Чужак. Черный титул - Константин Викторович Кузнецов Страница 11

— Мы можем решить вопрос с моей честностью прямо сейчас, — уверенно заявил Медичи. — Вы выпустите меня наружу! Надеюсь, это успокоит ваши разбушевавшиеся умы и червленые сердца.

По залу пробежали взволнованные возгласы. Никто не хотел открывать двери перед истинным злом, ни на каких условиях. На это и был сделан расчет хитроумного Джулио.

Заметив на лицах смятение, Медичи продолжил говорить:

— Мы собрали здесь конклав, который должен принять очень важное и ответственное решение. Нам нужен новый духовный лидер взамен того ужасного существа, что занимает сейчас Апостольский Престол! При этом я прекрасно осознаю, с каким врагом нам придется столкнуться и какие козни может строить наместник Дьявола, укрывшись святым облачением. Мы уже лишились трети наших соратников.

Среди кардиналов пробежали возгласы одобрения.

Джулио улыбнулся:

— Но нам посчастливилось выжить за воротами Вольтерры. Тогда почему вы ропщете на свою судьбу и ищете виновных, а не молитесь о поддержке Христовой? Это опасная стезя, но кому, как не нам — поборникам веры, пройти ее и добиться, чтобы власть Господа установилась в Ватикане и во всем католическом мире?

Многие одобрили слова Медичи. Многие, но только не Монино. Дернув головой, тучный кардинал упер руки в бока и задал очередной каверзный вопрос:

— А откуда нам знать, что зло, охватившее Вольтерру, — не твоих рук дело? Лично я с самого начала ставил под сомнение успех нашего предприятия! Но ты уверял меня, что все выйдет самым лучшим образом. А по факту, как только мы въехали за ворота, нас поджидали ужас и смерть!

Факты были весьма весомые. Вовсе не удивительно, что нашлись те, кто поддержал именно Монино. Правда, их оказалось куда меньше, чем сторонников Медичи.

— Мы можем сколько угодно кидать друг в друга грязью подозрений, но слова так и останутся словами. А спасение у нас лишь одно: найти выход из города и покинуть стены проклятой Вольтерры, — продолжил Джулио. — Но для начала необходимо осуществить задуманное! Нашего кворума достаточно, чтобы представить миру нового Папу.

Монино недовольно фыркнул и расплылся в притворной улыбке:

— А какой в том смысл? Кому нужно наше мнение, если за стенами этого зала притаились существа, способные разорвать нас на части за считанные секунды⁈ И теперь мы уже вряд ли обретем свободу, если только не преклоним головы перед самим Сатаной!

На этот раз слова кардинала вызвали у присутствующих настоящее возмущение. Представители Святого Престола и слышать не хотели о Нечистом.

— Увы, но многое из сказанного — чистая правда! — раздался спокойный старческий голос.

Из толпы вышел невысокий седой мужчина в кардинальском одеянии. Поправив очки, он внимательно посмотрел на присутствующих, при этом его пальцы весьма ловко перебирали бусинки на четках. Это был один из представителей знаменитого рода Висконти — кардинал Мончини, в прошлом викарий самого папы Иннокентия VIII. Он был собран и спокоен как никогда.

— Оба оратора правы и одновременно ошибаются в главном. Вольтерра сейчас находится не в лапах Дьявола. Город продемонстрировал нам свой истинный облик, и это не такая уж большая проблема. Не торопитесь меня перебивать. Я сейчас все объясню. Вольтерра ожила, чтобы раз и навсегда избавиться от шелухи, что мы насильно навешивали на город последние столетия. Запомните, Вольтерра — столица этрусков. И мы должны это усвоить раз и навсегда! А на старых руинах вряд ли построишь новый Рим.

Лицо Монино побагровело:

— Какого черта вы несете⁈ Какие еще этруски⁈ Откуда они здесь взялись? Вольтерра была, есть и будет оплотом святости! Пристанищем первого Приората!

— Или прародительницей Первой ведьмы⁈ Прошу не забывать об этом немаловажном факте. И еще, ответьте на один вопрос: почему ведьма появилась именно здесь, в Вольтерре? А не в развязном Неаполе или Сицилии, например?

Толпа взорвалась возмущенными голосами, но никто так и не смог дать какого-либо внятного объяснения.

— Город — колыбель старой веры! — дождавшись, пока споры утихнут, произнес Мончини.

Воцарилось молчание. Магистр Медичи задумчиво прошелся по залу и приблизился к окну, створки которого были закрыты изнутри. Невыносимая духота разрывала его на части, и думалось тяжело. Но Джулио уловил глубокую мысль старого кардинала.

— Получается, наше пленение — это не происки слуг Сатаны? И во всем виноваты древние боги? — уточнил он у Мончини.

— По мне, это одно и то же! — недовольно фыркнул Монино.

Старый кардинал кивнул:

— Расхожее мнение. Только спешу вас уверить, что это абсолютно разные силы.

Опять гул возмущения прокатился по залу. А затем посыпались бесчисленные вопросы:

— И что нам теперь делать?

— Как нам выбраться отсюда⁈

— Все одно! Дьявольские происки!

— Может быть, нам всем лучше помолиться⁈

Подняв руку вверх, Мончини выставил ладонь, заставив присутствующих довольно скоро успокоиться.

— Помощь уже близко. Во внешнем мире остался кардинал-инквизитор Верона, который обещал осуществлять всяческую поддержку нашему смелому предприятию. И лично я ему верю и надеюсь, что скоро нас вызволят отсюда!

— И что же вы предлагаете? Просто сидеть и ждать? — поразился Монино.

— Я предлагаю помолиться и перейти от слов к действию. По крайней мере, сделать то, ради чего мы все здесь собрались.

— Например?

Мончини кашлянул в кулак, снял очки и устало помял переносицу:

— Например, подстраховаться и оставить в ларце наше волеизъявление, касающееся приемника Святого Престола. Только учтите, нового Папу мы должны выбирать не среди присутствующих в этом зале, а среди тех, кто остался на свободе.

Зал взорвался:

— Но это немыслимо!

— Святотатство!

— Грехопадение! Это нарушает принцип конклава!

— Столетние правила и традиции коту под хвост!

Но Мончини быстро успокоил вспыхнувшее пламя праведного негодования:

— Если мы хотим осуществить задуманное, необходимо быть более гибкими и учесть обстоятельства, в которые мы угодили. Помните, как учил нас Христос: «Я посылаю вас, как овец среди волков: итак, будьте мудры, как змии, и просты, как голуби».[1]

— Но как же церковные каноны⁈ — выкрикнул кто-то из толпы.

Мончини узнал голос кардинала Николло Фиески. Доктор обоих прав был закостенелым консерватором и конечно же не позволил менять правила, написав новые «на коленке». Но в случае необходимости он вполне мог здраво посмотреть на предложение ближайшей реформы. Главное, чтобы в ней было зерно рациональности.

— Каноны никто менять не собирается. Но мы можем подстроиться под ситуацию и во славу Божию избавиться