Варлам Шаламов - Собрание сочинений. Том 3 Страница 57

1968

* * *[206]

Усиливающийся дождьНе нужен мне.И скоро высохнет чертежДождя в окне.

И осторожные штрихиЕго рукиКак неуместные стихи —Черновики.

Все ветра вытерто рукой,Стекло блестит.Ложится солнце на покойИ долго спит.

1968

* * *

Усиливающийся ливеньНе делает меня счастливым.Наоборот —Неразрешимейшая задача —Лишая мир истоков плача,Идти вперед.

1968

* * *[207]

Быть может, и не глушь таежная,А склад характера, призваньеЗовет признания тревожные,Зовет незваные названья.

Автобусное одиночествоИ ненамеренность дороги —Приметы для предмета зодчества,Для слов, разломанных на слоги.

Служить на маяке механиком,Подмазывая ось вселенной,Следя за тем, как люди в паникеЕе смещают постепенно.

Не труд машины вычислительной,Оборванный на полуфразе.А всех созвездий бег стремительныйВ еще Колумбовом экстазе.

Природа славится ответамиНа все вопросы роковые —Любыми грозами, кометами,Увиденными впервые.

Далекая от телепатии,Воспитанная разумно,Она лишь звездочета мантия,Плащ серебристо-лунный.

1968

* * *

Все осветилось изнутри.И теплой силой светаЛесной оранжевой зариВсе было здесь согрето.

Внезапно загорелось дноОгромного оврага.И было солнце зажжено,Как зажжена бумага.

(1960-е)

* * *[208]

В лесу листок не шелохнется —Такая нынче тишина.Никак природа не очнетсяОт обморока или сна.

Ручей сегодня так бесшумен —Воды набрал он, что ли, вот,И сквозь кусты до первых гуменОн не струится, а течет.

Обняв осиновую плахуИ навалясь на огород,Одетый в красную рубаху,Стоит огромный небосвод.

1969

* * *[209]

Я живу не по средствам:Трачу много души.Все отцово наследство —На карандаши,

На тетрадки, на споры,На дорогу в века,На высокие горыИ пустыни песка.

1969

* * *

Я одет так легко,Что добраться домой невозможно,Не обсохло еще молокоНа губах, и душа моя слишком тревожна.

Разве дождь — переждешь?Ведь на это не хватит терпенья,Разве кончится дождь —Это странное пенье,

Пенье струй водяных, так похожих на струны,Эта тонкая, звонкая нить,Что умела соединитьИ концы и кануны?

1969

* * *

Как на выставке Матисса,Я когда-нибудь умру.Кто-то сердце крепко стиснет,Окуне г в огонь, в жару.

Поразит меня, как лазер,Обжигающ и колюч,Оборвет на полуфразеНевидимка — смертный луч.

Я присяду у порога,Острый отразив удар,Понемногу, понемногуОтобьюсь от смертных чар.

И, уняв сердцебиенье,Обманув судьбу мою,Одолев оцепененье,Продолжать свой путь встаю.

1969

* * *

Как пишут хорошо: «Испещрено…»«Вся в пятнах крови высохшая кожа».А мне и это нынче все равно.Мне кажется — чем суше и чем строже,

Тем молчаливей. Есть ли им предел,Ненужным действиям, спасительным отпискам,Венчающим любой земной удел,Придвинутый к судьбе так близко.

1969

* * *

Суеверен я иль нет — не знаю,Но рубаху белую своюЧистую на счастье надеваю,Как перед причастьем, как в бою.

Асептическая осторожность —Древняя примета разных стран,Древняя заветная возможностьУцелеть после опасных ран.

(1960-е)

* * *[210]

Приглядись к губам поэта,Угадай стихов размерИ запомни: чудо это,Поучительный пример, —

Где в прерывистом дыханьеЗрению доступный ритмПодтверждает, что стихамиЖизнь о жизни говорит.

1969

* * *[211]

Дорога ползет, как червяк,Взбираясь на горы.Магнитный зовет железняк,Волнует приборы.

На белый появится светЛежащее где-то под спудом —Тебе даже имени нет —Подземное чудо.

1969

* * *

На небе бледно-васильковом,Как облачко, висит луна,И пруд морозом оцинкованИ стужей высушен до дна.

Здесь солнце держат в черном теле,И так оно истощено,Что даже светит еле-елеИ не приходит под окно.

Здесь — вместо детского смятеньяИ героической тщеты —Одушевленные растенья,Деревья, камни и цветы…

(1960-е)

* * *

Волна о камни хлещет плетьюИ, отбегая внутрь, назад,На берег выстелется сетью,Закинет невод наугад,

Стремясь от нового уловаДоставить самой глубинеЕще какое-нибудь слово,Неслыханное на дне.

(1960-е)

* * *

Как в фехтовании — ударИ защитительная маска, —Остужен вдохновенья пар,Коварна ранняя огласка.

Как в фехтовании — порывК ненайденному совершенству, —Всех чувств благословенный взрыв,Разрядки нервное блаженство.

(1960-е)

* * *

Ведь в этом беспокойном летеЕстественности нет.Хотел бы верить я примете,Но — нет примет.

Союз с бессмертием непрочен,Роль нелегка.Рука дрожит и шаг неточен,Дрожит рука.

(1960-е)

ВЕЧЕРНИЙ ХОЛОДОК

Вечерний холодок,Грачей ленивый ропот —Стихающий потокДневных забот и хлопот.

Я вижу, как во сне,Бесшумное движенье,На каменной стенеВлюбленных отраженье.

Невеста и жених,Они идут как дети,Как будто кроме нихНет ничего на свете.

(1960-е)

* * *

Летом работаю, летом,Как в золотом забое,Летом хватает светаИ над моей судьбою.

Летом перья позвонче,Мускулы поживее,Все, что хочу окончить,В летний рассвет виднее.

Кажется бесконечнымДень — много больше суток!Временное — вечным,И — никаких прибауток.

1970

* * *

Не чеканка — литьеЭтой медной монеты,Осень царство своеОткупила у лета.По дешевке кустыРаспродав на опушке,Нам сухие листыНабивает в подушки.И, крошась как песок,На бульвар вытекает,Пылью вьется у ногИ ничем не блистает.Все сдувают ветраНа манер завещанья,Наступает пораПеремен и прощанья.

1970

* * *

Мир отразился где-то в зеркалахМильон зеркал темно-зеленых листьевУходит вдаль, и мира легкий шаг —Единственная из полезных истин.

Уносят образ мира тополяКак лучшее, бесценное изделье.В пространство, в бездну пущена земляС неоспоримой, мне понятной целью.

И на листве — на ветровом стеклеЛетящей в бесконечное природы,Моя земля скрывается во мгле,Доступная Познанью небосвода.

1970