Древнее сокровище - Зинаида Порох Страница 58

«Никогда и никому не показывай, что ты слаб или нерешителен. Воспользуются и растопчут. Уважают только силу. Ошибка может стоить тебе жизни».

— Вот заладила — отдай да отдай! Какая настырная девка! — буркнул Смугляк и щёлкнул пальцами. — Ну, вот тебе твоя бабка! Забирай её! Не до тебя тут!

— Я не девка! — чуть слышно прошептала — так, чтобы мавр её не слышал, а то ещё передумает.

И тут на поляне появилась Полина Степановна.

На ней было её новое бальное платье — бирюзовое в пол, и лаковые туфли на танкетке. На этой лесной поляне, покрытой пожухлыми листьями, она смотрелась прямо-таки королевишной! Видно, в тот момент, как Смугляк её умыкнул, она примеряла дома это добро, в котором выступала с бальной студией. Туфли-то на ней новые, ни разу не надёванные.

Полина Степановна с недоумением осмотрелась и заявила:

— Арониюшка, и ты тут? Какой мне сегодня странный сон снится! То я в царских покоях гуляю! Представляешь — в Африке. Теперь вот — в этом заснеженном лесу оказалась. Как интересно! Никогда у меня таких замечательных снов не бывало!

— Да-да, бабуля, это такой сон, — обрадовалась девушка. — Ты пока посиди вот здесь на пенёчке, — указала она на огромный пень неподалёку. Как видно — от дуба, спиленного на дрова. — А потом мы с тобой проснёмся. Дома. И что бы тут не происходило, ты, бабуля, не волнуйся. Это всего лишь сон!

— Хорошо, Аронеюшка. Я и не волнуюсь! Это так интересно — быть в одном сне с тобой вдвоём. Интересно, а он у нас потом совпадёт?

— Ну, после узнаем, — улыбнуласьей Арония.

И Полина Степановна, сев на пенёк, с интересом стала наблюдать за происходящим. Будто она была в кинотеатре.

А что ж — сон это ведь и есть кино, которое нам показывает наше подсознание, пока мы спим.

27

Вернувшись домой после ночи, проведённой с Аронией у реки, Владислав подремал лишь часок.

А потом — хотя и с трудом, поднялся, чтобы успеть на работу, и, конечно же, не успел. Зато успел получить нагоняй от начальства.

У входа в отделение полиции он нарвался на подпола Меренкова, их начальника. Тот спускался по каменным ступеням прямо ему навстречу.

— Чуров! Эт-т-та что ещё та-акое? — возмущённо воскликнул он. — Какой пример ты подаёшь младшему составу, капи… майор? Опаздываешь на работу в первый же день после повышения! Так ведь недолго будет и обратно понизиться! За несоответствие звания служебным требованиям!

— Виноват, товарищ подполковник! — браво козырнув, пробормотал Владислав. — Исправлюсь!

— Исправится он! Смотри мне! — бросил Мерин, спускаясь и открывая дверцу подъехавшей машины. — Вот вернусь через час — доложишь, что у тебя сделано по ювелирке. Сколько можно тянуть с этим делом? Давно уж пора передавать его в суд!

— Слушаюсь! — ответил Владислав.

А что тут ещё скажешь?

Хотя дело об ограблении ювелирного салона продолжало буксовать на все четыре колёса. То свидетели не являлись, то у подозреваемых какие-то алиби — явно липовые, всплывали, то некогда ему — других дел полно. Так что до передачи дела по ювелирке в суд было далеко — как солдату до генерала. Придётся включать все возможные скоростные передачи и протолкнуть что-то. А то не миновать ему от Мерина очередной начальственной взбучки.

Дальше у майора Чурова началась сплошная «ювелирная» суета: допросы доставленных принудительно — с полицейским нарядом, недовольных свидетелей, ускоренные обрушения туфтовых алиби подозреваемых, форсированно проведённое их опознание. А затем — срочный выезд на место событий. С проведением следственного экс…

Ну, в общем, дел хватало — выше шапки. Вернее — майорской фуражки.

Не через час, конечно, но к пяти часам у Чурова даже нашлось, о чём доложить подполу по делу о ювелирке. Без опасения получить за это трёхэтажные благословения. Заслужил даже не очень недовольное бурчание Мерина — уже праздник.

И только ближе к вечеру Владислав, наконец, набрал на телефоне номер Аронии. И не потому, что в этот насыщенный ювелирными заботами день он забыл о ней. Просто отодвинул немного из своих мыслей — иначе никак. А в его душе всё это время горела радость и даже ликование — с Аронией, его любимой ведь… ведуньей, они помирились. И Чуров очень рассчитывал на то, что вечером снова встретятся. После того, как она выспится. Если, конечно, обстановка на службе сложится удачно и стихийно происходящие уголовные происшествия позволят ему уйти раньше полуночи. А такое не часто, но бывает. Честно говоря, Владислав даже специально отодвигал подальше мысли об Аронии — чтобы не позвонить ей. Чтобы не разбудить её. Или не поселить в ней неоправданные надежды на общий вечер. Нагоняев ему сегодня уже достаточно. Да и куда ей теперь торопиться — есть ещё завтра и другие вечера и выходные? Пусть отдыхает. В институт бежать не надо, делай, что хочешь. А тут — красные глаза потёр и давай дальше гонять злодеев да готовить отчёты по их усмирению…

Но к вечеру Владислав неожиданно — даже для себя, ухитрился все дела сделать и освободиться к восемнадцати ноль-ноль. Любовь, похоже, наращивает майорам крылья и сметает с их пути всяческие препятствия.

И вот он, наконец, звонит Аронии, намереваясь пригласить её в одно популярное место — то ли кафе, то ли танцпол. Не всё ж по паркам бродить да у реки рассветы встречать! Но телефон Аронии ответил ему длинными гудками. Неужели она ещё спит? Седьмой час. Но у девушек такое бывает, тем более — после бессонной ночи.

«Ладно, — решил он, — перезвоню позже. А пока поужинаю и марафет наведу в своей одёжке, добравшись до дома».

Добрался, но, не удержавшись, снова позвонил из дома Аронии. И услышал в телефоне всё те же длинные противные гудки. Потом, выполнив намеченную вечернюю программу, всё ж — наведя марафет и быстро перекусив, Владислав тщетно звонил Аронии ещё пару раз. В ответ — никакого ответа, только длинные гудки и наглый голос. Типа — абонент временно не абонент. Да чтоб вас! Не может же она так долго спать? Надо ехать к Аронии домой? Может, она заболела? Ночь, проведённая у реки — несмотря на его жаркие объятия, была зябкой.

Но — даже если Арония заболела, могла же она хоть на его звонок ответить? Пусть и сиплым шёпотом. Знает ведь, что он должен позвонить и что, не получив ответа, о ней волнуется! Или ведь… ведающим это до лампочки?

Короче — нужен личный контакт!