Один на один с жизнью: Книга, которая поможет найти смысл - Илья В. Латыпов Страница 74

Жена на днях рассказывала о том, как наблюдала в детском саду классическую сцену «я тебя сейчас брошу». Внучка сказала бабушке, что хочет подарить свою игрушку подружке. Бабушке это страшно не понравилось, она возмущенно говорила, что не для того она и родители девочки зарабатывают деньги, чтобы внучка раздаривала игрушки. Девочка испугалась, а разозленная бабушка стала торопить ее, чтобы та поскорее одевалась. И когда внучка из-за спешки и переживаний запуталась в вещах, бабушка заявила, что ей жарко, и вышла, игнорируя слова девочки «Бабушка, не уходи!». К перепуганной девочке подошла воспитательница, обняла ее и… с мягкой укоризной спросила: «Ну что ж ты бабушку обидела?»

Эта была хорошая воспитательница, любящая детей, но и она не понимала, что взваливает на маленькую девочку ответственность за поведение взрослой женщины. А девочка получила урок: чтобы тебя не бросали, нужно делать то, чего от тебя ожидают. Правда, как именно, непонятно, но это неважно. Конечно, единичное событие вряд ли может сильно повлиять на девочку, но если подобные ситуации будут повторяться, то они точно оставят свой след. И тогда ужас оказаться брошенной может стать сильнее собственных желаний и устремлений, ведь они, эти желания, такие неправильные и так сильно расстраивают взрослых.

Наверняка каждый из вас может припомнить множество подобных сцен и даже случаи своего участия в них – в разных ролях. Если дети растут в семьях, где их индивидуальность уважается и признается (пусть не до конца – я не знаю таких семей, включая собственную, в которых все детские особенности принимаются безоговорочно), то их стремление к познанию мира и самовыражению станет хорошей опорой для постепенной сепарации, и окружающий мир будет для них не настолько чужим и бездушным, каким он кажется в самом начале жизненного пути.

Никто не в состоянии дать ребенку столько любви, сколько дает мама в первые годы его жизни. Взрослея, мы теряем эту безусловную любовь, для которой не требуется причин (увы, она бывает даже не у всех детей). Но, если окружающие поддерживают наши проявления индивидуальности, мы находим новых близких людей, заводим новые отношения и собираем фрагменты многих отношений в пазл, подобный этой первой любви. Что-то рождается в общении с лучшей подругой или другом, что-то – в теплой компании коллег, что-то (но не все) можно продолжать получать от родственников или от любимого человека.

Чем больше у ребенка значимых и эмоционально близких ему людей, тем проще ему впоследствии этот пазл любви складывать. Наиболее важны мама и папа, которые каждый по-своему любят и принимают ребенка. Но и дедушки с бабушками тоже очень важны, а также братья, сестры и т. д. Вопрос в том, чувствует ли маленький человек, что его индивидуальность не осуждается, а поддерживается, равно как и его стремление познавать мир и постепенно отделяться от семьи.

Поддержка взрослыми познания ребенком мира и его самопознания играет ключевую роль в сепарации взрослеющего человека.

Ведь во время этого процесса формируется его внутренний мир, который позволяет ему получать удовольствие не только от общения с кем-то, но и от пребывания в одиночестве. И тогда одиночество не будет переживаться столь остро: можно любоваться закатом, с удовольствием смотреть фильмы, размышлять о чем-то важном и при этом не делиться впечатлениями с кем-то.

Создание такого разнопланового внутреннего мира иногда называют индивидуацией. Внутри нашей личности появляются «собеседники», отражающие различные грани нашего «я», и мы можем сами с собой (в роли этих «собеседников») обсуждать сложные проблемы или просто интересные темы и в целом получать удовольствие от этого диалога – даже если никто и никогда этих беззвучных мысленных бесед не услышит и не узнает об их содержании.

