Древнее сокровище - Зинаида Порох Страница 37

Но Чуров в ответ лишь с досадой махнул рукой.

— До зубов ли тут?

— Что, с Аронией уже поссорились? — догадался Тимошенко.

— А чего мелочиться? — скривился Чуров. — Расстались мы с ней, Боря. Совсем! Вернее — она со мной рассталась.

— Да, ну! — не поверил Тимошин. — Ничего, — успокоил он его, — милые бранятся, только тешатся. Спорим, она одумается? Спорим, сегодня же прибежит мириться! Видел я, как она на тебя смотрит — «як кот на сало»! — усмехнулся он.

— Я не спорю на девушек, — сурово отрезал Чуров, с болью вспомнив, чем это закончилось. Чем не воспаление зуба мудрости? Накаркал, видать, Тимошенко.

— А если она и прибежит сюда, то и обратно убежит! — вдруг заявил он.

И решительно набрал на стационарном телефоне номер.

— Дежурный? А, это ты, Колян? Звонит майор Чуров! — гневно сказал он. — Запомни, друг, или запиши — везде, где только возможно, даже на стене: для Аронии Саниной майора Чурова Владислава Богдановича на месте никогда нет! Никогда, понял? Занят срочной работой! — И бросил трубку. — Пусть к своему московскому жениху бежит! — пробормотал он. — Хоть женится, хоть прощается!

И ему сразу стало легче. Хотя Чуров ни секунды не сомневался, что Арония не придёт сюда. Гуляет где-то сейчас по ресторанам с московским бизнесменом и уже даже имени его не помнит. Да и не помнила никогда — то Борисычем его называла, то Богданович он был.

— У Аронии есть жених? — удивлённо — совсем по-бабьи, всплеснул руками лейтенант Тимошенко. И вздохнул: — О, женщины! Коварство — ваше имя! Не ожидал от неё такого! А с виду — сама невинность. Зачем только тебе памороки забила? С планёрки увела. Начальство потом рвало и практически метало. Мерин обещал тебе дать… внеочередное дежурство.

Чуров, чуть не застонав, отмахнулся, мол — не сыпь мне соль на рану.

— Хотя, чему удивляться — она же суперчеловек, для них обычные люди — игрушки, — вздохнул Тимошенко. — Особенно если с погонами. Щелкунчик!

У Тимошенко жена обожала театр и часто его туда водила — под конвоем. Поэтому он кое-что знал о театральных страстях.

Хотя, честно говоря, он сейчас был очень даже доволен тем, что Чурова «обломили». Лейтенант дольше служил, а очередные звёздочки его обходили. Не замечало его начальство и всё тут, а если и замечало, то только для внушений. Не то, что…

— Много ты понимаешь! — вдруг заявил Чуров, расправляя плечи. — Давай, Боря, работай! Хватит болтать! Что там у нас по делу с ювелиркой? — грозно сказал он и решительно раскрыл одну из папок. — Вызов свидетелей назначен? Охраннику Петрову повестку отправил? — Тимошенко кивнул. — На какое время?

И они погрузились в рутину — расследование уголовного дела. Хоть и с туманной головой и почти не спавший сегодня, вновь испечённый майор Чуров дисциплинированно приступил к опросу свидетелей…

* * *

Вечером, когда Владислав уже уходил с работы, был на проходной остановлен дежурным.

— Майор Чуров, Владислав! Разрешите доложить! — высунувшись в окошко, по-свойски обратился к нему дежурный Николай Семёнов. — Сюда приходила эта… Ну, про которую ты мне звонил, чтобы не пускал её — Арония Санина. Рвалась прям-таки! Чуть рогатку мне не сломала! Но я приказ выполнил — не пустил! Ушла она. Около часу дня.

— Что-о? Как это — не пустил? — гаркнул Владислав.

В его душе вдруг вспыхнула глупая надежда.

«А вдруг Полина Степановна что-то напутала? А вдруг Арония передумала выходить за этого московского ферта? И уезжать в Москву? Над с ней срочно поговорить!»

— Но вы же сами…, - растерялся дежурный, прячась обратно за окно.

— Мало ли что — сами? Думать надо, Колян! Самому! И головой, в основном! — сердито гаркнул Чуров, рысью рванув к выходу.

Он выбежал во двор и повернул к своей машине — чтобы ехать прямо сейчас к Аронии, чтобы посмотреть в её серые глаза и…. утонуть.

А дальше — будь, что будет.

Но его красной Ауди на месте почему-то не оказалось…

19

Арония, вернувшись домой из отделения полиции, куда её не впустили — а ведь было же время, когда её не хотели оттуда выпускать — едва соображая, где находится, без сил упала на диван. Укутавшись в старый плед, она отвернулась к стене и провалялась так до вечера.

«За что?»

Обеспокоенная Полина Степановна то и дело подходила к ней, предлагая то поесть, то попить, то выпытывая про здоровье. Даже репетицию в бальной студии пропустила — до танцев ли тут? Но она так и не услышала от внучки ни слова. Старушка была в шоке — что делать? Может, скорую вызвать? Но что врачам сказать? Что внучка говорить не хочет? И что среди дня полежать вздумала? Так у нас полстраны таких больных.

Но вот наступил вечер — окна потемнели, затем посветлели, потому что на улице зажглись фонари. А в душе Аронии по-прежнему обитали непроглядные мрак и печаль…

Но вот, будто проснувшись, она огляделась — будто услышав чей-то далёкий зов, будто некий слабый лучик надежды коснулся её души — и встала с дивана…

* * *

Тем временем Владислав, внезапно потерявший свою Ауди, вбежал снова в отделение и снова наорал на несчастного дежурного. Мол, где моя машина? Какой козёл посмел ускакать из-под носа стража порядка, угнав моё транспортное средство прямо от полицейского отделения? В то время как ты, Колян, беспробудно спишь на рабочем месте!

А как иначе? Подчинённые должны иногда получать сеанс бодрости! Иначе порядка совсем не будет! Где машина, а где дежурный Колян, день-деньской сидящий в своём скворечнике?

Но Чуров всей душой уже был у дома Аронии, а ехать туда не на чем! Должен же быть крайний?

— Колян, где моя машина? — снова гаркнул он так, будто от его криков она должна была вдруг появиться за окном. Или Колян достанет её из-под своего стола.

— Почём я знаю! — обиженно буркнул тот. И, тут же спохватившись, добавил: — Не могу знать, товарищ майор! — И козырнул. — Извините, товарищ майор, но моё дело — жалобы принимать и не пропускать в отделение, кого не положено. Я ж не могу ещё и двор курировать!

— А должен! — заявил Чуров, хотя сам понимал, что — нет, не должен.

— Такого ещё не бывало! Хулиганьё! — посетовал Колян. — Надо глянуть видеозапись, товарищ майор! — предложил он.

Конечно, надо. И объявить машину в розыск — по горячим следам. Хотя, насколько