Библейские чтения: Пятикнижие - Священник Георгий (Чистяков) Страница 31

избавил его от рук их, сказав: не убьем его. И сказал им Рувим: не проливайте крови; бросьте его в ров, который в пустыне, а руки не налагайте на него. Сие говорил он (с тем намерением), чтобы избавить его от рук их и возвратить его к отцу его. Когда Иосиф пришел к братьям своим, они сняли с Иосифа одежду его, одежду разноцветную, которая была на нем; и взяли его и бросили его в ров; ров же тот был пуст; воды в нем не было.

И сели они есть хлеб, и, взглянув, увидели, вот, идет из Галаада караван Измаильтян, и верблюды их несут стираксу, бальзам и ладан: идут они отвезти это в Египет. И сказал Иуда братьям своим: что пользы, если мы убьем брата нашего и скроем кровь его? Пойдем, продадим его Измаильтянам, а руки наши да не будут на нем; ибо он брат наш, плоть наша. Братья его послушались. И, когда проходили купцы Мадиамские, вытащили Иосифа изо рва, и продали Иосифа Измаильтянам за двадцать сребреников; а они отвели Иосифа в Египет.

Рувим же пришел опять ко рву; и вот, нет Иосифа во рве. И разодрал он одежды свои, и возвратился к братьям своим, и сказал: отрока нет, а я, куда я денусь? И взяли одежду Иосифа, и закололи козла, и вымарали одежду кровью; и послали разноцветную одежду, и доставили к отцу своему, и сказали: мы это нашли; посмотри, сына ли твоего эта одежда, или нет. Он узнал ее, и сказал: это одежда сына моего; хищный зверь съел его; верно, растерзан Иосиф. И разодрал Иаков одежды свои, и возложил вретище на чресла свои, и оплакивал сына своего многие дни. И собрались все сыновья его и все дочери его, чтобы утешить его; но он не хотел утешиться, и сказал: с печалью сойду к сыну моему в преисподнюю. Так оплакивал его отец его. Мадианитяне же продали его в Египте Потифару, царедворцу фараонову, начальнику телохранителей.

Быт 37:2–36

Мы прочитали первую главу из большой истории Иосифа, из той истории, которая по объему составляет почти третью часть всей Книги Бытия и которая завершает эту Книгу. На первый взгляд, такая литературная схема, такая композиция выглядит парадоксально. Сначала в Книге рассказывается о сотворении неба и земли, о сотворении звезд и вселенной, затем о том, как эта Богом сотворенная земля заселяется, как начинается ее история.

И главы, продолжающие рассказ о сотворении мира, можно назвать главами о древнейшей истории человечества. И вдруг вся мысль авторов концентрируется на одной только фигуре – на Иосифе и его судьбе, на Иосифе и его братьях, на тех сложных отношениях, которые складываются между Иосифом и остальными сыновьями Иакова.

Иосиф продан братьями из зависти в рабство; хорошо, что не убит. Потому что, как мы только что прочитали, первоначально они всё-таки хотели его убить, первоначально они хотели, пусть не замарав руки кровью, всё-таки добиться его смерти. К счастью, этого не происходит. Он продан. Продан в Египет. И вся эта повесть об Иосифе, о фараоне, о братьях Иосифа, о семи тучных и семи голодных годах, о снах, которые толкует Иосиф, о его любимом брате Вениамине, о Потифаре и его жене, о том, как придет потом сам старец Иаков со всей своей семьей в Египет и поселится у младшего сына, о том, как состарится и умрет Иаков, – вся эта повесть, очень большая по объему, выдержана в стиле древнеегипетской литературы. Читаешь последнюю треть Книги Бытия и вспоминаешь сказки о том, как беседовал фараон Хуфу или Хеопс с чародеями, вспоминаешь о том, как описывается в другом египетском папирусе история двух братьев, вспоминаешь другие многочисленные тексты из древнеегипетской литературы.

Блестящая с точки зрения литературной, повесть об Иосифе на самом деле затрагивает и очень важные богословские проблемы, очень важные проблемы самого нашего бытия.

Братья ненавидят младшего, ненавидят любимого отцом Иосифа. К счастью, не убивают, но продают его в Египет. Иосиф из раба становится царедворцем. Наступает семь голодных лет, а в то время еще никто, кроме Иосифа, не знает о том, что этих лет будет семь. И старец Иаков посылает своих сыновей в Египет за хлебом, потому что он услыхал о том, что в Египте есть хлеб. А хлеб есть только по одной причине: потому что об этом позаботился Иосиф. Посылает их за хлебом к своему сыну, которого, правда, считает умершим, убитым дикими зверями.

Свою семью, вернее, свой род (потому что семья Иакова – это целый огромный клан) от голодной смерти спасает младший брат, обреченный было своими старшими братьями на гибель. Казалось бы, в семье воцарился мир. Но мир этот обеспечивается только тем, что жив старик Иаков, которого любит младший его сын Иосиф, которого боятся остальные сыновья, и поэтому хрупкое равновесие в этом клане сохраняется.

И вот наступает момент, когда Иаков умирает. Братья приходят в отчаяние, потому что они думают, что Иосиф ненавидит их за то, что они его пытались убить, за то, что они продали его в рабство, за то, что они, в общем, его ненавидели. И братья считают, что он платит им той же монетой – ненавистью. Они пугаются и говорят: а если он «захочет отмстить нам за всё зло, которое мы ему сделали?»[23]. Сами они настолько испуганы, что боятся идти к нему и посылают людей сказать: «Отец твой пред смертию своею завещал, говоря: так скажите Иосифу: “прости братьям твоим вину и грех их; так как они сделали тебе зло”»[24]. И когда пришли слуги и сказали это Иосифу, он плакал. Тогда, наверное, услышав, узнав об этом, к Иосифу приходят его старшие братья, падают перед ним на колени и восклицают: «Вот, мы рабы тебе»[25]. Для восточного человека это очень трудно, это настоящий подвиг – упасть на колени не перед старшим, а перед младшим из братьев.

И сказал Иосиф: не бойтесь; ибо я боюсь Бога. Вот, вы умышляли против меня зло; но Бог обратил это в добро, чтобы сделать то, что теперь есть: сохранить жизнь великому числу людей. Итак не бойтесь. Я буду питать вас и детей ваших.

Быт 50:19–21

Итак, не бойтесь, – говорит Иосиф братьям, – потому что я боюсь Бога. Да, вы умышляли против меня зло, но Он, Сам Творец и Создатель, обратил это зло в добро, чтобы сделать то, что теперь есть: отправил меня в