Иными словами, в процессе индивидуации мы учимся получать удовольствие от самих себя. И без этого процесса очень сложно отделяться от окружающих, стремиться к автономии и установлению личных границ. Ведь если я сам для себя не представляю ценности (и осознаю свою ценность только через общение с другими), мысли о сепарации будут вызывать только страх и тоску.

Поэтому, кстати, нет ничего плохого в том, что маленькие дети иногда испытывают скуку, когда никто из взрослых их не развлекает (не включает при этом телевизор или какой-нибудь мультфильм из интернета). Ребенок начинает учиться занимать сам себя. В этом его тоже можно поддержать: когда он прибегает со словами «Смотрите, что я придумал» – доброжелательно интересоваться результатами пребывания ребенка с самим собой.

А что происходит, если это постепенно усиливающееся стремление к независимости подавляется или блокируется запретами, попытками пристыдить или установками вроде «слушайся маму-папу, они лучше знают и вообще плохого не посоветуют»? А попытки протестовать высмеиваются или пресекаются наказаниями? Чаще всего человек старательно избегает повторения ужасного опыта отверженности, потому что в детстве ему не помогали его нормально пережить. Приходится делать страшный выбор, по эмоциональному накалу похожий на ситуацию из фантастических фильмов, когда герою приходится выбирать, оставаться защищенным на космической станции или за какой-то проступок быть выброшенным в межзвездное пространство, в холодный вакуум. Иными словами, соглашаться с родителями и останавливать себя или же выступить против них и быть осужденным и отвергнутым? Процесс сепарации останавливается, а сепарационная тревога достигает максимума. И нередко этот путь отделения от родителей приходится проходить во взрослом возрасте: отказываться от привычной семейной защиты, забирающей у тебя индивидуальность, и учиться жить самостоятельно. И первый шаг, который приходится делать на этом пути, – устанавливать психологические границы, которые в слиянии либо отсутствуют, либо размыты.

Границы отношений

Отделение от родителей, путь взросления часто начинается с открытия, что родители не могут заменить собой весь мир. «Одна из бесценных вещей, которую пациент познает в ходе психотерапии, это границы отношений. Он узнает, что может получить от других, но также – и это гораздо важнее – чего не может получить от других»[29]. Эти замечательные слова Ирвина Ялома мне постоянно приходят в голову, когда речь заходит об отношениях. И понять это мы можем не только в процессе психотерапии.

Мы с раннего детства постоянно упираемся в эти границы. Это неприятный, а для многих очень тяжелый опыт фрустрации, неудачи: счастье было так близко и вот его призрак исчез. Опыт неразделенной любви, разочарования в человеке и т. д. Этот опыт неизбежен, ни один человек не может заменить нам целый мир и удовлетворить все наши потребности.

А что, собственно говоря, такое эти часто упоминаемые личные границы и границы отношений? Граница – это, как правило, некая линия, разделяющая две разные среды. Например, граница суши и моря, границы государств, граница дозволенного поведения и т. д. Личные границы – это линия между «моим» и «не моим». С раннего детства мы учимся понимать, что в окружающем нас мире наше, а что чужое. А потом еще приходится осознавать, что далеко не всегда «свое» и «мое» находится в нашей власти (ведь «моя семья» вовсе не означает, что я владею этой семьей, скорее, это значит, что я принадлежу ей, я ее часть).

У нас постепенно формируется понимание того, что такое «мое», находящееся в нашей безраздельной власти. Это наше тело, наши мечты, мировоззрение, потребности, желания (и связанные с ними эмоции), личные вещи, территория (комната, квартира), друзья и вообще эмоциональные связи с людьми. Впрочем, такое ясное представление о границах характерно для немногих благополучных семей. В большинстве случаев что-то все равно «выпадает». Человеку может казаться, что он не имеет права полностью распоряжаться даже своим телом (так, мне приходилось слышать, что супруги обязаны уступать сексуальным желаниям друг друга).

Границы отношений – это, как уже упоминалось, предел того, что мы можем получить в общении с другим человеком в целом (например, «мы можем быть только друзьями»)