Чужак. Черный титул - Константин Викторович Кузнецов Страница 12

Преимущество было явно на его стороне. Но в самый неподходящий момент послышался громогласный голос Медичи:

— Стойте на месте!

Взгляды присутствующих устремились к двустворчатым дверям, возле которых, будто заговорщики, застыли кардинал Алидози и епископ Родриго. Один из них уже вытащил деревянную задвижку, а второй, держа в руках Библию и длинный зубчатый ключ, торопился покинуть зал.

— Что вы делаете, безумцы⁈ — рявкнул магистр.

— Там тихо, твари ушли! Наши молитвы подействовали! — пролепетал Алидози.

А Родриго уже никого не слушал. Открыв одну из створок, он нырнул в темноту коридора и был таков. А следом за ним и кардинал Алидози.

Медичи извлек из ножен меч с металлической паутиной вокруг рукояти и в несколько шагов достиг дверей. Свет вырвал из тьмы две удаляющиеся фигуры. Но это была лишь часть того, что увидел магистр. По каменным стенам, словно пауки, следом за убегающими священнослужителями спешили серые тени. Человекоподобные хищники двигались стремительно, низко свесив головы с потолка.

Магистр пытался окликнуть беглецов. Но понял, что это бессмысленно. Одна из тварей уже спрыгнула прямо на плечи Алидози. Кардинал остановился, пытаясь скинуть с себя хищное существо. Послышались отчаянные крики, мольбы о помощи. Только было поздно: хищник уже впился в его шею острыми клыками. Кардинал упал на колени и тут же повалился на ступени.

Родриго завопил от ужаса, резко развернулся на месте и кинулся обратно в трапезную. Распластавшийся на камне Алидози протянул к нему руку, но епископ пробежал мимо, не обратив на друга никакого внимания. В два прыжка, приподняв полы длинной одежды, он кинулся к спасительной двери.

Выставив перед собой меч, магистр Медичи был готов принять бой с адским исчадием, лишь бы спасти грешную душу епископа.

Шаг, второй, пятый… Родриго словно взбирался на Голгофу, будто Спаситель перед скорой казнью. А со всех щелей слышалось жадное чавканье и утробный стон притаившихся в темноте хищников.

Вцепившись окровавленными руками в крест на шее, епископ спешил вырваться из адского пекла, куда загнал себя сам.

— Спасите… прошу вас… спасите!.. — задыхаясь, требовал Родриго.

— Скорее! Главное — не оглядывайтесь! — подгонял его магистр.

Стон умирающего Алидози окончательно растворился в бурлящих голосах ползающих по стенам тварей. По неведомой магистру причине они не спешили нападать на взбирающегося по ступеням епископа. Почему? Чего-то ждали? Или просто игрались с жертвой?

Протянув руку, Медичи уже собирался ухватить ладонь епископа Родриго, когда свет разрезали чернильные тени. Словно камнепад, хищники обрушились на несчастного и, схватив того за плечи и живот, стали стремительно утягивать в темноту.

Отчаянный вопль епископа вынудил кардиналов заткнуть уши. На их лицах застыл ужас. Кто-то пытался молиться, но многие замерли в оцепенении, даже не думая помогать своему собрату.

— Нет! — закричал Медичи.

Родриго хотел крикнуть что-то в ответ, но огромная серая лапища с длинными когтями зажала ему рот. Последнее, что смог различить магистр, — это наполненный безумным страхом взгляд епископа.

Только предаваться отчаянию не было времени. Джулио Медичи резко захлопнул дверь и установил деревянную балку на место в металлические штыри. Медленно опустившись на пол, он склонил голову, уткнувшись в сложенные на коленях руки. Магистра била крупная дрожь.

Тем временем Мончини подошел к столу, расчистил место и принялся медленно выкладывать на него чистые листы и гусиные перья с чернильницей. Кардиналы стали усаживаться на свои места. Были они теперь молчаливы. Никто не хотел обсуждать недавние события и уж тем более никто не желал давать оценку слабости, которая охватила кардинала Алидози и епископа Родриго, упокой Господь их души!

Но жизнь продолжается даже после чьей-то смерти. И будет продолжаться до тех пор, пока последняя живая душа не покинет нашу грешную землю.

Мончини подошел к огромной бочке с красным вином, что возвышалась в углу, где находились мешки с мукой и ящики с провизией. Наполнил несколько кубков и вернулся к столу.

Сегодня кардиналам прислуживал бывший викарий. Он неспешно наполнял кубки и уносил грязную посуду и объедки, которые за пару дней уже начали источать неприятный аромат гниения. Особенно сильно пахли остатки рыбы.

Прикрыв нос рукавом, Мончини, словно старательный послушник, приводил столы в порядок.

— После трапезы мы восполним силы и начнем! — торжественно объявил он, когда работа была закончена.

Медленно поднявшись с пола, магистр Медичи неторопливо прошествовал вдоль расположившихся на скамьях кардиналов. Приблизился к окну и, подняв бокал, провозгласил:

— Riposi in pace[2]! Пусть земля будет им легкой!

Мончини оказался рядом с магистром. Взор его был наполнен печалью, но выглядел он более чем уверенно.

— Смерть наших братьев не была напрасна! — произнес он. — Мы — словно потерянная драхма, которую не могли найти без света. И наши братья стали той свечой, что озарила нам путь. Они показали нам, что покидать стены башни Приората еще рано. За этими дверями нас ждет смерть. А значит, надо оставаться здесь, исполнив наше предназначение.

Магистр бросил в сторону кардинала недоверчивый взгляд. Мончини между тем продолжал:

— Мы являемся духовными лидерами в своих провинциях, и нам решать дальнейшую судьбу Святого Престола и всего католического мира. Бездействовать нам не позволит сам Господь! Так что возблагодарим Всевышнего за сегодняшний ужин и приступим к нашим прямым обязанностям.

Оказавшись возле окна, магистр осторожно выглянул в зазор между огромными досками. Небо было мрачным, непроглядным, будто чернила в серебряной чернильнице. Но внезапно улицу вдоль каменных домов озарил свет. Возможно, причиной тому стал свет факелов. Яркие вспышки огней вырвали из темноты стену, возле которой застыла фигура в монашеском облачении — черный цвет, на котором виднелись многочисленные кресты и странная вязь неведомого языка. Человек стоял, облокотившись на высокий посох, и наблюдал за башней Приората. Его голову скрывал глубокий капюшон с алыми отметинами.

Магистр вздрогнул, но взгляда не отвел.

Тени ярким пятном пробежали по стенам и утонули в городском лабиринте. Человеческое очертание еще немного виднелось в полумраке — небесный свет осторожно прорывался сквозь облака, а потом окончательно скрылся, вернув миру мрак. Только Медичи был уверен, что он продолжает слышать цокающие шаги, какие обычно издают подкованные лошади.

— Настала пора! — произнес кардинал Мончини. — И я, как бывший инквизитор Болоньи, скажу, что повидал на своем веку немало удивительного. Мы судили некромантов, которые испражнялись червями, и ведьм, напичканных лягушками. Нам рассказывали про ужасные места, где дороги выложены человеческими костями, а мертвецы вкушают собственное мясо. Зло не дремлет, братья мои!