Очень страшное кино. История фильмов ужасов - Елизавета Алексеевна Притыкина Страница 8

обрядов захоронения и соответствующих ритуалов, в имагинарном пространстве человека легко возникает легенда о живом покойнике, который стремится навредить, если нарушить ритуал погребения. В различных культурах, начиная с античности, можно проследить сюжет о возвращении покойника из мертвых в качестве мести за неправильные похороны. Даже на примерах криминальных сводок прошлого можно проследить, что преступники порой настолько боялись возвращения жертвы из мертвых, что калечили трупы так, чтобы они не могли восстать и отомстить.

После прихода в Европу христианства церковь, сама того не зная, укрепила поверье о вампирах, назвав их агентами дьявола. Как и для многих других мифических созданий средневековья, церковь предоставляла ряд правил и средств, которые могли помочь прихожанам защитить и обезопасить себя.

Такая популярность вампиров также была связана с кровью. Символический смысл, который она несла, был очень велик и напрямую связан со Священным Писанием. Идея крови в Средневековье носила очень амбивалентный характер. Так, она всегда ассоциировалась с чем-то нечистым и была табуирована, например, цирюльник считался представителем «нечистой профессии», но при этом стигматы считались самым очевидным признаком святости. Согласно Библии, Христос просит своих последователей – вспомнить его через вкушение его крови. И одним из важнейших обрядов христианства является причастие, когда верующие вкушают плоть и кровь Христа, символизируя духовное единение с Богом. Принимая Христа, люди живут, служа Богу, а вот после укусов вампира люди живут как нечисть. Оба способа потребления крови предлагают вечное существование в той или иной форме[23].

То, что церковь не старалась развеять миф о вампирах и одновременно с этим стремилась расширить свое влияние на Балканах, по одной из версий, послужило созданию мифа об историческом вампире, Владе III, Владе Цепеше или Дракуле в XVIII веке. Влад III был князем Влахии (региона, который сейчас является частью Румынии) в XV веке. Он был жестоким правителем, применявшим разнообразные казни в борьбе против османского вторжения во Влахию. Само слово «Цепеш» переводят как «колосажатель». Его методы казни и управления вызывали страх, его личность и по сей день опутана большим количеством легенд. Также Влад III носил прозвище «Дракула», доставшееся ему от отца. Влад II получил кличку «Дракула» в 1431 году, когда император Священной Римской империи Сигизмунд Люксембургский наградил его орденом Дракона за храбрость в борьбе с турками. Орден Дракона был рыцарским орденом, учрежденным сербской знатью для защиты христианства от исламских турок. Термин «Дракул» в румынском означает «сын дракона». Несмотря на жестокое правление, сохранилось множество памфлетов, описывающих недоказанные и, вероятно, сильно преувеличенные преступления Влада III. Например, каннибализм, освежевание, расчленение. Прежде чем принимать подобные памфлеты за чистую монету, нужно помнить, что такое поведение полководцев не было редкостью в XV веке. Влад Цепеш был только рад «черному пиару», ведь это отпугивало его врагов – турков, а написавшему памфлеты, вероятно, хотелось быстро заработать, а такие истории всегда хорошо продаются. Именно Влад Цепеш стал одним из исторических прототипов самого известного вампира – Дракулы Брэма Стокера.

Цепеш, неизвестный художник, коллекция Burg Forchtenstein, XVII век

Традиционно историю вампиров в искусстве отсчитывают от рассказа «Вампир» Джона Полидори, опубликованного в 1819 году. Полидори написал набросок в той же плодотворной поездке, когда Джордж Байрон, Перси и Мэри Шелли, а также сам Полидори, приехав на отдых в Швейцарию и столкнувшись с ужасной погодой, решили не выходить на улицу, а устроить конкурс «страшных рассказов». Мэри Шелли написала работу «Франкенштейн, или Современный Прометей», а набросок, придуманный Байроном, три года спустя завершил Полидори и издал под названием «Вампир». Примечательно, что первые издания выходили под авторством Байрона, в то время как тот ничего не подозревал. Повесть обрела большую популярность отчасти благодаря имени Байрона и отчасти потому, что Полидори превратил вампира из дикого чудовища в аристократа высших слоев общества, тем самым романтизировав этот образ в литературе. В «Вампире» была задана вся основа вампирского мифа.

Постеры к фильму «Дракула», реж. Тод Браунинг и Карл Фройнд, Universal, 1931 год

Образ вампиров, какими мы их знаем, во многом сформировал не фольклор, а именно художественная литература. Так, роман «Кармилла» Джозефа Ле Фаню, опубликованный в качестве полноценного произведения в 1872 году, стал одним из первых произведений в литературе ужасов. По сюжету юная девушка Лора живет со своим отцом и несколькими слугами в уединенном замке в австрийских лесах Штирии. Однажды в полнолуние недалеко от их замка разбивается карета, и так в их доме появляется неожиданная гостья – прекрасная Кармилла, которую Лора и ее отец приглашают остаться, пока она не поправится. Та принимает предложение, но с течением времени в замке начинают происходить странные события: Лора заболевает, и состояние девушки ухудшается, а по ночам ее мучают кошмары. По ходу истории выясняется, что Кармилла – древний вампир, который уже давно питается кровью юных девушек.

Наследуя традиции романтизма, в 1897 году Брэм Стокер создает культовый роман «Дракула», который становится классикой литературы о вампирах и создает правила, по которым вампиры продолжат действовать в последующих художественных произведениях. «Дракула» – эпистолярный роман, полностью состоящий из отчетов, телеграмм, дневников и стенограмм его героев, что создает эффект абсолютной достоверности всего происходящего. По сюжету английский адвокат по имени Джонатан Харкер приезжает, чтобы помочь графу Дракуле в юридических вопросах, связанных с его иммиграцией в Лондон. Дракула любезен и очарователен, но в то же время вызывает тревогу. Поняв, что находится в опасности, Джонатан сбегает, а Дракула отправляется в Лондон, чтобы посеять «чуму» в Англии. Альтернативой традиционной оппозиции «жизнь – смерть» в романе Стокера становится «смерть – бессмертие». Если ранее вампиры объясняли важность ритуала захоронения и возможные несчастия, которые выпадали на долю общины, то в XIX–XX веках вампиры помогали смириться со страхом смерти и с ее неизбежностью.

Обложка книги «Дракула», Westminster: Archibald Constable and Company, 1901 год

Кроме дихотомии, связанной с жизнь и смертью, «Дракула» также повествует об образе «Чужого», который – буквально – воплощен в мертвеце, а также – метафорически – в образе Восточной Европы. Дракула родом из Трансильвании, и главные герои романа боятся вторжений чужаков, миграции в центр империи, в Лондон. Англия предстает как жертва колонизации, а Дракула как символ варварского Востока, угрожающего империи. Эту позицию можно увидеть в западноевропейской прозе у разных авторов, от Редьярда Киплинга до Эдварда Форстера. Эдвард Саид, американский литературовед и теоретик культуры, в своей работе «Ориентализм» пишет, что Восток – это «почти всецело европейское изобретение, со времен античности он был вместилищем романтики, экзотических существ, мучительных и чарующих воспоминаний и ландшафтов, поразительных переживаний»