Развод. Бумерангом по самые я... - Каролина Шевцова Страница 40

- Садись, - он ставит передо мной тарелку. - Ешь пока горячее.

На этот раз здесь не омлет с беконом, а макарошки и ким-чи. То, что я чаще всего готовила ему в общаге. Потому что быстро, сытно и дешево.

Тогда я мечтала, как вырвусь из бедности и буду каждый день наминать лобстеров с мраморной говядиной. Сейчас… не знаю, что может быть лучше обычных макарон с маслом и вот этой острой до безобразия капусты.

Первый кусок обжигает губы. Еда - как машина времени. Мне снова двадцать, мы сидим на скрипучей кровати, едим из одной тарелки, потому что второй у нас нет...

- Вкусно, - вырывается у меня шепотом.

- Знаю, - ухмыляется он. - Это же ты готовила. У тебя всегда вкусно.

- Макароны не я.

- Ну, тут много ума не надо. Блин, Карин, как я скучал по этой твоей адской закуске! — он смачно причмокивает. - Даже в Корею летал, думал, наши просто готовить не умеют. Не-а. Вся фигня!

На языке вертится глупый вопрос: "А твоя Таня хорошо готовила?" С силой прикусываю губу. Нет, я не имею права спрашивать такое. Мы разошлись, каждый прожил свою жизнь. Хорошую, не смотря ни на что. И если бы сейчас мне предложили вернуться в прошлое и что-то изменить, думаю, что оставила бы все как есть.

Только почему, все равно так маятно на душе?

И до глупого обидно, что Влад и не догадывается, что я продвинулась куда дальше ким-чи, что я могу и трёхъярусный торт, и сложнейшие соусы и карпа, фаршированного раковыми шейками в подливе. Гадость та еще, но я же могу! Все едят, всем нравится, все говорят, какая я умница, а Влад об этом даже не знает! Как и я ничего не знаю о нем.

- Карин, ты жуй пока, - снова врывается в мои мысли Яшин, - а я буду говорить. Итого, что имеем…

Он достает блокнот, который все эти дни таскал с собою, и открывает его на странице исписанной мелким как бисер почерком.

- Заводы, газеты, пароходы… ага, вот!

Он методично разбирает ситуацию, как настоящий юрист. Школа - добрачное имущество. Ремонт - за счет доходов с нее. Чеки в порядке. Но его взгляд становится пристальным, когда речь заходит о стартовом капитале.

- На какие шиши ты вообще эту школу открыла?

Объясняю, как смогла кое-что отложить, потом купила доллары, курс которых так удачно для меня и трагично для всей страны подскочил почти в три раза. Как потом вложилась в квартиру, которая тоже выросла в цене, не так стремительно, но все же. И когда я открывала школу, несколько семей моих учеников предложили свое участие. Уже тогда во мне разглядели потенциал и помогли.

Все деньги я вернула, проценты раздала, доли выкупила - сейчас моя школа это бренд и попасть сюда мечтает если не каждый ребенок, то уж точно каждый родитель каждого ребенка. Стараюсь говорить так, чтобы было понятно - Казанский тут ни при чем.

- Окей. Тут мы кго разнесем, с салонами сложнее. Они принадлежат твоим девочкам, а те могут отозвать доверенность и переписать ее на отца.

- Пускай, - спокойно говорю я и, поймав удивленный взгляд Яшина поясняю, - Возможно, они правы и мой муж действительно жертва этой ситуации. Возможно, он действительно хочет как лучше и приумножит их капитал.

- Ты же понимаешь, что он то еще мудло, которому тупо нужны деньги?

- Я да. Они нет. Но я ничего не буду делать, потому что считаю – девочки должны получить этот урок.

- Урок… в несколько миллионов?

- Влад, - устало опускаю плечи, - если мои дети займут сторону мужа, то я потеряю куда больше чем просто деньги.

Я медленно смакую ужин, макароны мягкие, переваренные, именно такие как надо! Влад листает свои заметки. Граф устроился у моих ног, время от времени тычется мордой в колено - видимо, всё-таки вспомнил, кто его хозяйка.

- Ладно, переходим к самому сочному, - Влад постукивает карандашом по столу. - Ресторан.

- Да, - киваю я, отодвигая тарелку. - Моё слабое звено.

- Именно. Потому что ты не успела отписать его на Тимофея.

- Успела или нет, это уже не имеет значения.

Он поднимает бровь, но я лишь пожимаю плечами.

- Это вопрос принципов, Влад. Пока я пахала, он… просто жил. И ждал момента, когда, наконец, сможет стать счастливым. Без меня. Разве это справедливо? Разве я не имею права банально обидеться на него за это?

- И банально подсыпать ему мышьяк в овсяную кашку? – Ухмыляется он. - Ладно, это мы обсудим потом, моя мстительная фурия. Пока я хочу понять, насколько ты отчаянная, раз готова все уничтожить, лишь бы не делить со своей Казанской сироткой?

Я загадочно улыбаюсь и ловлю его взгляд.

- Доверься мне. Я смогу построить новый ресторан, даже если придётся делать это на обломках старого. В этом случае я потеряю только деньги. А если поделю всё пополам — то и деньги, и… собственное достоинство.

Влад слегка наклоняется вперёд, его пальцы сцеплены, локти на столе.

- Владлен не получит ничего из того, что делала для него я, - продолжаю я, и в голосе появляется сталь. - Если бы было можно, я бы и работы его лишила. Потому что там каждая корочка, каждая подпись - результат моих трудов!

Влад растягивает губы в хищной улыбке.

- Ну, если ты так хочешь его раздеть… Может, хотя бы трусы оставишь? А то мужику неловко будет по Москве голым ходить.

‍Я фыркаю, не сдержавшись. Наши взгляды встречаются, и в его глазах - та самая искра, которая до сих пор не погасла, не смотря ни на возраст, ни на опыт, ни на набитые шишки, которые многих останавливают от того, чтобы мечтать дальше.

- Подведём итоги, - Влад медленно отрывает от меня взгляд. Его пальцы барабанят по столу - тук-тук-тук. - Школа твоя. Пусть бывший прыгает как клоун на арене - не отберёт. Салоны... - он делает театральную паузу, - оставим на совести твоих девочек. А вот ресторан...

- Да? - я подпираю подбородок ладонью, чувствуя, как уголки губ сами собой поднимаются.

- А вот ресторан мы будем отвоёвывать с особым удовольствием, - его глаза вспыхивают