Прощай, неразделённая любовь (СИ) - Марина Галс Страница 7

Иногда я бывала так зла на бывшего босса, что готова была немедленно отправиться в офис, швырнуть ему в лицо первую попавшуюся папку с бумагами и закричать: «Как ты мог?! Как ты мог так легко забыть меня?»

Мне хотелось причинить ему такую же боль, какую испытывала я сама. Чтобы его сердце сжалось от того же отчаяния, от той же бессонницы, от тех же проклятых воспоминаний, которые не давали мне покоя.

Но злость вспыхивала ярко, как спичка, и так же быстро гасла, оставляя после себя лишь пустоту и ноющую тоску. И тогда, закрыв глаза, я представляла нас вместе.

Воображение услужливо рисовало в уме обнажённое тело Ивана.

Я никогда не видела его без одежды, но разве это имело какое-то значение? Я всё равно была уверена, что он прекрасен. Широкие плечи, твёрдые мышцы живота, загорелая кожа, по которой так хотелось провести кончиками пальцев. В моих фантазиях его крепкие мужские руки нежно гладили моё тело, осторожно подбираясь к самым чувствительным местам, горячие губы настойчиво ласкали грудь, заставляя меня содрогаться от желания...

« Может быть, он, наконец, заметит, что и у меня неплохие формы? И попа тоже совсем даже не плоская !» — проносилось в голове, и я тут же кусала губу, стыдясь собственных мыслей.

Резко тряхнув головой, я сбросила с себя опасное наваждение.

«Всё, хватит сходить с ума!» — приказала я себе.

Ещё не хватало получать удовольствие от воображаемого мужчины, в то время, когда вокруг полно самых настоящих парней, состоящих из крови и плоти, а не из зыбкой дымки воспоминаний.

Но беда в том, что никто из этих парней не трогал моё сердце. Ни один взгляд не заставлял его биться чаще, ни одно прикосновение не вызывало того трепета, который я испытывала, когда Иван случайно касался моей руки.

Все «вакантные» места в моей душе до сих пор были прочно заняты Иваном Соколовым. И я не знала, наступит ли этому когда-нибудь конец.

***

Чтобы не поддаться соблазну снова погрузиться в грёзы о голом Соколове, я быстрым шагом прошлась по комнате, словно пытаясь стряхнуть с себя навязчивые образы. Сердце учащённо билось, а в висках пульсировал лёгкий жар. Ведь моё богатое воображение, будто намеренно подкидывало мне эти картины, зная, как сложно им сопротивляться.

«Нет, хватит! Это уже переходит все границы!» — мысленно выругалась я, чувствуя, как мои мысли опять затягивают меня в сладкий омут фантазий.

Нужно было срочно что-то изменить. Я схватила в руки телефон. Пальцы сами собой набрали знакомый номер, действуя почти на автомате.

Ксения. Моя лучшая подруга, мой «спасательный круг» в любых жизненных ситуациях. Она всегда знала, что надо сказать, что сделать, к кому обратиться. Если, кто и мог вытащить меня сейчас из тупикового ступора, так это только она.

Трубка зазвучала, и после пары гудков раздался её голос, чуть усталый от большого количества дел, но такой тёплый и родной.

— Ксюха! Выручай! — скороговоркой выпалила я без всяких предисловий. — Срочно нужна хоть какая-нибудь работа! Подойдёт любая!

Фоном, как всегда, доносился шум её ресторана: звон посуды, приглушённые голоса посетителей, чьи-то торопливые шаги. Даже через телефон я чувствовала этот живой поток энергии, который так контрастировал с моим вынужденным бездельем.

Ксения не стала спрашивать лишнего — она никогда раньше времени не лезла с расспросами. Вместо этого она просто сказала:

— Приезжай.

И в одном этом слове я услышала всё, в чём сейчас так нуждалась: дружескую поддержку, твёрдую уверенность, готовность помочь.

— Жду тебя! — добавила она, и мне сразу стало спокойнее на душе.

Я облегчённо вздохнула, ощущая, как тревога последних дней понемногу отступает. Ксения всегда знает, что делать. Значит, и у меня всё будет в порядке.

Глава 7

С Ксенией Дементьевой я была знакома ещё с тех незапамятных времён, когда мы вместе с ней сидели рядом на горшках в младшей группе детского сада. Звали её тогда Ксюша Николаева, и уже в то время она была девочкой с характером, который впоследствии определил всю её жизнь.

Она первой забиралась на горку, отбирала игрушки у мальчишек и упрямо складывала кубики, даже если они разваливались в десятый и в двадцатый раз.

«Ничего, — говорила она, подбирая рассыпавшиеся детали, — всё равно у меня получится самая высокая башня».

Потом нас неразрывно связывали десять лет за одной школьной партой. Мы списывали друг у друга контрольные, вместе делали домашние задания, прятались от физрука в раздевалке и мечтали о будущем — таком далёком и таком манящем.

— Ты представляешь, — говорила подруга, раскачиваясь на стуле и глядя в окно, — когда-нибудь мы будем жить в большом городе, где бурлит настоящая жизнь! Не в нашем небольшом райцентре, где даже поход в кино уже великое событие, а там, где всё происходит!

Я кивала, но в глубине души сомневалась. Вырваться из небольшого провинциального городка было не так-то легко. Но только не для Ксении.

После школы мы, как и мечтали, вместе рванули поступать в столицу. Я — на юридический факультет, она — на экономический. Так получилось, что мне повезло поступить, а вот Ксюха пролетела мимо бюджетных мест.

Помню, как она стояла перед списками поступивших, опустив голову, а потом резко развернулась и сказала:

— Ладно. Не беда.

Ксения не была бы сама собой, если бы впала в отчаяние от такого пустяка.

— Поступлю на следующий год, — отвечала она тогда бодрым голосом на мои сожаления. — Никуда от меня университет не денется! Я подтяну математику, пересдам, и на следующий год буду в этом списке. Вот увидишь!

Всегда целеустремлённая и твёрдо уверенная в каждом своём шаге, Ксюша решила не возвращаться в наш провинциальный городок, где все уже знали, что Николаева не поступила. Вместо этого она осталась в Москве, и устроилась работать официанткой в небольшой, но модный ресторан. Вечерами она зубрила конспекты, а днём носилась между столиками с подносами, улыбаясь клиентам так, будто это было её самое любимое занятие на свете.

— Ты не устаёшь? — как-то спросила я, наблюдая, как она ловко расставляет бокалы, одновременно перекидываясь шутками с барменом.

— Устаю, — призналась она. — Но знаешь, что хуже усталости? Сдаться и уехать обратно.

Но у судьбы, как выяснилось, были совсем другие планы на мою подругу. Жизнь вообще удивительная