Аксиомы, леммы, теоремы. Стихотворения, баллады, переводы - Даниэль Мусеевич Клугер Страница 14

Когда бы ты был мужчиной!»

Был суд над ними и прост, и скор.

Красотка твердила горько,

Что смерть — пустяк, но петля — позор,

На совести Джека только:

«Проигран был нами последний бой,

И трусость тому причиной.

В петле не плясали бы мы с тобой,

Когда б я была мужчиной!»

Коснулось солнце тюремных стен,

Пришел капеллан-калека.

Повесили в полдень красотку Энн

И рядом — беднягу Джека.

...Последний вздох, предсмертный восторг,

И близкого моря запах...

Безумный Джек глядит на восток,

Кровавая Энн — на запад.

Энн (Анна) Бонни — пиратка, подруга пиратского капитана Джека Рокхэма. После вынесения смертного приговора ей и ее мужу она презрительно бросила Рокхэму: «Если бы ты вел себя как мужчина, то не висел бы в петле, как собака!»

Картуш

Забаву королевскую

Увидеть в свой черед

С утра на площадь Гревскую

Торопится народ.

Закрыли лавки хлебные,

А винные снесли,

И девки непотребные

Платочки запасли. 

И пацаны неистовы

Пронзительно свистят,

Уже прево и приставы

На площади стоят.

Карманники не чванятся,

Надеются на куш.

Без головы останется

Сегодня вор Картуш.

Под балдахином — сам король

В волнистом парике.

Особую играет роль

Платок в его руке.

Платком взмахнет небрежно он —

Поднимется топор,

И городской палач Сансон

Исполнит приговор.

Уж солнце начинает печь

И жарок небосвод.

«Пора бы голову отсечь!» —

Волнуется народ.

Вбежал тюремщик д’Ожерон,

И сообщил сей муж,

Что вдрабадан палач Сансон

И смылся вор Картуш.

И сразу новость, будто стриж

(Я слышал разговор):

«Успел обчистить весь Париж

Картуш, веселый вор!»

И прежде, чем уйти в бега, —

Я слухов не люблю, —

Но говорят, что он рога

Наставил королю!

...Но что за скрип раздался вдруг

И кто его зовет?

«Вставай, Картуш, любезный друг,

Пора на эшафот!»

«Восходит солнце, я гляжу.

Пойдем, дружок Сансон.

Я по дороге расскажу,

Какой мне снился сон...»

Картуш — прозвище одного из самых знаменитых французских преступников XVIII века Луи-Доминика Бургиньона. Долгое время считался неуловимым, создал настоящее преступное сообщество, насчитывавшее более 2000 человек — с собственной разведкой и контрразведкой. В конце концов, был пойман и казнен в Париже, на Гревской площади. Несмотря на обилие преступлений, в глазах простого люда он был своеобразным городским Робин Гудом.

Из книги «И восстанет ветер»

Баллада о затерянной деревне

Вента Приета

Индейцы Вéнта Приéта читают Талмуд и Тору.

Орлиные перья гордо качаются в такт словам.

Когда-то предпочитали неспешному разговору

Сражения, споры, ссоры, набеги немолчный гам.

Солдаты и землепашцы, ацтеки, а может, майя,

Бежали от шпаг и пушек, от страшной судьбы своей.

Горели поля и стены, и в сердце чужого края

Привел их один бродяга по имени Моисей. 

Индейцы Вéнта Приéта не знали иной дороги,

Сквозь заросли, дни и ночи под солнцем и под дождем.

В молчании, стиснув зубы, изранив босые ноги,

Упрямо они шагали за странным своим вождем.

А он говорил негромко, загадочно и невнятно,

Что будто враги за веру искали убить его,

Что верою в Новом Свете спасался он многократно,

Что в сумке хранится Книга — и более ничего.

Индейцам Вéнта Приéта он Тору читал, как сказки —

Стихи ему возвращали родного угла уют...

Теперь над его могилой в своей боевой раскраске

Читают индейцы кáдиш и слезы скупые льют.

Так Слово легло на душу, Писание стало впору.

Священный язык давно уж не кажется им чужим.

Они в мексиканских джунглях читают Талмуд и Тору.

И снятся им стены Храма, святой Иерусалим...

В нескольких центральноамериканских деревнях по сей день живут индейцы иудейского вероисповедания. Одну такую деревню, которая называется Вéнта Приéта и находится в Центральной Мексике, посетил в середине прошлого века чешский журналист и писатель Эгон Эрвин Киш. Он рассказал об индейцах-иудеях в книге «Находки в Мексике». По всей видимости, индейцев Вéнта Приéта с иудаизмом познакомили «тайные евреи», скрывавшиеся среди американских туземцев от преследования церковных властей.

Баллада о безумном танце

Франсиски Ордас

…Когда окончилось первое сражение с индейцами и зашло солнце, конкистадоры Кортеса разожгли костер и, обессиленные, попадали в траву рядом с ним, даже не сняв доспехов. И тогда Франсиска Ордас, сестра капитана Диего Ордаса и невеста капитана Хуана Гонсалеса, вдруг закружилась в танце вокруг этого костра…

Танцует Франсиска Óрдас — не радуясь, не печалясь,

Танцует Франсиска Ордас, в неверном свете костра,

И смотрит Диего Ордас, и смотрит Хуан Гонсалес

На этот безумный танец для тех, кто ушел вчера.

Солдаты глядят безмолвно, не двигая даже бровью,

К тяжелым ладоням словно навек приросли мечи.

Изодраны их колеты, кирасы покрыты кровью,

И слышится только шорох в недоброй чужой ночи.

Танцует Франсиска Ордас, красотка с надменным нравом,

Танцует Франсиска Ордас, и сыплются искры в ночь.

Сражение было долгим, безжалостным и кровавым,

От горстки заморских бесов бежали индейцы прочь.

Солдаты пьяны от крови, швыряют в траву монеты,