Казань и Москва. Истоки казанских войн Ивана Грозного - Павел Канаев Страница 5

Отношение Казани к Большой Орде и вправду не отличалось дружелюбием, но официально между ними сохранялся нейтралитет. Волжское ханство не воевало ни вместе, ни против Сарая. Видов на большеордынские кочевья, как считает исследователь С.Х. Алишев, оседлые казанцы, в отличие от крымчан, не имели. Если задуматься, династическая вражда не была таким уж серьезным стоп-фактором для объединения этих двух татарских юртов против Москвы.

Угроза совместных казанско-крымских выступлений против Москвы

С исчезновением общего врага в лице Большой Орды русско-крымские отношения начинают походить на затянувшийся бракоразводный процесс, а Казань становится ребенком, которого бывшие супруги не хотят делить друг с другом. Период с 1507 по 1521 год условно можно назвать холодной стадией конфликта между недавними союзниками. Конечно, локальные набеги крымчан на русские территории и столкновения происходили уже тогда, но до масштабных войн дело пока не доходило. В первую очередь Москва и Крым боролись за влияние над волжским ханством, всеми правдами и неправдами пытаясь привести к власти и утвердить там своего ставленника. Уже первый успех Тавриды на этом поприще – воцарение Сагиб Гирея – вылился в масштабные антирусские выступления и участие казанских войск в опустошительном Крымском смерче[13].

Опасность подпадания Казани под влияние Османской империи

В то время как Москва и постзолотоордынские акулы боролись за гегемонию в Поволжье, свой взор к региону устремил настоящий Левиафан. По одной из версий, в XVI веке турки-османы сами нацелились на объединение под своей дланью всех юртов бывшего Улуса Джучи, что создавало серьезную угрозу безопасности и экономическим интересам Русского государства. Крым стал вассалом Турции еще в 1475 году, а в 1524-м османский протекторат распространился и на Казанское ханство, хотя, к счастью для Москвы, ненадолго. Пока не решаясь на открытое военное выступление против дерзкого конкурента, Турция начала использовать своего крымского вассала как оружие в борьбе с Москвой за Поволжье.

Восточная работорговля и казанские набеги

Еще в 40-х годах XV века казанские татары ни много ни мало осаждали Москву. Со временем наступательная инициатива прочно закрепилась за Русским государством. Но вплоть до самого завоевания волжского ханства при Иване Грозном казанские набеги, как и встречные «визиты вежливости», не прекращались. Русско-казанское пограничье оставалось настоящим фронтиром, о котором впору снимать позднесредневековые «остерны».

Многие татарские мурзы и казаки ходили в грабительские рейды, чтобы захватить «полон», как на промысел. В конце концов, соболей с куницами на всех не напасешься, да и отловить беззащитных русских или литовских крестьян в пограничных районах зачастую было куда легче. Объемы и значимость работорговли для Казанского ханства остаются дискуссионными вопросами в историографии. Подробнее эта тема будет рассмотрена в другой главе. Пока же отметим, что на развитие такой «отрасли казанской экономики» сильно влияла Ногайская Орда.

Нестабильная политическая ситуация внутри Казани

В Казани уже в конце 70-х годов XV века выделяются как минимум две «партии» – восточная и прорусская. Хотя это лишь расхожий историографический конструкт, и партбилетов того времени до исследователей не дошло.

Борьба родов и групп знати являлась постоянным фоном казанской жизни. Эти «партии» искали поддержки различных внешних сил, которые активно вмешивались в дела ханства. Еще хан Махмуд привечал разных татар «от Златыя Орды, от Асторохани, и от Азова, и от Крыма», когда подминал под себя местных булгарских эмиров и подавлял сепаратизм. В результате пришлые ногайские, ордынские, сибирские и крымские феодалы составили восточный блок казанской аристократии.

Ко временам Ивана III это уже не были те кочевники, которые проживали в юртах под бескрайним синим полотном Тенгри. Впрочем, отношение к «оседлым» государствам у многих из них оставалось как при «дедушке» Чингисхане. Они желали иметь полный контроль над Волгой и торговать христианскими рабами на невольничьих рынках Востока.

В противовес этому блоку в ханстве довольно рано формируется промосковская правящая партия. Ее скелет составила коренная казанская знать, которая опиралась на торгово-ремесленные круги, ориентированные на русские рынки. Хотя объединение выражало экономические интересы казанского большинства, его позиции были несколько слабее «восточных» оппонентов. Да и взаимоотношения данного лагеря со своими московскими покровителями время от времени сопровождались «лязгом железа». Прорусски настроенные казанские круги подчеркивали, что служат лишь своему хану. Москва же для них – что-то вроде старшего партнера. Интересы Великого княжества Московского и союзных казанских феодалов то и дело расходились, что приводило к «изменам» и конфликтам.

Сами феодалы могли переходить из одного лагеря в другой в зависимости от ситуации и конъюнктуры. Ханство металось от «сделки с дьяволом» (православной Москвой) в глазах истового мусульманина к полной зависимости от других татарских государств даже в ущерб собственным интересам.

Еще одной причиной нестабильности в Казани была ее территориальная непрочность. Ряд туземных булгарских народов испытывал определенный гнет со стороны правящей татарской прослойки, поэтому существовала опасность их отложения от Казанского ханства. Достаточно вспомнить правобережных черемисов, которые поддержали в 1550 году Москву и не препятствовали строительству на своей территории важной опорной базы – Свияжска. С другой стороны, те же народы нередко уходили «в самоволку» и совершали локальные набеги на русские территории без ведома казанской администрации.

Усиление и феодальная экспансия Москвы

В феодальную эпоху шаткий мир между смежными государствами сохранялся лишь при условии их экономического и военного равенства. В идеале требовался еще и паритет сложившихся вокруг соседей альянсов.

Как только одно государство становилось заметно мощнее другого, оно тут же начинало подминать под себя отстающего «партнера». Таким образом, сильнейший стремился получить для себя экономические выгоды (взимание дани, беспошлинную торговлю), а заодно и создать буфер безопасности.

Не потекли реки вспять и в русско-казанских сношениях. Пока волжское ханство было сильнее, оно доминировало над Москвой. Со времени Ивана III все меняется с точностью до наоборот. Уже в 50–60-е годы XV века[14] Москва прекратила выплачивать казанцам установленную после битвы под Суздалем дань, а вскоре и вовсе начала ответное наступление на восточного соседа.

На свою беду, казанская политическая элита долгое время не замечала очевидного и пыталась сохранить прежние порядки в контактах с Русским государством. Реальная расстановка сил и формальная геополитическая ситуация в регионе вступили в резонанс. Разумеется, такое не могло продлиться долго.

Раздел влияния и взаимные территориальные претензии Москвы и Казани

В 1458–1459 годах Москва совершила ряд походов