Шерсть дыбом: Медведи-взломщики, макаки-мародеры и другие преступники дикой природы - Мэри Роуч Страница 31

На горизонте по правую руку от нас солнце озаряет вершину горы. Прощай, тонкий серпик луны и иссиня-черное небо! Щебечут птицы, косые лучи восходящего солнца освещают величественную калифорнийскую глушь. Деллинджеру не до того. Он не отрывает взгляда от земли. Сегодня он останавливается чаще, чем обычно, – хочет показать интересные следы горожанке с заднего сиденья. Только что он заглушил мотор, чтобы я увидела россыпь барсучьих следов. Барсуки принадлежат к семейству куньих, хоть совсем не похожи на куниц – их эволюционный путь свернул в другую сторону; барсуки раскапывают сусличьи норы и пожирают их обитателей. С этой целью они отрастили себе длинные и крепкие когти – при виде барсучьего следа невольно вспоминаешь Эдварда Руки-Ножницы. Утро, посвященное чтению следов, восхищает фантастическим разнообразием отпечатков лап и танцевальных па, доступных представителям животного царства. Чуть раньше мы видели следы, оставленные смотровыми прыжками чернохвостого оленя. Совершая смотровой прыжок, олень свечкой взвивается в воздух и приземляется на все четыре ноги сразу. (Существует несколько теорий, объясняющих, зачем олени и антилопы так делают, и несколько названий для этого их обычая. Мне больше всего нравится выражение «скакать вприпрыжку».)

Деллинджер опять останавливается – на этот раз, чтобы показать мне отпечатки коготков суслика. Суслик сновал тут взад и вперед – вероятно, учуяв сами-знаете-кого с маникюром из фильма Тима Бёртона. Суслики тоже исполняют нечто похожее на смотровые прыжки копытных: они подпрыгивают и приземляются, соединяя все четыре лапки вместе и оставляя след, который выглядит так, будто на земле отпечаталась одна большая лапа. Деллинджер говорит, что видел, как люди шли по следам суслика в полной уверенности, что выслеживают горного льва. Шеф Деллинджера периодически посылает людей ему в помощь; Деллинджер молча отправляет их в места, где кугуаров почти наверняка нет, а иначе они переедут или затопчут следы, которых не заметили. Когда я в первый раз написала Деллинджеру, намереваясь напроситься с ним в лес, он ответил: «Следы читать умеете?» Во вложении были две фотографии: примеры следов, в которых я должна была бы узнать отпечатки лап горного льва. Для сравнения рядом со следом лежал мультитул фирмы Leatherman. Поначалу я растерялась, потому что с первого взгляда никаких следов вообще не увидела. Это что, рекламная фотосъемка мультитула?

Сегодня я кое-чему научилась и смогу узнать следы оленя и следы барсука. Мне наверняка удастся выследить корову. Я сумею отличить койота и лису от рыси и пумы. Следы собачьих более вытянутые; отчетливо видны когти, потому что, в отличие от кошачьих когтей, когти собак не втягиваются. Характерная примета следов пумы или рыси – пара рельефных бороздок («клиньев», как говорят следопыты) в нижней части большой центральной подушечки. Их хорошо видно, даже если след неполный, какими они часто бывают на грунтовке. При виде клиньев мы тормозим.

Деллинджер сбавляет скорость и останавливается. Меня он просит не слезать с квадроцикла – видимо, нашел след горного льва и боится, что я спрыгну и наступлю на него. Мой спутник опускается на одно колено и низко склоняется над дорогой. Мандарин в кармане штанов выпирает, как большой желвак.

Это и вправду горный лев. Деллинджер кладет рядом небольшую линейку. Чтобы определить пол кугуара по следу, достаточно его измерить. Если след шире 48 миллиметров – это кот, если у́же – кошка. Но как отличить лапу самки от лапы молодого самца? По соседним следам. Если это молодой самец, где-то рядом должны быть следы матери. Наш след принадлежит взрослому самцу.

Для сравнения Деллинджер впечатывает кулак в грязь рядом с отпечатком лапы. «Видишь, как он – свежайший след кулака – сильнее осыпается?» Влажная почва лучше держит форму. В пределе это разница между песком, из которого строят песчаные замки, и песком в песочных часах. В летнюю жару ночная роса испаряется уже к 10–11 часам утра, и оставленные ночью следы теряют четкость. Дополнительная причина вставать в 3:30 утра. Есть и еще одна: косые лучи утреннего солнца подсвечивают край следа и подчеркивают его очертания. Вернись мы сюда к полудню, даже Деллинджер мог бы пропустить этот отпечаток.

Деллинджер думает, что найденный нами след принадлежит самцу, на которого он на прошлой неделе нацепил ошейник неподалеку отсюда. Задача на сегодня – отыскать и снабдить ошейником самку, ускользнувшую от Деллинджера вчера, поэтому мы снова седлаем квадроцикл и продолжаем пялиться на грязную дорогу.

Деллинджер указывает на дорогу впереди нас: «Смотри, что происходит со следом, когда мы входим в поворот. Видишь, как он экономит шаг? Он срезает угол». Если вы умеете читать следы, то по их рисунку сможете угадать намерения животного. Когда горный лев преследует добычу, следы смазанные и беспорядочно разбросанные, причем некоторые накладываются друг на друга. Если же зверь движется к некоей заданной точке, отпечатки лап будут четкими и отстоящими далеко друг от друга. Шаг нашего льва короче. «Он просто разгуливает», – говорит Деллинджер. Ищет, кого бы сожрать.

Признáюсь: несмотря на то, что мне во всех статистических подробностях известно, насколько редко кугуары нападают на человека, отпечатки лап еще заставят меня понервничать – не прямо сейчас, пока я восседаю на заднем сиденье квадроцикла, но полчаса спустя, когда я сойду с дороги и углублюсь в лес по малой нужде. Деллинджер сохраняет невозмутимость. Он говорит, что «нас нет в меню». Не верит он и в то, что люди теперь чаще видят пум. «Калифорнийцы такие: "Да эти львы теперь повсюду!"» Чего стало больше, так это домашних камер видеонаблюдения. Видеоглазки – все равно что рентгеновские аппараты для дикой природы. Деллинджер притормаживает, объезжая ухаб. «Все дело в новых технологиях». Кто-нибудь выкладывает в сеть фото кугуара, попавшего в объектив домашнего видеоглазка. Фото активно репостят, и оно расходится по интернету. Слетаются репортеры. Все соседи только об этом и говорят. Одна встреча со зверем превращается в пять.

На прямом отрезке дороги Деллинджер переключает передачу. «Они всегда здесь были. Просто мы их не замечали». Он говорит, что готов поспорить на свою месячную зарплату, что каждый божий день как минимум дюжина калифорнийцев, ничего не подозревая, проходит мимо горного льва, притаившегося на расстоянии прыжка.

Уже почти десять утра. Несмотря на легкий ветерок, становится жарковато, и я расстегиваю куртку. Теперь, если мы даже и найдем свежие следы, жара и ветер рассеют запах и собаки не смогут взять след. (Охотник с собаками сейчас на другой лесовозной дороге; они с Деллинджером поддерживают связь по мобильному телефону.) Когда