Война, мир и книги - Валерий Валерьевич Фёдоров Страница 32

Политическая поляризация и идеологизация сильно контрастировали с плебисцитарным характером голосований, характерным для первых двух сроков путинского президентства. Система «моноцентрического» политического управления, последовательно строившаяся начиная с 2000 г., была нарушена. С другой стороны, изменения в расстановке сил оказались не так критичны: по факту «белоленточное» движение оказалось малочисленным, «выдвинутые демонстрантами лозунги-довольно малопопулярными, а их политическая организация – слабой до беспомощности. Угроза режиму в их лице была „фейковой“, несерьезной и скорее подтолкнула сплотиться вокруг В. Путина массы колеблющихся». Зато в политику вернулись драйв, непредсказуемость, эмоции, произошла ее частичная либерализация и демонополизация, стало больше свободы слова в СМИ.

Возникли некоторые возможности для трансформации режима из плебисцитарного в конкурентный. Подавлять, сворачивать конкурентные элементы – или добавлять их в общую конфигурацию, выстраивая более сложную, но и более перспективную конструкцию? Такой вопрос встал перед политическими управленцами в тот момент. И сначала движение действительно пошло в сторону усложнения. Реальность такой тенденции подтвердили, среди прочего, уверенные выступления Алексея Навального[13] и Евгения Ройзмана* на выборах мэров Москвы и Екатеринбурга в 2013 г.

Еще одна важная примета 2011–2012 гг. – всеобщая уверенность в том, что «выборы украдены», а их результаты власть фальсифицировала. Этой теме посвящена специальная глава книги, анализирующая миф о тотальных фальсификациях как эффективную политическую технологию. Ее успешность в исследуемой ситуации определило сочетание факторов: базово низкое доверие россиян институтам власти в целом, а политическим – в особенности; качественная, с опорой на иностранные ресурсы, подготовка прозападной оппозиции к делегитимации результатов выборов (создание корпуса «наблюдателей со смартфонами» и др.); новое на тот момент явление – быстрое распространение вирусных видео специально обученными людьми и их последующая трансляция армией блогеров и условно свободным сегментом СМИ; наконец, рыхлость и аморфность электората правящей партии, дезориентированной и деморализованной ходом и результатами выборов, плохая и замедленная реакция организаторов выборов, оказавшихся не в состоянии что-либо противопоставить кампании «Верните наши голоса!».

Погасить тему фальсификаций удалось только весной 2012 г. через дорогостоящую операцию по установке видеокамер на всех избирательных участках. Она смогла нейтрализовать попытку оппозиции повторить свой прием с «разоблачением фальсификаций» и политически обесценила этот ракурс критики.

Как мы знаем из последующих событий, тенденция к развитию конкурентного элемента в российской политии не реализовалась. Плебисцитарный режим в России полностью регенерировался благодаря событиям на Украине – государственному перевороту в Киеве в 2014 г. и последующей «Русской весне». Ценностная унификация (или «магистральный общественно-политический запрос»), характерная для 2000–2008 гг., надломилась в годы невнятной и противоречивой «тандемократии», а затем исчезла входе избирательного цикла 2011–2012 гг. Ему на смену пришел временный альянс «крайних» – националистов, либералов и левых, заключенный на Болотной площади в декабре 2011 г. под общим знаменем свержения режима.

Однако этот союз оказался внутренне непрочен и быстро распался, что стало большим успехом для Путина. Новый, более широкий альянс – с левыми и националистами, но без либералов, – президенту удалось построить только в 2014 г. В результате «Русской весны» путинское большинство восстановилось на новой и даже более широкой основе, а все не вошедшие в ее рамку политические силы оказались надолго маргинализованы. Но это уже другая история…

Выборы на фоне Крыма: электоральный цикл 2016–2018 гг. и перспективы политического транзита

Под ред. Валерия Фёдорова

М.: ВЦИОМ, 2018

Анализируя российский выборный цикл 2016–2018 гг., эксперты ВЦИОМ сфокусировались на трех темах. Во-первых, электорально-социологической: Михаил Мамонов и Леонтий Вызов проанализировали, как проходила борьба за голоса избирателей на выборах президента и депутатов Госдумы и почему итог оказался именно таким, а не другим. Второй аспект-методологический: Юлия Баскакова раскрыла детали применяемой ВЦИОМ методики электорального прогнозирования на базе опросов общественного мнения. Третий аспект-футурологический: Олег Чернозуб наметил возможные направления эволюции отечественной политии в контексте намечавшегося на 2024 г. «большого транзита».

Конечно, спустя годы многие из наблюдений и прогнозов, сделанных в 2018 г., кажутся недальновидными и неактуальными: слишком много всего важного и неожиданного произошло за это время. Пенсионная реформа, пандемия коронавируса, поправки к Конституции с «обнулением», специальная военная операция на Украине… Тем интереснее познакомиться с альтернативными вариантами развития событий: «что было бы, если бы не…» Напомним также, что даже в низкоконкурентных политических системах, к которым относится РФ, выборы все равно способны приносить самые разные сюрпризы, а потому должны быть предметом пристального внимания аналитиков безотносительно их политической ангажированости и идейной позиции.

В этом убеждает и представленная в книге серия интервью с ведущими отечественными политтехнологами, активно участвовавшими в событиях 2016–2018 гг.: все или почти все, что со стороны кажется предопределенным или неизбежным, на самом деле – плод творчества, активности и удачи вполне конкретных людей! И тем не менее выборы-2016 действительно состоялись «на фоне Крыма»: главным действующим лицом на них стало «крымское большинство», несистемная оппозиция из политики ушла, правящая коалиция из четырех думских партий во главе с «Единой Россией» триумфально победила. Причем, несмотря на сильно отличающиеся от прогнозов социологов результаты выборов, никаких значимых скандалов и обвинений в фальсификациях не последовало. Разительный контраст с драмой про «украденные выборы» образца декабря 2011 г.!

Причина этого – не только в высоком управленческом искусстве команды Владимира Володина, управлявшей выборами под лозунгом «КОЛ» (конкурентность, открытость, легитимность). Главная причина – в буквально потрясшем политическое сознание россиян воссоединении с Крымом и Севастополем. Вопреки последовавшим за этим болезненным санкциям со стороны Запада, падению цен на нефть, девальвации рубля и экономическому кризису, курс президента получил фантастически высокую поддержку, политической конвертацией которой и стали результаты выборов-2016.

Существенно сложнее прошли выборы президента в 2018 г. «Крымский» фон и здесь сохранялся, но уже скорее в качестве «уходящей натуры». После завершения экономического кризиса страхи потери стабильности, как и известный эффект «объединения вокруг флага», стали сходить на нет. Антизападная риторика перестала давать прежний ураганный эффект. Сформировался широкий общественный запрос на перемены, прежде всего в сфере экономики и социальных отношений. Подняла голову прежде молчавшая несистемная оппозиция. Системная же под угрозой полного растворения в пропрезидентской коалиции стала искать пути некоторого дистанцирования от Кремля.

И тем не менее президент Путин в апреле 2018 г. переизбрался с высоким результатом и при необычно высокой явке! Это стало большим успехом новой политической команды Кремля во главе с Сергеем Кириенко, сумевшей переломить негативный тренд и нейтрализовать практически все значимые электоральные риски. Удалось спозиционировать Путина не только как «гаранта величия» и «гаранта стабильности», но и – впервые за долгое время! – как «гаранта перемен». От серьезного разговора о перспективах страны и