Книга 1. «Мы наш, мы новый мир построим…», 1917–1938 - Андрей Константинович Сорокин Страница 136

газеты на русском языке, если не считать русского издания армейской газеты «Червона армия»». Ни в одном другом республиканском центре, — подчеркнет Мехлис, — нет ничего подобного, везде «выходят руководящие газеты на русском языке». Не только в Киеве, но и «ни в одной из 12 областей УССР, кроме Донбасса, не выходит ни одна областная газета на русском языке». «Неужели Украина, — задаст риторический вопрос Мехлис, — нуждается больше в немецкой газете, чем в русской? Действительно ли польский и болгарский языки распространены на Украине больше, чем русский»? Оргбюро ЦК по итогам рассмотрения этого вопроса приняло решение организовать «всеукраинскую ежедневную газету на русском языке, как орган ЦК КП(б)У и ВУЦИК»[1285].

* * *

В середине 1930-х гг. Сталин решил закрепить все политические изменения в новой конституции. Целенаправленно формируя политический режим единоличного властвования, Сталин, однако, счел целесообразным сохранить в конституции формальные признаки народовластия и коллективного руководства.

25 июня 1934 г. для планировавшегося на январь следующего года VII съезда Советов СССР Сталин утвердил повестку дня, но при этом отредактировал ее шестой пункт, который в конечном итоге стал выглядеть так: «Доклад по конституционным вопросам». Подтолкнул Сталина к размышлениям на конституционную тему секретарь ЦИК СССР А.С. Енукидзе, предложивший в мае 1933 г. в своей записке в ЦК внести изменения в избирательную процедуру, в том числе обеспечить равное представительство рабочих и сельских жителей на выборах съездов Советов, что, пожалуй, и было основной новацией. В рамках действовавшей на тот момент Конституции 1924 г. избирался один делегат от 25 тыс. рабочих и один делегат от 125 тыс. крестьян. 10 января 1935 г. Енукидзе направил в ЦК новый вариант своих предложений [1286].

25 января Сталин решил направить членам Политбюро записку Енукидзе со своим сопроводительным письмом: «По-моему, дело с Конституцией Союза ССР обстоит куда сложнее, чем это может показаться на первый взгляд. Во-первых, систему выборов надо менять не только в смысле уничтожения ее многостепенности. Ее надо менять еще в смысле замены открытого голосования закрытым (тайным) голосованием. Мы можем и должны пойти в этом деле до конца… Обстановка и соотношение сил в нашей стране таковы, что мы можем только выиграть политически на этом деле. Я уже не говорю о том, что необходимость такой реформы диктуется интересами международного революционного движения, ибо подобная реформа обязательно должна сыграть роль сильнейшего орудия, бьющего по международному фашизму». Аргументация Сталина не сводится к пропагандистским задачам, он обращает внимание и на произошедшие с момента принятия прежней конституции фундаментальные, как ему казалось, социально-экономические изменения: «Во-вторых, надо иметь в виду, что Конституция Союза ССР выработана в основном в 1918 г. в период Гражданской войны и военного коммунизма, когда не было у нас современной развитой индустрии, когда единоличное крестьянское хозяйство представляло основную силу нашего сельского хозяйства, когда колхозы и совхозы в зачаточном состоянии… когда вопрос о социалистической собственности как основе нашего общества не стоял еще так актуально… Понятно, что конституция, выработанная в таких условиях, не может соответствовать нашей нынешней обстановке». И далее Сталин резюмирует: «…изменения в конституции надо произвести в двух направлениях: а) в направлении улучшения ее избирательной системы; б) в направлении уточнения ее социально-экономической основы». Он предложил собрать «через день-два» после открытия VII съезда Советов пленум ЦК, на котором «принять решение о необходимых изменениях в Конституции Союза ССР», на самом съезде выступить «одному из членов Политбюро, например, т. Молотову» с мотивированным предложением «одобрить решение» ЦК об изменениях конституции и поручить ЦИК СССР создать конституционную комиссию»[1287].

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О Конституции Союза ССР и пленуме ЦК»

30 января 1935

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1052. Л. 152]

В современной литературе обращается внимание на тот факт, что Сталин решил поручить выступление на съезде не автору идеи конституционных изменений Енукидзе, а Молотову; причиной этого называется то, что «началась постепенная отставка Енукидзе» как реакция Сталина на «сигнал», которым было запущено «Кремлевское дело»[1288].

Думается, мотивация Сталина была более сложной и политически обоснованной. Выступить с основополагающей инициативой должны были высшие органы политической власти — партийный съезд и Политбюро ЦК ВКП(б). Сталин не мог позволить демонстрировать urbi et orbi политическую субъектность одному из приводных ремней, чем, в его представлении, являлись Советы, включая их высшую инстанцию — ЦИК СССР, секретарем которого служил Енукидзе. Тем более он не мог предложить эту роль начальнику Енукидзе — «всесоюзному старосте» М.И. Калинину, возглавлявшему ЦИК СССР. Только коммунистическая партия могла быть «творцом всего сущего» в «советском» государстве.

Письмо И.В. Сталина В.М. Молотову о Конституции и снижении хлебозакупок

26 сентября 1935

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 5388. Л. 209]

Первоначально была создана комиссия в составе Сталина, Молотова, Калинина, Кагановича и Енукидзе, которой поручалось «набросать проект постановления VII съезда Советов СССР»[1289]. Сталинский план утвердило сначала Политбюро, затем пленум ЦК и, наконец, 6 февраля съезд Советов. Сталин подготовил решение Политбюро «о необходимых изменениях в Конституции Союза ССР»[1290]. Стилистика документа («поручить ЦИК Союза ССР») наилучшим образом характеризует реальное — подчиненное — положение Советов в политической системе СССР.

Несущей опорой конструкции большевистской государственности был ее классовый характер, закрепленный первыми конституциями РСФСР 1918 и СССР 1922 г. Сталин пересмотрел этот подход, и советская Конституция 1936 г. зафиксировала уже не классовый, а общенародный характер Советского государства, что, конечно, стало значительным шагом вперед. Таким образом, был сделан шаг на пути создания новой — советской — гражданской идентичности, общей для всего населения Советского Союза. Эта идентичность будет формироваться в том числе средствами принуждения — посредством чисток от антисоветских элементов, которые в целом завершатся уже в годы Большого террора.

Идея создания новой конституции, а не внесения изменений в старую, оформится решениями июньского 1935 г. пленума ЦК. Сталин возглавит Конституционную комиссию, предложит план ее работы и даст конкретные рекомендации: «…ее [конституцию] ни в коем случае не следует смешивать с парт[ийной] программой. В ней должно быть то, что уже достигнуто. В программе же, кроме того, — и то, чего добиваемся[1291].

Конституцию разработает Конституционная комиссия под председательством самого Сталина, формально она станет одной из самых демократичных в мире. Формально-демократический характер Конституции, как уже отмечалось, должен был вызвать к СССР симпатии международной общественности, «сыграть роль сильнейшего орудия, бьющего по международному фашизму». Причем, вероятно, следует согласиться с теми авторами, которые говорят об искренней или «прямой» вере советского руководства в достигнутый социалистический прогресс