Дом по соседству - Пайсано Страница 27

— Ага, — легко соврала Гермиона, а Гарри добавил: — И на уроках тоже.

Пока Хагрид соображал, верить ему или смеяться, Гарри приметил, что чайник Хагрид зачем-то накрыл шапочкой, свернутой из газеты, и ровно на той стороне, которая была повернута к Гарри и Гермионе, можно было прочитать короткую заметку о попытке ограбления Гринготтса. Гарри нарочно прошептал об этом Гермионе на ухо, а уж она не могла сдержаться и не припомнить Хагриду старые грешки.

— Хагрид, а банк — это тоже твои проделки?

В смысле хищений Гермиона была к Хагриду, конечно, несправедлива, но проделок за Хагридом водилось много, начиная с акромантула, из-за которого его исключили из Хогвартса и который по-прежнему жил в Запретном Лесу, и заканчивая навязчивой идеей разжиться драконьим яйцом. И что было особенно замечательно, простодушный Хагрид своих проделок скрывать не умел и потому на подозрения Гермионы особо не обиделся.

— А вот как бы не так! — заявил Хагрид. — Я, если хочешь знать, чудом успел забрать ту самую штуку, которую оттуда похитить хотели. Прозорливый все-таки человек наш директор! Ох, не надо бы было мне вам про это рассказывать…

В следующий раз Гарри и Гермиона пригласили себя к Хагриду сами: Хагрид вышел посмотреть, что это за птица у него топчется по крыше, и увидел, как Гарри и Гермиона лежат на скате крыши и любуются закатом. Гермиона нарочно сползла по крыше чуть пониже и положила голову Гарри на грудь, и закатные краски скрыли ее порозовевшие щеки: когда Хагрид нашел их на крыше и на них уставился, Гермиона поняла, что розыгрыш зашел далековато, и они с Гарри выглядят уже как любовники. Конечно, если сейчас Хагрид это переживет, все остальное он потом переживет тоже…

— Мы просто шли из Запретного Леса, а тут такой обалденный вид, — пояснил Гарри их местонахождение.

— А ну слазьте оттуда живо! — распорядился Хагрид, слова Гарри про Запретный Лес он пропустил так легко, словно и сам собирался их туда вскоре сводить, и Гарри скатился с крыши, в процессе перевернувшись на живот и умудрившись потом зацепиться руками за край крыши, повисеть секунду и легко спрыгнуть вниз. Гермиона тоже сползла вниз и немного посидела на краю крыши, болтая ногами словно от нерешительности: она подумала, что будет лучше, если Хагрид не станет ее воспринимать только как подельника Гарри — вдруг Хагрид из тех странных людей, которые думают, что с одними девушками мальчики дружат и ходят за приключениями, а с другими целуются. Да и Гарри тоже надо было иногда напоминать, что она хрупкая девушка, день в Хогсмиде в образе легкомысленной блондинки Гермионе понравился.

Гарри, конечно, понял все правильно, протянул Гермионе руки навстречу и ухитрился ее почти поймать, не больно и весело: Гермиона спружинила крепкими ножками, приземлившись на мысочки, и выглядело все так, словно она тут же подпрыгнула и угодила Гарри прямо на руки.

— Заходьте давайте, — пригласил их Хагрид в свою хижину, — а то Филч, мерзавец, устроит вам отработки за одни только подозрения.

Можно было подумать, что Хагрид имел в виду вылазку в Запретный Лес, да так оно и было, но прозвучали его слова так, будто Хагрид имел в виду совсем другие проступки, на мысли о которых наводит вид девушки на руках у юноши, и собирался уже и это покрывать — а именно такое отношение Гарри и Гермионе и было от него нужно.

В хижине у Хагрида грелось в очаге драконье яйцо — Гермиона припомнила про себя, что разведение драконов уголовно наказуемо, но Хагрида совсем не волновало, что они двое яйцо увидели: похоже, он платил им той же монетой и, пока они исподволь вовлекали его в свои делишки, проделывал то же самое и с ними.

— Это его ты из Гринготтса забирал? — поинтересовался Гарри.

— Да что ты все про Гринготтс этот, — махнул рукой Хагрид. — Это, что в Гринготтсе, то Дамблдора и Фламеля дела, до вас они не касаются. А это вот яйцо я недавно купил по случаю.

— Гарри, это какая-то разводка для детей с задержкой развития, — поделилась соображениями Гермиона, когда они с Гарри шли обратно к замку. — Нас с тобой, похоже, кто-то хочет отправить на охоту за философским камнем.

— Почему? — спросил Гарри, ему было неинтересно про это думать, но он пару секунд подумал и сообразил. — А, Фламель — это же из Гюго, мы в школе читали. Ну я не знаю, зачем нам философский камень — я, конечно, готов прожить с тобой и пятьсот лет, и тысячу, но камень же омолаживает, мы можем подождать с его поисками еще лет двадцать, а то и тридцать.

— А кому еще может быть нужен философский камень, из тех, кто решился бы попытаться ограбить Гринготтс?

— Знаешь, мы скоро про это с Сириусом поговорим, — серьезно сказал Гарри, намек он уловил. — Сириус же вернется из Ирака на Рождество.

Но сначала Гарри и Гермиона поговорили с Малфоем, тем более что тот был под рукой и нуждался в воспитательном воздействии.

— Драко, стой, ать-два! — окликнул Гарри, догоняя Малфоя — Крэббу и Гойлу Гарри сделал лицо «убью-покалечу», и они благоразумно прошли дальше. — Мы спросить хотели: философский камень — это байка или нет?

— В каком смысле? — не понял Драко.

— Нам нужно знать, существует ли в действительности философский камень, — уточнила Гермиона, — или про него просто ходят слухи «когда-то давно Фламель его создал, но последние триста лет никто ни камня, ни Фламеля не видел».

— Философский камень существует, и Фламель еще жив, ему уже больше шестиста лет, — чуть удивленно ответил Драко. — Слушайте, как вообще можно знать и про Фламеля, и про философский камень, но не знать, что Фламель жив?

— Мы про Фламеля у Гюго читали, в «Соборе Парижской Богоматери», но там написано, что Фламель умер в начале пятнадцатого века, — объяснила Гермиона.

— У кого такое написано про Фламеля? — еще больше удивился Драко, он привык верить книгам.

— Собор Парижской Богоматери, Драко, — напомнил Гарри. — Ты бы хоть на мюзикл сходил.

Belle, c'est un mot qu'on dirait inventé pour