Измена. Ты не смог ее забыть - Лада Зорина Страница 33

с остатками чая. — Думала, что именно так ты и поступишь. Погорюешь о том, что выставил себя передо мной мудаком, но потом успокоишься. У тебя наконец-то было то, о чём ты мечтал. Ты вернул себе любовь всей своей жизни. Так к чему лишние переживания? Я ведь сама в сторону отошла. Решила вам не мешать!

— Я никогда об этом тебя не просил…

— А это, как видишь, и не понадобилось. Я сама всё сообразила!

Я поднялась из-за стола.

— На этом предлагаю закончить нашу встречу. Продолжать её я никакого смысла не вижу.

Глава 39

— Ты считаешь, это разумно — бросать разговор вот так, даже не попытавшись прислушаться…

Возможно, Влад хотел сделать как лучше. Я старалась проявить хотя бы каплю объективности, хоть это давалось мне и с превеликим трудом.

Но он избрал не лучшие слова для того, чтобы меня урезонить.

— Ну, о своей неразумности я уже наслышана, — парировала я, ощущая, как во мне разгорается злость. — Я имею право завершит разговор, если не вижу никакого смысла его продолжать. Надеюсь, этого права я ещё не лишена?

Влад хмурился. Я буквально кожей чуяла, что он готов возражать. Но невзирая на всю силу желания, промолчал. Хоть я и заметила, как сжалась в кулак лежавшая на столешнице ладонь.

— По бумагам меня всё устраивает. И чисто по-человечески я тебе благодарна за то, что ты распорядился доходами и имуществом именно так. Что до всего остального… вынесем это за скобки. Твоя личная жизнь и моя личная жизнь больше не пересекаются. А я не склонна обсуждать чужую личную жизнь. Всех благ.

Меня хватило на то, чтобы с гордо поднятой головой покинуть кафе, смирившись с тем, что мой эффектный выход не предполагал задерживаться, чтобы оплатить выпитую мной кружку чая.

Придётся Владу оплатить его самому. Но я готова переслать ему воловину суммы за наш скромный заказ на карточку.

Успокоив себя таким образом, я вышагнула из дверей кафе в студёную осень и, клацнув зубами, запахнула поплотнее пальто.

Я должна радоваться. Испытание пройдено не без огрехов, но могло быть и хуже.

Нам больше не придётся встречаться с глазу на глаз, а очень скоро не придётся и вовсе — как только все вопросы по разделу имущества будут улажены, мы разойдёмся с ним навсегда.

И я попытаюсь забыть эту боль. Забыть всё, что когда-то связывало меня с этим давно мне чужим человеком.

Поболит и перестанет.

Шагая по улице, я не сразу сообразила, что даже не отдавала себе отчёта в том, куда я иду. Надо бы вызвать такси, а не шагать наобум, пытаясь унять свои взбудораженные встречей мысли.

До дома я добралась в состоянии, мало напоминавшем то, с которым я вышла из кафе.

По мне будто катком проехались, и не раз.

Вползла в прихожую, щёлкнула включателем у двери, плюхнулась на банкетку для обуви и… разрыдалась. В голос и с тем болезненным наслаждением, которое испытываешь, зная, что лучше себе уж точно не делаешь. Но и вариантов у тебя вроде как нет.

Держать всё это в себе было невыносимо.

Как он мог относиться к моим и без того потрёпанным чувствам с таким пренебрежением? Почему не бросил попыток оправдаться? Неужели чувство вины настолько его припекает, что он не может отказать себе в возможности оставить за собой последнее слово?

И главное, совершено же непонятно, что ему это даёт? Вот это настырное отстаивание своей правоты.

Ответов на эти вопросы не было и не предполагалось. Сомневаюсь, что Королёв сам их знал.

Следующие пару дней я провела в какой-то странной прострации. Мне не нравилось моё состояние. И дело было не в том, что встреча оказалась психологически куда более нервной и выматывающей, чем я предполагала.

Нет, мне не давали покоя признания мужа. Те самые признания, которые я отмела сходу как обман и никому не нужные оправдания.

Стоило потерять концентрацию, заняться чем-нибудь рутинным, как мысли тут же возвращались к его словам. К концу второго дня я так измоталась от их бесконечного хоровода, что готова была лезть на стену и молилась лишь об одном — чтобы бракоразводный процесс не дай бог не затянулся и оборвалась до сих пор осязаемая нить, которая нас связывала. Может, когда я своими глазами увижу в паспорте штамп о расторжении брака, меня наконец-то отпустит…

— Что, всё так плохо? — мрачный голос Ольги в телефонном динамике очень точно передавал оттенки моего собственного настроения.

— Муторно просто, — я впервые не нашла в себе сил ей поплакаться во всех подробностях. — Стоило его увидеть, как всё опять накатило.

— Ну, можно представить. Маш, ты держись. Не смей раскисать, когда до финишной осталось всего-ничего. Слышишь меня?

— Слышу, — шепнула я, стараясь не шмыгать носом. — Я просто надеялась, что уже как-то всё это пере… ну, знаешь, переварила. А получается…

— Слишком рано. Не требуй от себя невозможного. У тебя что, сроки какие-нибудь горят? Отцепись от себя, пожалуйста!

— Я постараюсь, — ответила я совершенно неискренне.

— Выйди свежим воздухом подыши. Прогуляйся. Не смей сидеть в четырёх стенах и преть в этих своих размышлениях. Мозгоклюйство до добра не доведёт, — назидательно сообщила Ольга.

И её слов звучали в моих ушах ещё долго после того, как наш звонок завершился.

В конце концов я сдалась и, напялив на домашний костюм пальто, отправилась в магазин.

Давно миновали те дни, когда я могла позвонить ехавшему с работы мужу и попросить его заехать в ближайший супермаркет, чтобы прихватить чего-нибудь на ужин.

— Макарон надо купить, — проговаривала я, всовывая ноги в ботинки. — И яиц, и молока. И кофе ещё. Там пару ложек осталось…

Ну вот, уже и причины уважительные нашлись.

Вытолкав себя из дому, я брела в предвечернем осеннем холоде, завернула за угол и едва не подпрыгнула, когда до меня донеслось:

— Знаете, я уже начинаю верить, что это судьба.

Оторвала взгляд от дорожки и уставилась перед собой.

Человек-сосед по имени Давид захлопывал дверцу своего внедорожника.

— Добрый почти уже вечер, Мария. Гуляете?

____________________________________________________________________

Дорогие друзья, приглашаю вас в свою новую книгу!

«Измена. Ты встретил моложе»

Читать: https:// /shrt/Siy5

— Я влюбился, Свет. И не вижу смысла это скрывать. — В-влюбился?.. Это слово звучало в моих ушах как приговор. Муж смотрел на меня с мрачной решимостью: —