдруг жребий выпал: к знаменам!

   Прости, и сладость мира,

И отчий край, и круг друзей,

   И труд уединенный,

И все… я там, где стук мечей,

   Где ужасы военны.

Но буду ль ваши петь дела

   И хищных истребленье?

Быть может, ждет меня стрела

   И мне удел – паденье.

Но что ж… навеки ль смертный час

   Мой след изгладит в мире?

Останется привычный глас

   В осиротевшей лире.

Пускай губителя во прах

   Низринет месть кровава —

Родится жизнь в ее струнах,

   И звучно грянут: слава!

Воины

Хвала возвышенным певцам!

   Их песни – жизнь победам;

И внуки, внемля их струнам,

   В слезах дивятся дедам.

Певец

Подымем чашу!.. Богу сил!

   О братья, на колена!

Он искони благословил

   Славянские знамена.

Бессильным щит его закон

   И гибнущим спаситель;

Всегда союзник правых он

   И гордых истребитель.

О братья, взоры к небесам!

   Там жизни сей награда!

Оттоль отец незримый нам

   Гласит: мужайтесь, чада!

Бессмертье, тихий, светлый брег;

   Наш путь – к нему стремленье.

Покойся, кто свой кончил бег!

   Вы, странники, терпенье!

Блажен, кого постигнул бой!

   Пусть долго, с жизнью хилой,

Старик трепещущей ногой

   Влачится над могилой;

Сын брани мигом ношу в прах

   С могучих плеч свергает

И, бодр, на молнийных крылах

   В мир лучший улетает.

А мы?.. Доверенность к творцу!

   Что б ни было – незримый

Ведет нас к лучшему концу

   Стезей непостижимой.

Ему, друзья, отважно вслед!

   Прочь, низкое! прочь, злоба!

Дух бодрый на дороге бед,

   До самой двери гроба;

В высокой доле – простота;

   Нежадность – в наслажденье;

В союзе с ровным – правота;

   В могуществе – смиренье.

Обетам – вечность; чести – честь;

   Покорность – правой власти;

Для дружбы – все, что в мире есть;

   Любви – весь пламень страсти;

Утеха – скорби; просьбе – дань,

   Погибели – спасенье;

Могущему пороку – брань;

   Бессильному – презренье;

Неправде – грозный правды глас;

   Заслуге – воздаянье;

Спокойствие – в последний час;

   При гробе – упованье.

О! будь же, русский Бог, нам щит!

   Прострешь твою десницу —

И мститель-гром твой раздробит

   Коня и колесницу.

Как воск перед лицом огня,

   Растает враг пред нами…

О страх карающего дня!

   Бродя окрест очами,

Речет пришлец: «Врагов я зрел;

   И мнил: земли им мало;

И взор их гибелью горел;

   Протек – врагов не стало!»

Воины

Речет пришлец: «Врагов я зрел;

   И мнил: земли им мало;

И взор их гибелью горел;

   Протек – врагов не стало!»

Певец

Но светлых облаков гряда

   Уж утро возвещает;

Уже восточная звезда

   Над хо́лмами играет;

Редеет сумрак; сквозь туман

   Проглянули равнины,

И дальний лес, и тихий стан,

   И спящие дружины.

О други, скоро!.. день грядет…

   Недвижны рати бурны…

Но… Рок уж жребии берет

   Из та́инственной урны.

О новый день, когда твой свет

   Исчезнет за холмами,

Сколь многих взор наш не найдет

   Меж нашими рядами!..

И он блеснул!.. Чу!.. вестовой

   Перун по хо́лмам грянул;

Внимайте: в поле шум глухой!

   Смотрите: стан воспрянул!

И кони ржут, грызя бразды;

   И строй сомкнулся с строем;

И вождь летит перед ряды;

   И пышет ратник боем.

Друзья, прощанью кубок сей!

   И смело в бой кровавый

Под вихорь стрел, на ряд мечей,

   За смертью иль за славой…

О вы, которых и вдали

   Боготворим сердцами,

Вам, вам все блага на земли!

   Щит промысла над вами!..

Всевышний царь, благослови!

   А вы, друзья, лобзанье

В завет: здесь верныя любви,

   Там сладкого свиданья!

Воины

Всевышний царь, благослови!

   А вы, друзья, лобзанье

В завет: здесь верныя любви,

   Там сладкого свиданья!

1812

Светлана[49]

А. А. Воейковой

Раз в крещенский вечерок

   Девушки гадали:

За ворота башмачок,

   Сняв с ноги, бросали;

Снег пололи; под окном

   Слушали; кормили

Счетным курицу зерном;

   Ярый воск топили;

В чашу с чистою водой

Клали перстень золотой,

   Серьги изумрудны;

Расстилали белый плат

И над чашей пели в лад

   Песенки подблюдны.

Тускло светится луна

   В сумраке тумана —

Молчалива и грустна

   Милая Светлана.

«Что, подруженька, с тобой?

   Вымолви словечко;

Слушай песни круговой;

   Вынь себе колечко.

Пой, красавица: „Кузнец,

Скуй мне злат и нов венец,

   Скуй кольцо златое;

Мне венчаться тем венцом,

Обручаться тем кольцом

   При святом налое“».

«Как могу, подружки, петь?

   Милый друг далёко;

Мне судьбина умереть

   В грусти одинокой.

Год промчался – вести нет;

   Он ко мне не пишет;

Ах! а им лишь красен свет,

   Им лишь сердце дышит…

Иль не вспомнишь обо мне?

Где, в какой ты стороне?

   Где твоя обитель?

Я молюсь и слезы лью!

Утоли печаль мою,

   Ангел-утешитель».

Вот в светлице стол накрыт

   Белой пеленою;

И на том столе стоит

   Зеркало с свечою;

Два прибора на столе.

   «Загадай, Светлана;

В чистом зеркала стекле

   В полночь, без обмана

Ты узнаешь жребий свой:

Стукнет в двери милый твой

   Легкою рукою;

Упадет с дверей запор;

Сядет он