Истории земли Донецкой. От курганов до терриконов - Сергей Валентинович Богачев Страница 28

– В прошлом годе приходила к Святым Горам татарва, много беды в округе понаделала, а государево богомолье разорило. Вот с тех пор никак и не поднимемся. Ступай за мной.

Повернувшись, старец наклонился и исчез в нише одной из пещер. Его спасители Степан и Евтихей остались во дворе, а Фрол, стараясь не отстать, шагнул следом за монахом. Дневная жара сразу же сменилась прохладой, и Фрола окутала темнота. Фигура старца впереди еле угадывалась. Он старался не отстать от старца, который хорошо ориентировался в подземелье. Путешествие подземными ходами было недолгим, и вскоре они оказались в просторной пещере с округлыми сводами. В одной из стен были вырублены два окошка, из которых в пещеру проникал дневной свет. Монах остановился перед вырубленным прямо на стене изображением четырехконечного креста и перекрестился. Сняв шапку, осенил себя знамением и Фрол.

– Ты кого привел, Иона? – послышался из темного угла тихий, совсем немощный голос.

Присмотревшись, Фрол увидел сидящего на деревянной лавке еще одного старца. По всему было видно, что годами он был старше Ионы и Фрола, вместе взятых. Голова старика склонилась на грудь, уткнувшись подбородком в седую и длинную бороду. Ладони с худыми узловатыми пальцами вцепились в отполированную до блеска палку, которая лежала у него на коленях. Поверх рясы было наброшено рядно, которыми обычно укрывают от холода лошадей, а ноги укутаны мешковиной. На груди старика Фрол разглядел деревянный крест, висящий на промасленной веревке.

– Это, отец Александр, государев человек, которого намедни из Донца наши иноки выловили.

Монах кивнул Фролу на еще одну лавку. Присев, тот рассказал старцам историю о том, как его еще вчера вместе с Мишкой Томиловым вызвал к себе Цареборисовский воевода и какое поручение он им дал. Оба старца слушали его внимательно, не перебивая, но, когда Фрол стал говорить о приключении во время переправы, отец Александр встрепенулся:

– Это что ж такое получается? Слыхивал я, что лихие людишки по ночам шишиморски[60] ходют по гумнам да по пчельникам, лошадей крадут да другую живность разную. Но чтоб людей побивать?! Да еще и на самой Посольской дороге?! Такого отродясь не бывало.

Старик с трудом поднял голову, и Фрол увидел, что вместо глаз у него черные западины.

– Сам теперя видишь, паря, что не зря мы к нашему государю обратились. Тяжелые времена наступили для святого места. Ризы камчатые да пояса шелковые не просим мы. Просим людишек заставных[61] прислать, военному делу обученных, чтобы порядок на Посольской дороге блюсти, да отпор басурманам учинить.

Отец Александр говорил с трудом, то и дело останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Вместо него продолжил старец Иона:

– В прошлом годе татарва разгулялась. На сакме[62] пыль месяцами стояла – все в Крым полоны из православных гоняли. Добрались и до нас. Эти нехристи считают правый берег Донца своим, и наша обитель для них, как бельмо в глазу.

Монах подошел к окну и позвал Фрола. Солнце уже перевалило за полдень, и в небе не было ни одной тучки. Выглянув в окошко, Фрол ахнул. Вроде и шли они по коридорам недолго, а забрались на такую высотень! Весь левый берег Донца лежал перед ним как на ладони.

– Татары еще далече сакму топчут, а у нас они уже, как на ладони. Только успевай дымовые костры жечь, чтобы православных о беде упредить. Вот за это они нас и невзлюбили. Налетели со стороны соляных озер, всё порушили, многих иноков в полон взяли. Кто успел схорониться, тот и выжил. Старца Александра пытали дюже, глаза ему каленым железом выжгли, чтобы он им про крепость вашу Цареборисовскую сказывал. Что да как там у вас устроено.

– Так что же вы басурман не упредили? – не удержался Фрол и перебил старца: – У вас же здесь настоящая крепость – осаду неприятеля можно долго выдюжать.

Монах с укоризной взглянул на парня и отошел от окна в глубь кельи. Помолчав какое-то время, сказал:

– Так-то оно, может, и так… Токмо без воды в пещерах мы еще какое-то время выдюжим, а вот как без военного снаряжения обойтись? Да мы и пищалей в руках отродясь не держали… Ну разве что рогатинами помахать во славу Отчизны еще сподобимся.

– Какими рогатинами? – опять не удержался Фрол. – Вы же в грамоте писали, что и пушчонка у вас имеется, и заряды к ней?

– Так, а я об чем гутарю? Пушчонка не рогатина, – уже с обидой ответил ему монах.

И тут вновь заговорил старец Александр:

– Будет болтать, Иона. Покажи служивому, что у нас из оружия имеется. Пусть определит – годно ли оно для дела, да кого-то из братии пусть обучит обращению с ним.

Весь оставшийся день Фрол со своими помощниками Степаном и Евтихеем занимались ревизией имевшегося у богомольцев вооружения. Старики не обманули – пушчонка действительно у них имелась. Фрол сразу понял, что эта маленькая вьючная пушка предназначена для короткого боя и легко может переноситься на руках с одного места на другое. В отдельной келье хранился небольшой запас ядер и зарядов. Что особо обрадовало Фрола, так это сухость этой пещерки – значит, и порох должен быть сухим. «Надобно станину к этой пушчонке смастырить, чтобы при отдаче никому ребра не поломала, – строил в уме планы Фрол. – Да и пальнуть пару раз, для пущей надёги не помешало бы».

На следующее утро, объяснив монаху, который умел держать в руках топор, как сделать станину для мортирки, он со своими помощниками решил осмотреть окрестности. Фрол еще вчера, глядя вниз из окошка пещерной церкви, сообразил, что наиболее уязвима обитель со стороны нижнего течения Донца. Именно оттуда, со стороны соляных озер, поднимаясь вверх по течению реки, и приходили всегда татары. С этой стороны склоны меловых круч были не такими крутыми, а изрезавшие их урочища – не такими глубокими. И самое главное, что разглядел Фрол – вдоль реки тянулась ровная полоса берега, не поросшая лесом.

– Да здесь шестёрка лошадей легко в ряд пройдет! – объяснял открывшуюся им диспозицию Фрол. – Вот она, дырка в нашем кармане.

Степан и Евтихей может слова «диспозиция» и не поняли, но про шестёрку лошадей смекнули сразу. Оглядевшись вокруг, Степан предложил «залатать дырку в кармане» с помощью обычной в крестьянском деле зарубы – перекрыть дорогу к обители завалом из деревьев.

– Токмо деревья валить будете не сразу, – учил своих подопечных Фрол. – Нужно их заранее подрубить, а на дорогу валить только по сигналу или знаку какому.

Все свои соображения он вечером доложил старцам Ионе