(Не)Мой (Не)Моя - Оливия Лейк Страница 27

Я смотрела на девочку, которую знала с детства, и не верила, что она не просто способна воплотить угрозу, но в принципе допускала в мыслях подобную подлость.

— На выход. Обе! — жестко велела. Я против рукоприкладства, но… Кому-то реально не хватало ремня.

Девочки вышли, я следом, затем начался цирк. Николь завыла белугой на весь этаж. Родителей действительно вызвали, но судить собирались именно меня…

Глава 13

Несколько дней до…

Мирослав

Мы вернулись из отпуска. Летали черт знает куда! На Бора-Бора. Красота, конечно: природа, бирюзовая лагуна, коралловые рифы, живность всякая, но как же долго добираться! Все это есть и на Мальдивах: океаны разные, но водичка одинаковая. Но для Лики Мальдивские острова — прошлый век и отдых для бедных. Если честно, кто-то немного охуел.

Ники тоже устала, хотя мы летели на частном самолете с максимальным комфортом. Она вообще ходила недовольная: вроде бы все понравилось, веселилась, плавала с маской и трубкой, акул видела! Восторг и визг! Но дочка хотела больше времени проводить с нами: привыкла, что обычно ее очень баловали вниманием по первому требованию. Яна все-таки была не родной матерью и всегда немного опасалась обидеть мою дочь, поэтому давала ей максимум с учетом Ромчика, ну и меня, соответственно. Мы всегда брали с собой на отдых няню, но дети тянулись к нам даже в самые пикантные моменты, а у меня от витамина Д всегда стоял.

Так и сейчас вышло: Лика хотела беспрерывного горячего секса, шампанского и омаров, а дочь — плавать, играть, гулять вместе. Чего хотел я? Да просто кости бросить на шезлонг и погреться после промозглого сырого Петербурга.

Николь уже взрослая, и мы не стали брать ей няню из России, пришлось на острове искать: англоговорящая нашлась, Ники было с ней сложно и скучно, но в языке поупражнялась. Такая интересная штука получилась, что Лика была жестче, чем мачеха, и ей дочка боялась отвечать грубо, сдерживала характер. Думаю, дочь опасалась потерять маму снова.

— Ники избалована, — мы с Ликой были в спальне. Она сидела у туалетного столика и готовилась ко сну. Я только вышел из душа. Сегодня приехал поздно. У нас в городе на подходе большие перемены, в офисе до ночи сидели с братом. Еще по сыну соскучился, но сегодня не мой день… — Поговори с ней. В отпуске она вела себя безобразно.

— Ты думаешь, это мы ее разбаловали? — имел в виду нас с женой, с Яной. Как-то не привык еще называть ее бывшей. У меня же не может быть две бывших жены! Лика пока только намекала, что пора бы в загс, но я не хотел. Мы живем вместе, мне этого достаточно. Не хочу больше быть чьим-то мужем.

— Кто «мы»? — повернулась ко мне Лика. — Я не желаю слышать про твою Яночку, — ревновала к ней и не проявляла ни капли толерантности к матери моего сына. Требовала, чтобы я максимально не общался с ней. В этом они с Яной придерживались одинакового мнения.

— Николь последний год с тобой жила, Лика. Борзеть и наглеть начала примерно в тоже время, — не собирался жалеть ее тонкую материнскую душу.

— То есть, я виновата?! — воскликнула обиженно. — Я просто хотела заслужить ее любовь! А вышло… — убрала с ресниц невидимую слезинку. — Помоги мне, Мирик, — потянулась к полотенцу на моих бедрах. — Я боюсь быть слишком строгой с нашей девочкой, — и взяла в рот пока еще расслабленный член. Сосала Лика хорошо, вот только не все проблемы можно решить сексом…

— Пап, я спросить хотела… — Николь, не постучавшись, ворвалась в нашу спальню и увидела мою голую волосатую жопу. — Ой…

— Николь, немедленно выйди отсюда! — Лика была в бешенстве. — Это не я научила ее врываться к родителям!

— Хватит на всех орать! — зыркнул на бывшую с предупреждением. У ребенка и так стресс. — Я не против минета, Лика, но необязательно чуть что на мой хер бросаться, — натянув домашние штаны и футболку, я отправился к дочери. Бросил взгляд в одно из зеркал на этаже. Красный как помидор. Вроде сама виновата, действительно уже не маленькая, и чувство такта должно присутствовать, но я папа, и мне не хотелось, чтобы моим детям было дискомфортно.

Конечно, Ники бегала в спальню, когда была маленькой. Да и в отпуске, бывало, врывалась в самые интимные моменты. Но у Яны такие чуйка и слух, что мы успевали прикрыться, а сейчас… Ники двенадцать, и сомневаюсь, что она вообще ничего не понимала. Яна объясняла, что в среднем дети с одиннадцати лет начинали интересоваться половым и сексуальным вопросом, а доступность интернета облегчала задачу. Возможно, этот случай чему-то научит Николь. Но черт! Я же родной отец, и мою жопу, как и другие органы, видеть категорически запрещено!

— Дочь, можно? — постучал, прежде чем войти. Во-первых, потому что это правильно, во-вторых, показывал, как необходимо вести себя воспитанным людям.

Николь натянула одеяло по самую макушку: сейчас выглянула, сверкая глазами, даже в темноте видно, что перепуганная.

— Пап, я не хотела… Я не подумала… — и так стыдливо покраснела, пряча глаза. Блин, последнее, что мне нужно — дочь, которая стесняется, потому что увидела родителей как мужчину и женщину. — Мама сильно ругалась?

— Все нормально, — погладил ее по волосам и поманил, давая почувствовать себя маленькой папиной девочкой. Боялся, что не пойдет, постесняется. Но нет, перебралась на руки. — Мы тебя очень любим, малышка, но ты уже взрослая. Давай вести себя соответственно. Хорошо?

— Вообще к вам нельзя приходить? Нельзя в вашу спальню заходить? — шмыгнула носом.

— Можно, но не ночью. Ночью нужно спать, — спустил ее с рук и подтолкнул под бочок одеяло.

— А Роме можно, — надулась Николь.

Я только вздохнул. Завтра сначала нужно к матери съездить, она требовала нас всех, а потом к сыну. Думал, его с собой взять к бабушке, но понял, что хочу вдвоем поиграть, подарки подарить, привезенные с островов, Яну увидеть. Мы практически не созванивались, когда были на морях. Меня караулила Лика, а жена пару раз показала загорелого сына и объявила, что у нее цифровой детокс. Мог бы позвонить теще, но боялся.

— Рома маленький, но он реже, чем ты, приходил к нам с Яной, — проскользнула горькая нотка в голосе. — Завтра поеду к нему.

— Ты скучаешь? — спросила тихо. Николь ведь имела в виду брата?

— Очень, — тяжело вдохнул. — Вы мои дети: сложно вот так, раздельно…

— Давай тогда Ромку к