Изгнание - Елена Бауэр Страница 10

– Не волнуйся, я буду молчать.

Они возвращались во дворец с ценными находками – бронзой, горшками, монетами. Царь был в восторге от такой удачной охоты за древностями.

Император был очень добр и приветлив с дядей, всячески подчеркивая свое к нему расположение. Сергей никогда не мог устоять перед обаянием Ники и скоро забыл все обиды на племянника из-за расследования Палена.

Они вернулись в Царское Село вместе. С Минни и остальными родственниками напряжение сохранялось. Министра двора после всех его козней Сергей с Эллой демонстративно игнорировали.

Павел встретился с братом за обедом. Он был рад, что за столом присутствовали остальные члены семьи и объясниться им не удалось. От разговора с Сергеем Пиц не ждал ничего хорошего. Придавало сил лишь то, что для себя он все решил твердо.

– Я огорчен твоим отказом от дивизии в Москве, – начал Сергей, когда они увиделись на следующий день. – Ты знаешь нынешнюю ситуацию, мое положение. Я только принял командование Московским округом. Ты был бы мне там крайне полезен!

Старший брат говорил спокойно. Одному Богу известно, чего ему стоило держать клокотавшие внутри эмоции в узде и не упомянуть в разговоре госпожу Пистолькорс.

– Я все понимаю, но и ты меня пойми! У меня есть собственная жизнь, моя карьера и мои желания. Я люблю тебя, но это не значит, что я всегда должен следовать твоим указаниям. В конце концов, я не мальчик и сам могу решать, как мне жить, – Павел старался отвечать так же ровно.

– Разве я когда-нибудь просил о чем-то, что было тебе во вред? Мне странно слышать от тебя такие слова… Ведь это я всегда жил и живу для тебя и Эллы! О себе я думаю в последнюю очередь. Право, это обидно…

– Давай закончим этот бессмысленный разговор. Он в любом случае ни к чему не приведет. Я своего решения не изменю и в Москву не поеду.

– Но ты можешь хотя бы просто погостить? Недолго? Как раньше? Мы бы с тобой могли отвлечься, спокойно обо всем поболтать, не обращая внимания на часы.

– Постараюсь, но у меня новая дивизия, обещать не могу, – Пиц намеренно держал себя с братом холоднее, чем того требовали обстоятельства. Он знал, стоит ему дать слабину, и Сергей сможет его уговорить.

К счастью, в тот вечер Павел дежурил и за делами мог немного отвлечься. Как только появлялась свободная минута, он прокручивал и прокручивал в голове разговор и нарочито прохладное расставание с братом.

Сергей с Эллой скоро уехали в Первопрестольную, которая встретила их ликующей толпой. Пожалуй, впервые после переезда из столицы великокняжеская чета поняла, что Москва их приняла, что это их место, их люди, их дом.

Между братьями выросла стена отчуждения. За месяц они не обменялись ни одной строчкой. Никто из них не мог переступить через себя и написать первым. Все же Павел, как ни занимал все свободное время мамой Лёлей, не мог не думать о Сергее.

Однажды вечером Ольга застала его читающим у окна письмо. Когда он повернулся к ней, в глазах его блестели слезы.

– Что случилось? – испугалась Ольга, которая на исходе восьмого месяца заметно округлилась.

– Письмо от Эллы…

– Все в порядке? Что-то с Сергеем? – Лёля встревожилась. Не хотелось бы, чтобы что-то испортило радость рождения их с Великим Князем ребенка.

– Укоряет меня, что я не пишу ему. Говорит, что он страдает, перестал спать по ночам, что она не видела его таким бледным и печальным никогда в жизни… И вот еще: «Это святой человек, который стоит выше всех нас, – ты, конечно, это чувствуешь».

– Дорогой мой, я вижу, что и ты страдаешь… – удивила Павла Ольга. Она знала, что Сергей против их любви, и могла торжествовать над поверженным врагом. Но опытная женщина понимала, что такой триумф был бы скоротечен и даже опасен, поскольку позже мог бы обернуться против нее. Вернее было сделаться сторонницей братской дружбы. Все-таки кровь – не вода, и Павел с Сергеем рано или поздно помирятся. Тогда было бы хорошо, если б Павел рассказал брату, что она была на его стороне. Если б ей удалось подружиться с Сергеем, всем была бы от этого одна польза. Быть принятой московским генерал-губернатором, членом императорской семьи означало бы гласно войти в августейший круг. – Не сердись на него. Он любит тебя и пытается защитить. У меня тоже есть старшая сестра и братья, поверь мне, я знаю, что это! Что бы ни случилось, семья есть семья!

Павел в очередной раз восхитился своей избранницей. Какое благородство, какая мудрость! А Елизавета Федоровна называла их любовь «ночной жизнью» и даже имени Ольги в письме не упоминала. Она делала упор на том, что на небесах есть ангел, который оставил ему детей и с которым у него остается вечная связь… Это казалось Пицу безжалостным. Что они с Сергеем в своем счастливом браке знают о тоске и одиночестве? Как они могут судить его?

И все же письмо Эллы задело какие-то струны в его душе. Оно напомнило, что старший брат всегда заботился о нем и желал ему только счастья.

В конце года судьба вдруг сжалилась, наградив Сергея Александровича доброй, широкой улыбкой. Шестого декабря враги московского генерал-губернатора прочли в газетах о его назначении членом Госсовета. Это означало конец оскорбительным сомнениям и расследованиям.

Великий Князь с супругой вновь приехали в Царское.

Встретившись, братья снова стали общаться, словно и не было никакого охлаждения, избегая при этом разговоров о деликатном предмете.

Елизавета Федоровна ничем не подала виду, что писала Павлу. Она, как всегда, была занята. В Петербурге в присутствии Великой Княгини состоялось открытие Елизаветинской общины сестер милосердия. Молебен служил Иоанн Кронштадтский.

Через пару дней после отъезда Сергея с супругой в Москву на его имя Государем был дан рескрипт о возведении в Москве памятника Александру III, в котором Император в самых теплых выражениях упоминал, что отец вверил Первопрестольную своему брату с любовью и доверием, зная его безграничную преданность своим заветам. Этот рескрипт демонстрировал отношения племянника к дяде и ставил точку в истории с организованной травлей Великого Князя. Сергей с Эллой были тронуты до слез.

XV

В преддверии Нового года у Павла с Ольгой родился здоровый, красивый мальчик, как две капли воды похожий на мать.

Павлу принесли записку, когда все уже благополучно свершилось. Он тут же поехал к Ольге и встретил у дверей