Нацистская Германия против Советского Союза: планирование войны - Коллектив авторов Страница 28

в будущем этой страны с Германией[231]. От Австро-Венгрии предполагалось отделить Галицию и Буковину с последующей передачей соответствующих территорий Польскому и Русинскому (Украинскому) королевствам, которым отводилась роль сателлитов Германии. Созданный в Восточной Европе пояс «буферных» государств (Польша, Финляндия и Прибалтика) должен был надежно противостоять угрозе со стороны Российской империи.

В последующем усилия по распространению германского влияния должны были сосредоточиться на ближневосточном направлении, где ряду стран (Турции, Ираку и др.) была уготована роль фактических протекторатов Германской империи[232]. В целом пангерманисты целеустремленно отстаивали три основные идеи-фикс – господствующее положение Германии в континентальной Европе, объединение всех говорящих по-немецки народов и национальных групп в рамках Германской империи и расширение германских колониальных владений[233]. Последнее предполагало в том числе завоевание новых земель на Востоке.

Среди германских промышленников экспансионистские взгляды Пангерманского союза наиболее активно поддерживали рейнско-вестфальские магнаты горно-металлургической промышленности. В частности, руководитель концерна Г. Тиссен считал, что приобретение новых сырьевых районов с неизбежностью предполагает создание «крупного среднеевропейского таможенного союза, который охватит Германию с ее новыми областями, а также Голландию, Францию, Данию, Швейцарию, Австрию, Венгрию и балканские страны[234]. В свою очередь, целью проекта, предложенного В. Ратенау, выражавшего интересы электротехнической, химической, машиностроительной, судостроительной отраслей промышленности и связанных с ними крупных банков, являлась «объединенная под германским руководством Срединная Европа, политически и экономически противостоящая Англии, Америке и России», что предполагало проведение активной блоковой политики, расширение числа дружественных Германии стран, готовых следовать ее политическим курсом[235].

Берлин, готовясь к надвигающейся войне, в духе пангерманистов стремился заручиться поддержкой как можно большего числа союзников – будущих членов Срединной Европы, объединительным мотивом для которых, помимо прочего, являлись антироссийские настроения. В 1913 г. начальник германского Генерального штаба Г. Мольтке-младший попытался обосновать идею неизбежной борьбы «высшей германской расы против славянства». В письме К. фон Гетцендорфу, начальнику австрийского Генерального штаба, он заявил: «Я придерживаюсь того взгляда, что рано или поздно придет европейская война, в которой речь будет идти в первую очередь о борьбе между германством и славянством. Готовиться к этому – долг всех государств, являющихся знаменосцами германской культуры… Для ее ведения необходима концентрация всех сил, использование всех шансов. Но прежде всего полное понимание народами необходимости этого всемирно-исторического решения»[236]. По мере приближения мировой войны, антироссийская пропаганда в Германии приобретала все более шовинистический характер. Пресса требовала защиты Отечества (Vaterland), прибегнув с этой целью, если потребуется, к превентивной войне против России, чтобы разрешить, наконец, вековой конфликт «высокой и отсталой культур»[237]. Обсуждались планы раздела, а также оптимальных способов эксплуатации славянских народов, проживавших в Российской империи[238]. Милитаристским настроениям в обществе способствовала официальная позиция первых лиц государства. В апреле 1913 г. рейхсканцлер Т. фон Бетман-Гольвег произнес, по сути, программную речь в рейхстаге о вековечной вражде германцев и славян[239]. В сентябре 1914 г. он заявил, что «основной целью войны» является «обеспечение безопасности Германской империи на западе и востоке на все времена». Его программа была нацелена на то, чтобы «по возможности оттеснить Россию от германской границы и подорвать ее господство над нерусскими вассальными народами»[240].

2. Германские планы «обустройства земель» на Востоке в период Первой мировой войны

Цели, которых Германия рассчитывала достичь в Восточной Европе в ходе войны 1914–1918 гг., носили не только экспансионистский, но и откровенно варварский характер. В меморандуме Пангерманского союза, подготовленном в сентябре 1914 г. его тогдашним председателем Г. Классом, говорилось: «русского врага» необходимо ослабить путем сокращения численности его населения и предотвращения в дальнейшем самой возможности его роста, «чтобы он никогда в будущем не был бы в состоянии аналогичным образом угрожать нам»[241]. Западную границу России планировалось отодвинуть до Санкт-Петербурга и Днепра, а захваченную территорию, после изгнания оттуда, по возможности, всего населения, заселить немцами. При этом предполагалось, что для этого ее придется «очистить» приблизительно от семи миллионов человек.

Что касается экономической программы Германии в отношении России, то она была изложена в меморандумах союзов промышленников, аграриев и среднего сословия от 10 марта и 20 мая 1915 г., так называемом меморандуме профессоров от 15 июля того же года, а также в более поздних заявлениях промышленников и банкиров. Все они, в той или иной степени, аргументировали необходимость для Германии овладения экономическими ресурсами России, прежде всего Украины и Кавказа (марганцевая руда, железо, нефть)[242]. В «меморандуме профессоров», подготовленном по инициативе Пангерманского союза, широко использовалась терминология («германский дух», «восточное варварство» и др.), которые позже вошли в лексикон нацистской идеологии[243].

В годы Первой мировой войны Берлину удалось добиться значительных успехов в реализации своих планов. В 1915 г. германские войска оккупировали всю российскую часть Польши, Литву и Курляндию. «Верхний Восток», как кайзеровские генералы называли эти территории, находился в фактическом подчинении командующего германскими войсками на Восточном фронте Э. фон Людендорфа.

После февральской революции 1917 г., когда казалось, что Россия окончательно ослабла, П. Рорбах, один из главных специалистов по «восточному вопросу», выдвинул программу будущего «геополитического обустройства» российских территорий. В своей работе «Наша военная цель на Востоке и русская революция» П. Рорбах призвал к отказу от политики, «считающейся с Россией как с целым, как с единым государством»[244]. Главной задачей Германии в новых условиях должно было стать вытеснение России из «всех областей, которые природой и исторически предназначены были к западно-культурному общению и которые противозаконно перешли к России». Для отторжения от России Рорбах намечал три региона:

1) Финляндию, Прибалтику, Польшу и Белоруссию;

2) Украину;

3) Северный Кавказ.

Финляндия и Польша должны были стать независимыми государствами под покровительством Германии. Польша получала право присоединить ряд территорий Белоруссии. Особое значение придавалось отделению Украины от России как решающего фактора ослабления последней. В меморандуме «профессоров» и статье П. Рорбаха были заложены основы будущей «восточной политики» Третьего рейха, реализовать которую Берлин попытался в том же году, воспользовавшись смутным революционным временем в России.

Первым законом, принятым большевистской властью в России, стал «Декрет о мире», предлагавший всем воюющим державам немедленное заключение мира без аннексий и контрибуций. В отличие от бывших союзников России по Антанте, Берлин, стремившийся избавиться от необходимости вести войну на два фронта, согласился на мирные переговоры с Советской Россией, которые начались в Брест-Литовске в декабре 1917 г. Одновременно с мирными переговорами германское командование приступило к разработке планов военной интервенции против Советской России. 5 (18) января 1918 г. штаб германского Восточного фронта по указанию Верховного командования приступил к