Мой ненавистный футболист - Лада Шведова Страница 48

А я вчерашняя, безумная и странная, мне незнакома.

Понять ее невозможно, принять… не знаю. Разве люди меняются? Разве я могла измениться всего за одну ночь? При условии, что в столовой-таки был обычный чай – так и быть, поверю в профессионализм сотрудников. Кто знает, что я там могла… но старой моей версии отчаянно не нравилось происходящее. Старая я не хотела уступать новой.

Дело в том, что я видела, как губительно влияние парней на успешность девушек. Видела, как та же Улька завалила соревнования, потому что перед выездом поссорилась с парнем. Видела, как Лерка разъелась после лагеря, тоже скучая по парню. А ведь обычно гнев Трухи держал ее в железных рукавицах. Даже Жанна однажды завалила коронные брусья, потому что на соревнования пришел одноклассник, в которого она втюрилась. Ладно, последнее было смешно, особенно когда Жанна получила оценку на балл ниже, чем у меня – брусьевой неудачницы.

Но факт остается фактом: парни отвлекают, сбивают настрой, заставляют думать о себе и тратить время на поцелуи. Вот, что они всегда делали, делают и будут делать. Вик тут не исключение, увы.

Думаю, Лерка сказала бы что-то мудрое. Мол, это же лагерь, расслабься.

И Лерка была бы права.

Но…

Вик уже завладел моими мыслями настолько, что это точно выйдет за пределы лагеря. И я буду думать о нем, отвлекаться все больше и больше. Если вдруг… Если сам он не вычеркнет меня из жизни, когда мы вернемся в Москву (а пока не было похоже, что он собирался так поступить), то все будет еще хуже. Мы будем искать друг с другом встречи. Будем воровать друг у друга важные тренировочные дни или часы. И если для него это проще – у футболистов в основном одна тренировка в день, то у меня чаще их три.

Три!

Если у него все только начинается и впереди лет двадцать футбольной карьеры, то у меня последний шанс.

Последние годы.

И мое эго слишком велико, чтобы уйти в итоге ни с чем. За следующие два года я собиралась разбиться в лепешку, но отобраться на Олимпиаду. И моим главным преимуществом всегда было умение откинуть эмоции. Выйти на бревно и не упасть из-за волнения и нервов. Не споткнуться на вольных о свои ноги, потому что перегорела в ожидании, не вылететь за пределы ковра, дернувшись на приземлении. Не завалить разбег на прыжке, вдруг начав не с той ноги, потому что переживания в голову ударили. И если Вик пробуждает во мне эмоции и другую меня, то… он лишает меня главной спортивной силы?

Я, наверное, слишком погрузилась в эти мысли.

Но они пугали до чертиков.

И я вчерашняя тоже. Она вообще… кто она такая?!

– Лан, ты чего? – Подушку с моего лица стащила Лерка. – Глаз болит? Хочешь, можешь остаться здесь и еще подремать, а я тебе принесу завтрак.

Ох уж этот глаз – я о нем не вспоминала, а остальные видели, ужасались и не могли не напомнить. Вчера у костра я шуток сто о «слепящем в ночи фонаре» выслушала.

– С ума не сходи, сколько дней прошло… – проворчала я и встала собираться.

Мы с Леркой отправились умыться, ежась от утренней прохлады. Особенно мерзли ноги, когда соскальзывали с тапок и попадали в сырую траву, что чувствовалась ледяной. Не верилось, что днем опять будет жарко и захочется нырнуть в озеро, пока хотелось нырнуть только в толстовку и свернуться в ней клубочком.

Или сидеть у костра. С Виком. С ним холодно не было.

От такой мысли я подпрыгнула и засеменила к умывальнику с двойной скоростью. И зубы чистила так яростно, что аж до крови разодрала десны. Лерка все это время косилась на меня, как на зверя с бешенством, и дальновидно помалкивала.

Но были и приятные новости – со мной заговорила Уля, а возле столовой поджидали тройняшки. Глядя на это, сдалась и Крис, помахав в качестве приветствия. Вот так численное преимущество оказалось на моей стороне – бойкот закончился с рекордной скоростью. Кажется, еще ни разу я не уделывала Жанну так быстро, хотя у меня и были помощники – Вик и сама Жанна, которая пережала с темой трусов. Никто не любит чужие трусы, это неприятно.

Смотрела заклятая подруга на меня с ненавистью, так ее задело поражение. Права была Машка – отправится Жанна с доносом Трухе. Это у нее любимая и проверенная годами схема: чуть что – подключить Елену Анатольевну, уж она-то знает, как все соки выпить.

Но думать о Жанне в это утро хотелось в последнюю очередь.

Надоела она мне.

В конце концов, Жанна в моей жизни – постоянная величина, вот как встретились мы в пятилетнем возрасте, так все и закрутилось. И наши междоусобицы не мешали мне выступать, не отвлекали, даже наоборот, заставляли собраться. И… ну ладно, время они отнимали. Но это другое время, которое я бы в любом случае провела рядом с Жанной. На сборах от нее не сбежать, на тренировках тоже. Это включено в обычное расписание, в отличие от всего остального.

Футболисты припозднились, и Вика я увидела лишь издалека – он помахал мне, чуть улыбаясь. Он выглядел мятым, сонным, со следом от подушки на лице, и от такого его вида у меня защемило сердце. Даже больше, чем вчера, когда Вик постарался для нашей встречи.

Черт!

Завтрак я доедала поглядывая в сторону футболистов. Меня лихорадило, а губы горели так, словно мы с Виком и не расставались на ночь, а целовались до утра. Вот это, конечно, меня накрыло… не верилось, что так бывает.

И все-таки стоит проверить столовскую еду на наличие примесей.

Глава 42

– Кажется, Колено соврал, – шепнула Лерка, когда мы собрались на футбольном поле на утреннюю разминку. Футболисты вновь отправились бегать по лагерю (после драки Борисыч гонял их как никогда), а мы вернулись к привычному распорядку.

Ну и я вернулась к тренировкам.

– В каком смысле?

– Ну… ночью ничего не было.

Точно, нападение дзюдоистов! Я даже об этом забыла, что на меня вообще было не похоже. Было бы весело, если бы ночью на нас напали, а я, будучи предупрежденной, счастливо спала. Ну это уже совсем стыд и позор.

Нет, нет, нет!

Так нельзя.

Так…

– Привет! – Рядом на траву приземлился запыхавшийся, раскрасневшийся, но абсолютно счастливый Вик. И весь просиял, когда я улыбнулась ему в ответ. Я не хотела, но не