Гарри Поттер и заклятье смерти - Константин Риндевич Страница 5

Но вот торт кончился, гость был завален благодарностями за вкусный подарок, и дядя Том решил продолжить разговор.

— Так что дальше-то? Вот делал ты торт, и? — мистер Джестер говорил как стереотипный добрый дядюшка, нисколько не напоминая строгого сержанта, встретившего Хагрида.

— А, ну так вот. Сделал я торт, поставил на стол, и заходит директор Дамблдор… О, точно, — хлопнул великан себе по лбу, вызвав звон тарелок.

Засунув руку в другой карман, смотритель Хогвартса достал самую настоящую живую сову. Птицы была слегка взъерошена, но не выглядела особо недовольной. Гарри невольно задался вопросом, что ещё есть в карманах, и как, чёрт побери, туда влезла немаленькая сова? А ведь она ещё и осталась жива!

Между тем великан достал совершенно неинтересное — в отличие от совы! — перо и столь же обычную бумагу.

— Надо написать директору, — пояснил свои действия Хагрид, тщательно выписывая буквы. — Очень просил, как только встречу Гарри, так сразу письмо отправить. Да я вот запамятовал совсем.

Поттер заглянул в записку через стол. Будучи настоящим племянником мистера Джестера, он осваивал навык чтения букв под любым углом. К счастью, великан писал крупно и разборчиво.

"Директор Дамблдор.

Гарри нашёл, письмо передал. Завтра едем, чтобы всё купить. Забыл сразу написать, простите.

Хагрид"

Смотритель Хогвартса ещё раз перечитал письмо, после чего свернул и протянул сове. Та важно взяла почту, благосклонно приняла помощь по открытию окна от Гарри и улетела.

Мальчик по-прежнему ломал голову, как птица влезла в карман куртки, не то чтобы его кто-то спрашивал. Даже если карман больше, чем кажется на первый взгляд, как она там дышала-то?!

— Ну что, пора и на боковую? — хлопнул в ладоши Хагрид. — Завтра нам с Гарри, эт, вставать рано, за всем по списку поедем.

Никто из людей не пошевелился, и бедняга сдулся. Его уловка в попытке улизнуть от разговора была наивной, а уж в этой семье вообще не была принята всерьёз. Гарри это и то удавалось лучше, он даже смог пару раз отвертеться от дяди и избежать наказания. С тётей, конечно, было сложнее — та почти всегда видела его насквозь.

Видя, что все продолжают сидеть за столом, великан сдался и продолжил рассказ.

— Ну так вот, пришёл, значитца, директор прямо к моей хижине. Она у леса стоит, в отдалении от школы, там обычно никого не бывает. Эх, а какой там воздух, не то что в городе…

— Кхм-кхм, — прокашлялась Петунья, и плечи Хранителя Ключей совсем опустились.

— Ну и говорит Дамблдор, — как будто ничего не произошло, продолжил рассказ Хагрид, — отправляйся-ка ты, значит, к Гарри Поттеру, а то он на письмо ответить не может. Я не понял, с чего бы ты мог — я ж помню, что ты не с волшебниками живёшь, а с маглами.

— С обычными людьми, — с нажимом поправил Томас.

Дядя рассказывал про этих "маглов" — крайне пренебрежительное именование магами всех, доступа к чуду лишённых. Гарри всегда казалось это странным… ну, глупым, на самом деле. Великие музыканты не считали всех остальных глухими недоумками. Выдающиеся физики и математики не называли пытающихся понять их теорий недалёкими идиотами. Талантливые художники не думали о других как о слепых глупцах.

Ну, не все, во всяком случае.

Чем любой другой талант отличался от дара к магии? Маги точно были ненормальными.

Хагрид как-то странно покосился на мистера Джестера, но кивнул и продолжил:

— Ну так вот, отдал мне значит директор письмо, поколдовал над какой-то бумажкой — это он портал делал. И попросил уведомить, когда письмо к тебе попадёт, Гарри. Ну я взял торт да и портнулся сюда, значит. А, ещё директор ключ дал, от банковской ячейки Поттеров.

— А что… — начал дядя, но Гарри не выдержал:

— А сова? Как сова попала в карман? Как она там дышала? Как она там поместилась? Как…

— Тише, Гарри, тише, — остановила Петунья тараторящего Поттера. — Тебе тоже нужно дышать. Что о тебе подумает мистер Хагрид? Но это действительно интересно. Так что же? Не считая того, что это магия?

— Эт магия расширения пространства. Я в этом не очень разбираюсь, — признался смотритель, — просто попросил умельца зачаровать, чтобы можно было сову с собой брать. Часто, знаете, бывает — надо письмо кому написать, а совятни поблизости нету. Вот и ношу с собой.

Гарри твёрдо решил, что обязательно непременно абсолютно точно зачарует себе хотя бы один карман для совы. Ну, попросит кого-нибудь — всё же это явно не простое колдовство.

— Что ж, а насчёт ключа, им любой может воспользоваться? Как это работает? — вернулся к своему вопросу мистер Джестер.

— Ну эт я не скажу, сам не разбирался. Знаю только, что никто просто так взять денег, без ведома Гарри, не может. Это точно — гоблины очень не любят воров, они такого не допустят.

— Хм, — дядя Том не выглядел особо убеждённым. Гарри был уверен — к концу завтрашнего путешествия за учебниками ключ окажется надёжно спрятан мистером Джестером. Даже если Хагрид будет против. Нет, особенно если Хагрид будет против. — Ну ладно, а что дальше?

— Ну так и вот, — кивнул великан и продолжил. — И говорит директор, мол, Хагрид, отведи Гарри за всеми покупками, в банк там, за книгами и прочим, по списку. Доверяет мне, значит. Великий человек Дамблдор.

— Почему? — удивился Гарри.

— А? — растерялся и великан.

— Ну, почему он великий, из-за того, что тебе доверяет?

— А, это. Ну, эх, видишь, я ведь полувеликан, — Хагрид тяжело вздохнул. — Мамка моя великаншей была, а таких никто не любит. Ну и меня тоже, до кучи, значит. Да ещё из школы выгнали, на третьем курсе. А директор, видишь, всё равно доверяет, хотя он вон, великий волшебник, и вообще. Не то что другие, они с этим, как его… с ограниченным кругозором, во.

Было видно, что это больная для него тема — он всё сильнее сбивался. Гарри утешающе похлопал великана — ну, полувеликана, как выяснилось, — по плечу. Хотя для этого пришлось встать. На лавочку. Петунья налила новую кружку крепкого чая, щедро сыпанув сахара, и пододвинула Хранителю Ключей. Тот благодарно кивнул и сделал большой глоток, выхлебав разом половину.

— Мы не из тех, кто судит людей по их происхождению, Хагрид, — взял слово дядя Том. — И ни мы, ни Гарри в школе — никто не будет болтать. Понятно, что неприятно, если кто-то трепет об этом на каждом